Франция: итоги выборов

Президент, который сам себя сделал

Итак, французы избрали нового президента страны. Как и ожидалось, им стал 52-летний Николя Саркози, кандидат от правящей партии «Союз за народное движение», краткую биографию которого мы приводили в предыдущем номере газеты. Социологи предсказали не только победителя этих выборов, но и, с большой точностью, его результат во втором туре – 53% голосов избирателей.

В первом туре Саркози получил 31,11% голосов, его главная соперница социалистка Сеголен Руаяль – 25,84%. Третий результат – 18,57% – был у представителя центристского Союза за французскую демократию Франсуа Байру. Лидер Национального фронта Жан-Мари Ле Пен, который на президентских выборах 2002 года произвел «сотрясение основ», выйдя во второй тур, на сей раз набрал лишь около 11% голосов. Как мы и предсказывали, ко второму туру он оказался в почти неразрешимой ситуации. Призывать своих сторонников голосовать за социалистку он не мог по определению, тем более, что она выступала в поддержку иммигрантов. Но и поддержать Саркози для него тоже было выше сил, поскольку тот сам является иммигрантом во втором поколении, в жилах которого не течет ни капли французской крови. Ле Пен призвал своих избирателей бойкотировать второй тур выборов. Однако, те оказались людьми более прагматичными: учитывая жесткую позицию министра внутренних дел Саркози осенью 2005 года в отношении молодых вандалов из населенных иммигрантами предместий крупных городов, 80% голосовавших в первом туре за Ле Пена, во втором туре, по оценкам социологов, отдали свои голоса за Саркози.

Но решающее значение имели 6,8 млн. голосов, отданных в первом туре за Байру. Сам он после первого тура заявил, что не поддержит ни одного из кандидатов, но позднее начал склоняться к поддержке Руаяль. Однако большинство депутатов парламента от партии Байру объявили о поддержке Саркози. В итоге электорат Байру во втором туре раскололся примерно пополам, что во многом и определило победу Саркози.

Надо сказать, в глазах многих французов Саркози, как кандидат в президенты Франции, обладает рядом серьезных недостатков. Один из них – его не скрываемое восхищение Америкой. В недавно переработанной автобиографии он писал: «Мне импонирует, как американцы ценят труд и стремятся к совершенству. Это можно наблюдать повсюду в США». Особенно ему импонирует образ американца, о котором говорят: «человек, который сам себя сделал». Собственно, он и сам такой человек. Но известно: французы американцев не очень жалуют, и за свое пристрастие он даже получил презрительную кличку «Сарко-американец» и даже такую: «Французский пудель Буша» (по аналогии с Блером).

Сеголен Руаяль и Франсуа Байру в ходе избирательной кампании попеременно называли его угрозой демократии. Он подвергался бесконечным нападкам за авторитарные замашки, за дух насилия и грубости, который он якобы несет с собой. А бывший коллега Саркози по правительству Доменика де Вильпена, бывший министр по развитию равенства возможностей, потомок выходцев из Алжира Азуз Бега, несколько недель назад подавший в отставку, чтобы сосредоточиться на предвыборной кампании Байру, заявлял в своих выступлениях и в прессе, что все арабы и негры ненавидят Саркози, потому что он назвал отбросами молодых людей (тех самых вандалов) и пообещал очистить улицы водометами. «Он должен уважать нас, даже хулиганов», – потребовал Азуз Бега. А поскольку Саркози хулиганов уважает недостаточно, то он предрек: «Если Саркози победит на выборах, это будет равноценно объявлению войны».

Вероятно, практически все арабы и негры действительно голосовали против Саркози, но многих французов эти заявления могли только лишний раз убедить голосовать за него.

А 4 мая уже кандидат в президенты Сеголен Руаяль заявила в эфире радио RTL, что если Саркози выиграет выборы, по всей стране прокатится волна насилия и, прежде всего, в неблагополучных пригородах. Многие французы были просто шокированы таким провокационным заявлением, увидев в этом откровенный призыв к беспорядкам. Тем более, что призыв этот, как оказалось, был услышан (об этом – ниже). Надо думать, это стоило Руаяль некоторого числа голосов.

Вообще, проблема иммиграции и иммигрантов, видно, основательно достала французов. У молодежи из иммигрантских семей действительно множество проблем. Тот же Азуз Бега говорит, что среди арабов безработица составляет 50%, понятно, что среди арабской молодежи она еще выше. Арабы составляют, по его словам, 60% заключенных французских тюрем. Тут, вероятно, есть доля вины властей. Но Саркози, сам выходец из семьи иммигрантов, более чем кто-либо другой имеет моральное право спросить у этой  молодежи, которая чуть что бросается жечь машины, разрушать школы и детские сады, а достаточно ли они сами сделали для улучшения своего положения.

Проблема иммиграции остро стоит и будет еще более обостряться во всех европейских странах. Стенания о том, что Европа не обойдется без притока иммигрантов сильно преувеличены. Европе требуется некоторое количество высококвалифицированных специалистов, потребность в неквалифицированном труде будет постоянно уменьшаться. А из арабских и африканских стран идет поток почти исключительно неквалифицированных иммигрантов.

Французы все сильнее боятся из-за притока иммигрантов утратить свою национальную идентичность, а также опасаются за свою безопасность. Жесткий курс в отношении иммиграции и вопросов охраны правопорядка был одним из основных пунктов предвыборной программы Саркози, и французы знают на опыте, что это для него – не пустые слова.

Французы устали также от длительно высокого уровня безработицы, от дотошного вмешательства государства в экономику. В результате почти половина французских граждан трудоспособного возраста экономически зависит от государства – получает от него заработную плату или социальные пособия. Это истощает национальную казну и медленно расшатывает завидно высокий уровень жизни во Франции. Саркози предлагает ряд конкретных мер для исправления положения.  Он также позиционирует себя как защитника «ценности труда» и кандидата «Франции, которая рано встает и много работает». Он высказался за отмену налога на наследство, назвав вопиющей несправедливостью, что родители, желающие, чтобы их дети жили в достатке, не могут передать им все накопленное. Он предложил ряд мер по организации ипотеки, заявив, что нужно прежде всего поощрять стремление французов к собственности. По его словам «нужно иметь амбиции», а не довольствоваться типовыми социальными многоэтажками.

Надо сказать, в демократических странах, в отличие от иных, принадлежность кандидата к правящей партии – не преимущество, а скорее недостаток, ибо на него ложится часть вины за все плохое, что, по мнению избирателей, случилось в годы правления этой партии. А использовать «административный ресурс» в демократической стране не очень получается, можно на этом даже погореть окончательно. Саркози сумел отделить себя в глазах избирателей от бездеятельного правления Ширака. Высказывается мнение, что Ширак выдвинул в 2002 году Саркози на пост министра внутренних дел не без задней мысли в надежде, что молодой амбициозный политик сломает себе шею. Но во время «войны предместий» 2005 года Саркози был единственным из политиков, кто не побоялся открыто назвать вещи своими именами, и потому вышел победителем. Теперь он вышел победителем в президентской гонке.

Выступая после оглашения результата выборов, победитель высказал, как положено, свое уважение Сеголен Руаяль и ее избирателям и добавил, что сегодняшняя победа – это не победа одной Франции над другой, а прежде всего победа демократии, и пообещал, что будет президентом всех французов и не забудет об их требованиях. Он заявил, что, проголосовав за него, французы высказались за разрыв с прошлым и за перемены.

Он также отметил, что, будучи убежденным европейцем, сделает все, чтобы Франция вернулась в Европу, но при этом заявил, что это должна быть Европа, защищающая своих граждан, а не «троянский конь» глобализации, который может поставить под угрозу социальные завоевания, существующие в различных европейских странах. Необычным моментом в речи Саркози, как отметили почти все наблюдатели, стало его обращение к вопросу о взаимоотношениях с США. Саркози заявил, что «Америка может рассчитывать на нашу дружбу» и что Франция всегда будет рядом. Однако «дружба», добавил он, это также «возможность думать иначе», намекнув тем самым, что Франция под его руководством будет стойко отстаивать свои позиции в случае разногласий. Очевидно, это был реверанс в сторону тех, кто опасается его чрезмерного пиетета перед Америкой.

А, в общем, победа Саркози, видимо, несколько усилит проамериканский акцент во внешней политике ЕС. Германия без Шредера, Франция без Ширака, плюс десяток новых членов ЕС из Восточной Европы, которые тоже тяготеют к США, – это что-то значит.

Ну, а предместья Парижа и других крупных городов Франции ответили на победу Саркози очередной вакханалией поджогов и разрушений. Полиция была наготове, и, вероятно, поэтому масштабы «достижений» вандалов оказались меньше худших ожиданий.

Многие наблюдатели, как главный итог выборов, отмечают, что с приходом Николя Саркози во Франции появился президент, который будет действовать.

И. Давидович