История и современность

Израиль ЗАЙДМАН

ДЕЛО БЕЙЛИСА И ДЕЛО УЛЬМАНА

 

22 июля 1911 года в Киеве по обвинению в ритуальном убийстве христианского мальчика Андрея Ющинского был арестован приказчик кирпичного завода Мендель Бейлис. Следствие длилось более двух лет. Власти и черносотенные организации делали все, чтобы он был признан виновным и осужден. Следователи, которые один за другим приходили к мнению, что убийство совершили другие лица, отстранялись от ведения дела, на свидетелей оказывалось давление и т. д.

 

В защиту Бейлиса поднялась «прогрессивная общественность» – писатели, ученые, общественные деятели, его защищала группа лучших адвокатов России, но исход дела зависел от вердикта присяжных – «виновен» или «не виновен». В киевских подворотнях и переулках обвинительного приговора уже ждала другая «общественность» – с топорами, дубинами и другими подручными средствами. Но 28 октября 1913 года 11 присяжных заседателей – простых граждан, в том числе 7 малограмотных крестьян, выслушав доводы обвинения и защиты, постановили: «не виновен». Бейлис был оправдан, «общественности» с топорами и дубинами пришлось разойтись, не солоно хлебавши. Сотни тысяч евреев Украины вздохнули с облегчением.

 Суд над Бейлисом

Особо надо остановиться на позиции в этом деле Русской православной церкви. Вообще-то, она евреев не очень жаловала и внесла свой вклад в развитие антиеврейских настроений на Руси. Приведу только один пример, который позаимствован мною из статьи Ольги Равич в «Еврейской газете». Член царской фамилии, великий князь Александр Михайлович примерно в то же время, когда судили Бейлиса, писал: «До того, как я вошел в общение с официальной церковью, слово «еврей» вызывало в моем сознании образ старого улыбающегося человека, который приносил нам во дворец в Тифлисе кур, уток и всякую иную живность. Я испытывал искреннюю симпатию к этому человеку с добрым морщинистым лицом и не мог допустить мысли, что его праотец был Иуда. Но мой законоучитель ежедневно рассказывал мне о страданиях Христа. Он портил мое детское воображение, и ему удалось добиться того, что я видел в каждом еврее убийцу и мучителя…Мои робкие попытки сослаться на Нагорную проповедь с нетерпением отвергались…Таким образом, мой прежний антисемитизм объясняется влиянием на меня учения православной церкви, но это чувство исчезло, как только я понял лицемерный характер этого псевдохристианского учреждения».

 

Тем не менее, когда дело дошло до средневекового кровавого навета на евреев, в защиту Бейлиса выступил ряд видных православных иерархов. И, что еще важнее, среди многих тысяч православных священников не нашлось ни одного, кто согласился бы выступить на суде с показаниями, что евреям для своих ритуалов требуется кровь христианских мальчиков. Чтобы получить такое свидетельство, обвинению пришлось везти аж из Ташкента католического ксендза Пранайтиса.

 

И о позиции еще одного русского человека в связи с делом Бейлиса нельзя не сказать. Одно дело, когда в его защиту выступали люди либеральных убеждений, а тут речь о Василии Шульгине, видном представителе националистического, монархистского лагеря, более того, не скрывавшем своих антиеврейских убеждений. Но… он был честным человеком. Да, да – редко, но бывают и такие сочетания: антисемит и притом честный человек. Вот что он писал в издаваемой им газете «Киевлянин» (цитирую опять по «Еврейской газете», из статьи Р. Борисовича): «Обвинительный акт по делу Бейлиса есть документ, к которому приковано внимание всего мира…Обвинительный акт по делу Бейлиса является не обвинением одного человека, это обвинение целого народа в одном из самых тяжких преступлений, это есть обвинение целой религии в одном из самых  позорных суеверий… Не надо быть юристом, надо быть просто здравомыслящим человеком, чтобы понять, что обвинения против Бейлиса есть лепет, который любой защитник разобьет шутя. И невольно становится обидно за киевскую прокуратуру и за всю русскую юстицию, которая решилась выступить на суд всего мира с таким убогим багажом…»

 

Из этого текста хорошо видно, почему Шульгин стал на защиту Бейлиса: он был не только честным, но и умным человеком. И он был не квасным, а подлинным патриотом России: он понимал, что подобные дела развращают государственный аппарат страны, ее юстицию, позорят страну перед всем мировым сообществом. Выступая в защиту Бейлиса, он спасал честь России. Один из номеров его газеты был властями конфискован, а он сам даже был осужден на три месяца тюрьмы – «за распространение заведомо ложных сведений», но Шульгин не отступался от своей позиции.

 

Конечно, гонители и клеветники Бейлиса тоже были православными, но большая часть русской (и украинской) общественности была не на их стороне. А главное: честь и совесть 11 простых православных людей не позволила им пойти на поводу у зоологических антисемитов и вынести неправедный приговор.

 

В советскую пору суда присяжных, естественно, не было: зачем, если советский суд и так был самый справедливый суд в мире. Ну, а в новой, демократической России демократические же силы начали борьбу за восстановление суда присяжных, как более независимого от властей и потому более справедливого. Как же иначе, если мы строим гражданское общество. Власти согласились: да, действительно строим, и суд присяжных был восстановлен.

 

И вот вам результат: суд присяжных Северо-Кавказского окружного военного суда (Ростов-на-Дону) на процессе по обвинению группы офицеров ГРУ во главе с капитаном Эдуардом Ульманом в убийстве шести мирных чеченцев дважды вынес вердикт: «не виновны». Первый раз это произошло в апреле 2004 года. Приговор был военной прокуратурой обжалован, военная коллегия Верховного суда РФ его отменила и вернула дело на пересмотр.19 мая 2005 года новый состав присяжных вынес тот же вердикт – «не виновны» – и на том же основании: военные выполняли приказ командования.

 

Трагедия произошла 11 января 2002 года в Шатойском районе Чечни. Хамзат Тубуров, занимавшийся частным извозом, в тот день подвозил директора Нахч-Келойской средней школы Абдулвахаба Сатабаева и ее завуча Саида Аласханова, возвращавшихся домой с совещания в Шатое. В машину подсели лесник Шахбан Бахаев, беременная Зайнаб Джаватханова, ездившая в Шатой в медицинскую консультацию, и ее племянник Джамалайли Мусаев. В этот день отряд спецназа ГРУ под руководством полковника Владимира Плотникова проводил спецоперацию по задержанию группы боевиков во главе с Хаттабом, которая, по сведениям, под видом мирных жителей должна была перемещаться по территории района. Было сформировано несколько групп спецназовцев для контроля за перемещением автотранспорта. Одна из них во главе с капитаном Ульманом расположилась на заброшенной ферме.
 
Машина Тубурова приблизилась к ферме. Боец несколько зазевался и доложил об этом командиру с опозданием. Водитель машины не успел отреагировать на приказ остановиться, по ней был открыт огонь. Директор школы был убит на месте, еще двое пассажиров получили ранения. Досмотр показал, что оружия в машине не было, документы задержанных были в полном порядке. Спецназовцы оказали раненым первую медицинскую помощь, Ульман доложил командованию о происшедшем. При этом, по его показаниям, он сказал:

 

– У меня один двухсотый и один трехсотый.

 

На что последовал ответ майора Алексея Перелевского, обеспечивавшего связь с группой:

 

– У тебя шесть двухсотых!

 

Ульман снова говорит об «одном двухсотом» и «одном трехсотом», а ему в ответ опять: «у тебя шесть двухсотых». На языке российских военных «двухсотые» означают убитых, «трехсотые» - раненых (Ульман говорил об одном «трехсотом», второй, видимо, был ранен легко). Так повторялось несколько раз, пока ему не сказали: «Сам подумай, капитан, у тебя шесть двухсотых».

 

Ульман понял настойчивость командования однозначно – как приказ избавиться от нежелательных свидетелей. Чеченцам было велено идти к машине, и в спину им открыли огонь. Затем попытались имитировать подрыв машины на фугасе, а когда это не получилось, облили ее и трупы бензином и подожгли. Пять ни в чем не повинных людей были хладнокровно убиты. У убитых осталось 28 сирот, в том числе у убитой женщины – семеро, не считая убитого в ее утробе.

 

Майор Перелевский, находящийся среди обвиняемых, настаивает на том, что он только транслировал приказ руководителя операции полковника Плотникова. Заместитель последнего полковник Золотарев, допрошенный в качестве свидетеля, подтвердил, что майор от себя лично такой приказ передать не мог и, следовательно, он исходил от Плотникова. А тот это категорически отрицает: приказ-то был устный.           

Вместе с тем Золотарев показал, что Ульман допустил ряд  грубых нарушений. Группа должна была насыпать на дороге валик из камней, чтобы любая машина вынуждена была остановиться, и при выходе пассажиров из нее можно было прикинуть, кто они. Спецназовцы не имели права открывать огонь на поражение, а только по колесам, и т. д. Сделали все, как это часто бывает в нашем бывшем отечестве, «по упрощенной схеме», а 6 мирных чеченцев расплатились за это жизнями. Полковника Плотникова не наказали даже по служебной линии. Вот так: ни в чем не повинные люди убиты, но одни выполняли приказ, а другие – его не отдавали. Не правда ли, что-то очень знакомое?..

 

Во всех цивилизованных странах закон гласит, что лицо, выполнившее заведомо незаконный приказ, подлежит наказанию на общих основаниях. В СССР, понятно, такого закона не было, а в РФ он не столь давно появился (часть 2 статьи 42 УК). Как заявил во время второго процесса гособвинитель Николай Титов, соответствующие положения имеются уже и в «Руководстве по боевому применению спецназа» и в Уставе внутренней службы. «Ни один устав не предусматривает расстрела мирного населения» – добавил он. А после суда он сказал: «Оправдательный приговор был бы невозможен, если бы не присяжные».

 Эдуард Ульман

И это святая правда. Высшие власти России пытаются замирить Чечню, а второй оправдательный приговор убийцам вызвал взрыв возмущения в республике, даже ее марионеточный президент Алу Алханов на митинге в Грозном на следующий день после вынесения приговора резко осудил его. Властям нужно было показательное осуждение виновных, потом им бы потихоньку скостили сроки и выпустили. Присяжные заседатели не впервые подводят российские власти: год назад ФСБ была заинтересована в оправдании (или мягком приговоре) шахидке Муходжаевой, которая сама сдалась властям, но присяжные вынесли ей вердикт, по которому cуд назначил наказание 20 лет. Российский обыватель не хочет знать никаких законов, он делит людей на «наших» и «не наших», он всецело за «твердую руку», и потому считает: любой приказ вышестоящего должен быть выполнен

 

Председатель Комитета солдатских матерей Валентина Мельникова по поводу второго оправдательного приговора группе Ульмана заявила: «Приговор демонстрирует абсолютно человеконенавистнические настроения обывателей по отношению к чеченскому народу».

 

Можно сколь угодно ругать за неправовые действия Путина и его окружение, но с менталитетом российского обывателя строить правовое государство и в самом деле непросто. Впрочем, особых усилий путинского режима по его изменению что-то незаметно.

 

…Я закоренелый атеист и не слишком высоко оцениваю старое русское православие. И все же надо признать: оно давало «простому» человеку определенные нравственные ориентиры. Сегодня в России вера как будто возрождается, но… вы заметили, раньше говорили «свобода совести», а нынче чаще можно услышать «свобода вероисповедания». Из религии ушло понятие «совесть»? О средневековых обвинениях в адрес евреев в нынешней России – тех самых, что были отвергнуты в царской России в 1913 году – читайте в статье Александра Малкина в данном номере газеты.

 

Случись сегодня в России «дело Бейлиса», я почти уверен, присяжные вынесли бы  обвинительный вердикт.