К 60-летию победы

ЦЕНА ПОБЕДЫ

8 (9) мая мир отмечает великую дату в истории человечества. Но обратите внимание, что отмечают, как называют этот юбилей в разных странах? В России празднуют 60-летие победы над гитлеровской Германией. Великобритания, Франция, США воевали за то же самое, но празднуют 60-летие окончания Второй мировой войны. Случайно ли это почти не заметное различие?

Давайте вспомним, что предшествовало этой войне. Советские люди, даже живущие здесь, привычно ставят знак равенства между Мюнхенскими соглашениями 1938 года и пактом Молотова – Риббентропа, заключенным год спустя. Но между ними была принципиальная разница. Подписав в Мюнхене соглашения, западные державы, как очень скоро выяснилось, поступили трусливо, нерасчетливо, себе же во вред. Но они при этом не преследовали никаких корыстных целей. Первая мировая война вызвала такой шок у народов Европы, что они сказали себе: больше никогда. Правительства демократических стран не могли не учитывать настроения избирателей. Поэтому, когда на переговорах в Мюнхене Гитлер потребовал передать Германии входившую в состав Чехословакии Судетскую область, населенную большей частью немцами, требование это показалось руководителям Англии и Франции не таким уж несправедливым и не слишком большой платой за мир в Европе. Когда английский премьер Чемберлен, стоя на трапе доставившего его из Мюнхена самолета объявил «Я привез вам мир!», собравшаяся толпа встретила его заявление овацией.

В отличие от этого, обе стороны, подписавшие пакт Молотова-Риббентропа, изначально преследовали захватнические цели, пакт был сговором двух хищников о дележе добычи. Но и это еще не все: каждая из сторон конечной целью имела достижение мирового господства, рассчитывая перехитрить другую. Если Мюнхен оставлял какую-то, пусть иллюзорную, надежду на мир в Европе, то советско-германский пакт вел прямиком к войне, он, по сути, и стал началом войны.

Ровно через неделю после его подписания Германия напала на Польшу. Англия и Франция немедленно объявили войну Германии, надеясь, видимо, тем самым остановить агрессора. Как развивались события дальше? Достигнув к 9 сентября Варшавы, немецкие танковые дивизии застопорились. Польская армия «Познань» нанесла противнику контрудар, который привел к серьезному поражению войск 8-й немецкой армии. Часть войск армий «Модлин» и «Познань» прорвалась к Варшаве, усилив ее гарнизон. В начале второй декады сентября польские дивизии, находившиеся на границе с СССР, двинулись на запад для создания нового фронта обороны. Будущий фельдмаршал Эрик фон Манштейн в связи с этим даже писал о «кризисе операции». В этот критический момент на помощь Гитлеру пришел его советский союзник. До удара в спину 17 сентября частей Красной Армии поляки еще имели шансы на продолжение войны. После него сопротивление потеряло всякий смысл. Продержись Польша еще какое-то время, это могло дать время Англии и Франции собраться с силами, и все еще могло повернуться совсем по-другому.

Сталин уже потирал руки: его лучшие чаяния начали сбываться. Эрнест Гуревич в одной из своих статей привел выдержку из его речи на заседании Политбюро 19 августа 1939 г., за несколько дней до подписания пакта: «В интересах СССР – родины трудящихся, чтобы разразилась война между рейхом и капиталистическим англо-французским блоком. Нужно делать все, чтобы эта война длилась как можно дольше в целях изнурения обеих сторон. Именно поэтому мы должны согласиться на заключение пакта…». Читатели, надеюсь, вспомнят, как, со свойственной ей способностью валить с больной головы на здоровую, советская пропаганда позднее приписала подобное высказывание Трумэну.

Сталин все очень хитро продумал. По пакту Молотова-Риббентропа он должен был разделить с Гитлером Польшу. Гитлер и напал на нее 1 сентября и тем самым стал агрессором, зачинщиком Второй мировой войны. А Сталин, сославшись на неготовность своих войск, вступил в дело на 17 дней позднее – в скромной, но благородной роли спасителя украинцев и белорусов от фашизма. Далее, как он рассчитывал, будет изнурительная война, как в 1914-18 годах, между Германией и западными странами, и в подходящий момент он со свежими силами, с бесчисленными армадами танков и самолетов, выступит как спаситель уже всей Европы (весь этот хитроумный сталинский план блестяще вскрыл Виктор Суворов).

Но проклятые западные капиталисты подвели нашего вождя: им так не хотелось новой войны, что они к ней толком и не готовились, поэтому, объявив Германии войну, они быстренько потерпели поражение. А Гитлер, потоптавшись на берегу Ла-Манша и поняв, что ему его пока не одолеть, задумался: что же дальше? Армия без серьезного дела будет разлагаться. А тут еще разведка доносит, что его заклятый друг сосредоточил на границе огромные силы (что Гитлеру об этом было известно, видно из его письма к Муссолини от 21 июня 1941 года, опубликованного в №25 «Русской Германии» 2004 г.). И он решился ударить первым…

Он решился и все равно проиграл. А Сталин выиграл, победил! Для советского народа эта победа стала воистину пирровой. Гуревич в той же статье приводит оценки разных российских авторов общих потерь СССР в войне – от 32 до 43 миллионов. Писатель Борис Васильев в интервью, которое он дал «Еврейской газете» накануне своего 80-летия, совпавшего с днем Победы в прошлом году, сказал: «Генерал Иван Батов говорил мне, что, по его подсчетам, на полях войны погибло не менее 37 млн. человек». Российских историк Борис Соколов в рецензии на вышедший на Западе сборник статей «Вторая мировая война», считает, что, усредняя данные разных авторов, наиболее вероятные цифры советских потерь будут такими: общие 46 млн., в том числе вооруженных сил – 26 млн. Значит, 20 миллионов – потери гражданского населения. Немецкие потери на всех фронтах (!!) оцениваются в 4 млн. и среди гражданского населения (в основном, от бомбежек союзников) – в 2-2,5 млн.

В России людишков никогда не жалели, потому что их всегда было больше, чем у любого противника. Российский историк Андрей Буровский в книге «Россия, которой не было–2» пишет: «Какое бы сокрушительное поражение ни потерпели московиты, у Московии всегда большой ресурс…Четыре раза Иван 1V пытался взять Казань, и каждый раз армия, приготовленная для вторжения, гибла. Ну и что? Всякий раз собиралась новая армия, а казанские татары такой возможности были лишены и проиграли войну. Под Азовом Петр 1 теряет армию, а через год приводит новую. Под Нарвой Петр опять теряет армию. Через два года армия его восстановлена. При этом ни один московитский царь или военачальник не будет осужден за потери людей или за то, что вымотал их сверх всякого предела».

В Первую мировую потери России тоже превышали немецкие, но – в два раза. Вот что писал тогда по этому поводу известный политический деятель, монархист Василий Шульгин: «Этот ужасный счет, по которому каждый выведенный из строя противник обходится в два русских, показывает, как щедро расходуется русское пушечное мясо. Один этот счет – приговор правительству. Приговор в настоящем и прошлом. Приговор над всем…»

А во Второй мировой СССР потерял в семь раз больше, чем немцы на всех фронтах! И еще эти ужасающие потери гражданского населения. Но теперь это – не приговор правительству, а совсем наоборот – слава Сталину за Великую Победу!

А по совести, к этим потерям надо еще добавить довоенные. Все тяготы, лишения и жертвы, которые понес советский народ в 20-е и особенно в 30-е годы, оправдывались необходимостью подготовки к неизбежной войне. Россия (СССР) после Первой мировой и Гражданской войн была в тяжелом состоянии. Но положение Германии было еще хуже: она должна была выплачивать большие репарации, до 1935 года она даже не имела регулярной армии. В СССР ради подготовки к войне были проведены грандиозные мероприятия – коллективизация и индустриализация. Все это стоило миллионов жертв, а грянула война, и едва ее не продули. Немцы, конечно, тоже восстанавливали экономику, но обошлись без коллективизации, да и какой-то специальной индустриализации тоже не проводили. Для подготовки к войне они и всего-то имели 6 лет – с 1933 по 1939 год.

Гитлеровский министр вооружений Альберт Шпеер в своих «Воспоминаниях» писал: «Несмотря на технический прогресс, в 1940-1941 годах производство вооружений в Германии не достигло уровня Первой мировой войны. В первый год русской кампании производство орудий и боеприпасов составило всего лишь четверть объема аналогичной продукции, выпускаемой в Германии осенью 1918 года». Это согласуется с тем, что сообщает российский историк Борис Соколов в книге «Адольф Гитлер»: «Поскольку военную промышленность в середине 30-х годов пришлось возрождать почти с нуля…даже в мае 1940, накануне большого наступления на Западе, доля оборонной продукции была менее 15% всего промышленного производства. В 1941 году она возросла до 19%, в 1942 году – 26%…Между тем в СССР уже к концу 30-х годов продукция оборонной промышленности составляла не менее половины всей промышленной продукции».

Дело тут было не только в том, что Гитлер позже включился в гонку вооружений. Еще одной, даже более важной причиной, было разное отношение каждого из диктаторов к своему народу. Гитлер, как и Сталин, видел в народе средство достижения своих целей. Когда поражение Германии стало очевидным, он посчитал, что немецкий народ, оказавшийся неспособным выиграть войну, недостоин существования, и требовал уничтожения всей промышленности и инфраструктуры страны. Но ранее, как пишут все его биографы, он очень ценил поддержку населения и всячески избегал всего, что могло бы вызвать его недовольство.

Английский историк Ян Кершоу сообщает такой факт: «Неэффективность Продовольственного управления Рейха привела к трудностям с поставками продовольствия, вызвавшими крупномасштабный «продовольственный кризис» зимой 1935-1936 годов и заметные признаки серьезного социального напряжения… Ситуация была настолько угрожающей, что расходы на вооружение были временно переведены на второй план, по сравнению со снабжением продовольствием». Шпеер в своей книге неоднократно пишет о том, как Гитлер в самый разгар войны противился сокращению производства товаров народного потребления. Сталин же еще до начала войны ради подготовки к ней довел страну до крайней нехватки продовольственных и других товаров народного потребления (в другой раз я расскажу об этом подробнее).

Очень ценил Гитлер также свою «живую силу». Пишет Борис Соколов: «Фюрер стремился потери вермахта сделать минимальными, чтобы сохранить его как эффективный инструмент войны и не допустить падения боевого духа германского народа». А вот Соколов пишет о том, почему последнее крупное наступление в войне Гитлер предпринял не на Востоке, а на Западе (в Арденнах). Он считал, что «для западного общественного мнения потеря нескольких сотен тысяч солдат и офицеров вызвала бы давление на правительства с требованием заключения компромиссного мира. На Восточном же фронте, как Гитлер уже убедился в 1941-1942 годах, потери даже в миллионы пленных не побуждали Сталина прекратить войну. Общественное мнение в СССР вообще отсутствовало, и население безропотно переносило любые потери».

Немцы известны как законопослушный, послушный власти народ. Тем не менее, их послушность и терпеливость не простирались столь далеко, как советского народа. Достаточно сказать, что за 12 лет правления Гитлера имели место более 30 попыток покушения на него, некоторые весьма серьезные. За 30 лет правления Сталина не было ни одной такой попытки. Не зря многие выдающиеся русские люди называли свой народ рабским. О чем говорить, если даже после всего, что сегодня о деяниях вождя стало известным, проведенный в 2004 году в России опрос показал, что около половины россиян хотели бы иметь такого руководителя страны как Сталин. Каждый народ имеет такого правителя, какого заслуживает, какого хочет. Вот и сегодня – Россия имеет Путина…

Поскольку люди, их нужды, сами их жизни в России ничего не стоили, можно было пренебрегать потребностями населения и можно было войну вести, как и народное хозяйство, «затратным методом». Ныне хорошо известно, что Красная Армия в 1941 году во много раз превосходила вермахт по количеству танков, самолетов, орудий и прочего вооружения, а также в живой силе. И, тем не менее, терпела жестокие поражения, пока силы и возможности Германии просто не истощились. У Сталина людские резервы, несмотря на огромные потери, все еще были. То есть произошло примерно то же, что в Казани или у Азова несколькими веками ранее. Что касается вооружений, огромную роль, особенно в первый период войны, сыграли поставки из США и Англии.

(Тут не лишним будет сказать доброе слово в адрес Виктора Суворова: это он своим титаническим трудом первым открыл нам глаза на то, как начиналась война. Но в своих последних работах, например, в книге «Самоубийство», он стал противоречить сам себе. Он пишет о «мудрости» Сталина, который избавился от военачальников периода Гражданской войны, не готовых к новым условиям войны, а вот Гитлер сохранил старых генералов, и это стало одной из причин его поражений. На мой взгляд, дело обстояло ровным счетом наоборот. Но вопрос требует отдельного рассмотрения.)

За нашу покорность и терпеливость заплатили не только мы, но и страны Восточной и Центральной Европы, освобожденные Красной Армией от фашистской тирании и тут же угодившие под новую тиранию. Теперь эти страны вынуждены мучительно выбираться из почти полувековой трясины несвободы и отсталости. Заплатил за это весь мир – триллионами долларов, брошенных в топку «холодной войны». Может быть, как раз этих триллионов не хватило, чтобы предотвратить тот экологический кризис, в который ныне вползает человечество и который угрожает самому его существованию.

Кстати, Победой остался недоволен и сам Великий вождь. Не зря он в 1947 году отменил даже день Победы как официальный праздник (восстановлен в 1965 году). Гитлер, хоть и потерпел поражение, но карты заклятому другу смешал: захватить всю Европу, как мечталось и планировалось, не вышло.

Собственно, каждый из них помешал другому достичь мирового господства.

В заключение приведу слова Ганса Майера (Hans Maier) из немецкого издания «Reinischer Merkur» от 1 апреля: «У немцев тоже есть основания вспоминать об окончании войны, о дне, когда мы встали на свой путь в послевоенное время. У нас тоже двоякие воспоминания. Для западных немцев день 8 мая, несмотря на все ужасы, открыл ворота к свободе, к новому единству с народами свободного мира. Это пошло нам на пользу, выбросило нас на поверхность. Однако значительная часть нашего народа попала в период советской оккупации в новое рабство. Она была вынуждена расплачиваться за войну, не имея в течение 40 лет перспективы на лучшее будущее. 8 и 9 мая 2005 года надо серьезно задуматься над этим, а не праздновать».

Думаю все же, одно другому не мешает: конечно, праздновать, но и задуматься. Нам, бывшим советским: почему так нестерпимо дорого обошлась нам победа, ведь миллионы погибших – это были не чурки, а наши родные и близкие. И еще: почему побежденная Германия, разбомбленная в 1945 году до состояния пустыря, уже через 15-20 лет стала благополучной, состоятельной страной, а Россия-победительница через 60 лет после Победы, через 20 лет после начала перестройки и реформ все еще остается страной бездомных детей и нищих стариков?

А почему на Западе и на Востоке этот праздник называют по-разному? Да, в общем, потому же, почему по-разному вели себя в преддверии войны. Для одних самое важное в этой победе то, что, наконец, эта самая страшная война кончилась, и наступил мир, они и празднуют окончание войны. Для других самым важным остается то, что «мы победили», они и празднуют день Победы.