Клуб 4-х коней

ЧИП

Среди шахматистов, добившихся больших успехов в международных и национальных турнирах, особое место занимает малознакомый широкой общественности простой петербургский мастер, который о себе скромно написал следующие строки:

    Секрета нет: Я просто гений,

    Немыслим мой потенциал.

    Но дома Я простой неряха,

    Тупица,лодырь и нахал.

    Гроссмейстера пока не дали,

    Посмертно, видимо,дадут

    И в Книгу Гинеса, наверно,

    Вперед ногами занесут.

Чтобы читатели смогли наглядно представить себе ситуацию, в которую часто попадали шахматные корифеи, встречаясь с ним, я расскажу одну похожую историю, которая случилась в Ташкенте с одним из членов нашей команды одесским мастером Игорем Бродским. Его пригласили в какой-то кишлак выступить с лекцией и дать сеанс одновременной игры местным колхозникам. Для наглядности он попросил мой новенький серебрянный мастерский значок и поехал на заработки. После официального выступления Бродскому предложили сыграть несколько партий в блиц с местным жителем, одетым в узбекский халат и тюбетейку. Обычно, перед началом встречи шахматисты выясняют, как они будут играть – на деньги или честь. Играли на деньги. Дело закончилось тем, что наш коллега проиграл весь свой гонорар и все, что у него было, и огорченный вернулся в гостиницу. Немного повеселел только, когда я напомнил ему русскую пословицу: «Поехал за шерстью,а вернулся стриженным». Ее-то и забывали многие маститые шахматисты.

Чемпионат Ленинграда по блицу 1958 года выиграл гроссмейстер Виктор Корчной. Второе место разделили Борис Спасский, Марк Тайманов и – безразрядник, победивший в личных встречах всех гроссмейстеров. Его звали Генрих Чепукайтис. Этот успех вдохновил дебютанта, и он отправился покорять Москву. Но поскольку в финал Чепукайтиса не пустили, то пришлось пробиваться через сито отборочных турниров, ночуя на скамейках вокзала. В финале Чепукайтиса ожидал полный триумф. Замечу, что московские чемпионаты в те годы собирали всех корифеев. В одном из них хотел участвовать чемпион мира Тигран Петросян, но жена запретила. «Ты чемпион мира. Кто тебя похвалит, если ты выиграешь? А если проиграешь? Хорошо еще, если победит Таль или Корчной, ну а если Чепукайтис?» Итоги того чемпионата Москвы: первое место Таль, второе Чепукайтис, третье Корчной, четвертое Бронштейн. Популярность Чепукайтиса так возрасла, что чемпионаты Ленинграда без него, как футбол без «Зенита». Толпы рабочих оптико-механического завода заполняли залы шахматного клуба имени Чигорина. Их ЧИП (так называли своего коллегу-электросварщика) шел громить гроссмейстеров. Ритм жизни Генриха был очень напряженным. Вставал он в пять утра, чтобы поспеть вовремя к заводской проходной, а все вечера и очень часто и ночи до краев были заполнены игрой. Как правило, кандидатам в мастера в пятиминутках он давал четыре минуты форы ,а мастерам три. В те годы он познакомился с Талем, который слыл лучшим в мире блицистом и в первый день выиграл у шахматного гения все семь партий, правда, на следующий день Таль взял убедительный реванш.

Одни люди создают моду в шахматах, другие – ей следуют. У Чепукайтиса была своя теория, полностью построенная на своих партиях. Его излюбленным дебютом был вторым ходом выход слона после первого хода ферзевой пешки, а затем он начинал прорубать просеки («гудериановские клинья» – как называл их ЧИП) для белопольного слона и создавать на доске хаос. Особой любовью пользовался конь, которого Генрих в зависимости от позиции называл то горбунком, то скакуном, а то и просто клячей. С наибольшим эффектом дебютная идея проявилась в партии с Таймановым, когда после выхода слона вторым ходом на g5 гроссмейстер сыграл безмятежно е6, остался без ферзя и бросил в сердцах: «Вам пивом торговать, а не в шахматы играть!»

ФИДЕ с каждым годом сокращает время игры на партию и, как сказал Анатолий Карпов, если дело дойдет до блица, то и Чепукайтис может стать чемпионом мира.

К сожалению, Чепукайтису не удалось переехать в Нюрнберг, куда он стремился, так как по матери он поляк, а отец, еврей, погибший на фронте, не был расписан с матерью.

Приходится любителям блица сообщить некоторые правила, почерпнутые из книги Генриха Михайловича.

«Вам совсем не обязательно играть хорошо. Важно, чтобы партнер играл плохо».

«Существует фигура еще более значимая, чем все остальные. Семнадцатая по счету. Это ваш противник. Попробуйте перенести риск принятия решений на партнера. Пусть думает противник! Не мешайте. Если нужно сыграть как хуже, он найдет. Шахматист – только человек и рожден, чтобы делать ошибки, „зевать“ фигуры и допускать просмотры».

«В игре недопустима доброта. Разве что в целях конспирации намерений. Необходимы же – напор, нахальство, блеф, авантюра. Мнительность, неуверенность, академичность, паника – недопустимы. Помогите противнику сбиться с ритма. Растерянность за пожертвованную фигуру – достаточная компенсация.Ищите активный ход пешкой. Если найти не удается – делайте длинный бестолковый ход. Это ваш шанс. Ходить надо поближе к кнопке часов. Движения рук должны опережать мысль. Не ходите туда, куда смотрите. Не смотрите, куда пойдете. Это ваш шанс».

Чепукайтис обладал незаурядным и очень своеобразным талантом. Он построил игру на рефлексах и интуиции. Во время игры постоянно находился в эмоциональном состоянии, которое ученые называют доминантой, но не стремился к абсолютной истине. После выхода на пенсию Чепукайтис несколько лет преподавал в шахматной школе, заражая слушателей огромным количеством идей и верой в то, что приобретя знания, опыт, умение, они обнаружат у себя талант и вопрос будет заключаться только в том, как извлечь и продемонстрировать его.

Николай ШАЛЬНЕВ,

международный гроссмейстер