Дискуссия
К нам в редакцию обратились, независимо друг от друга, два читателя, возмущенные статьей Михаила Веллера, перепечатанной одним здешним изданием из российского журнала «Итоги». Статья, на наш взгляд, действительно вызывает много вопросов. Ниже приводится полный текст статьи, а также статья нашего автора с оценкой изложенных в ней положений. Последняя направлена нами в журнал «Итоги» с просьбой передать ее Михаилу Веллеру для ответа и обещанием напечатать его, независимо от содержания.
Код Октября
О том, что именно произошло в России 90 лет
тому назад, в стране и мире спорят до сих пор. Великая революция или
государственная измена? Народное восстание или лихая авантюра, закончившаяся
викторией? Писатель Михаил Веллер уверен: нам нужно еще раз дешифровать «код
Октября», дабы через прошлое понять и принять настоящее. Это смешно, лицемерно и
недостойно – делать вид, что Октябрьской революции не существовало. Вернее, что
она не имела особого значения. А взамен – праздновать день изгнания поляков из
московского чайна-тауна. На это можно только пожать плечами. Праздники не
изобретаются – рождаются. Что не родилось, то нет смысла и раскрашивать.
Относиться к октябрьскому перевороту можно как угодно. Но колоссальное значение
отрицать решительно невозможно. Именно этот переворот стал кульминацией всей
русской революции 1917 года. Оказался началом кровопролитной, страшной, до сих
пор толком не осознанной и не изученной гражданской войны. Октябрьские события
во многом предопределили начало и ход Второй мировой войны. Оказали колоссальное
влияние на течение всего ХХ века! К сожалению, у нас до сих пор не хватает духа,
благородства и национального самосознания поставить общий памятник всем героям и
жертвам революции и гражданской войны. И белым, и красным, и зеленым, и
серо-буро-малиновым – независимо от партийной принадлежности. Испанцы это
сделать смогли. А мы почему-то не можем.
Революция – не повод для стыда. Скорее, повод для осмысления настоящего. Когда
коммунисты говорят, что Октябрьская революция дала народу все, – это ложь.
Потому что это «все», полученное от диктатуры РСДРП (б), народу обещали и партия
социалистов-революционеров, и партия социал-демократов (меньшевиков). Большевики
присвоили себе завоевания Февральской революции плюс все социалистические
требования, которые выдвигались в то время в России самыми разными партиями. Как
крошка Цахес, все хорошее приписали себе, а все плохое – другим.
Такая же ложь утверждать, что Октябрьская революция вообще ничего хорошего не
принесла, а только ввергла страну в ужас террора и бесправия, длившийся 70 лет.
Даже Черчилль, имевший все основания ненавидеть коммунизм и Советскую Россию,
сказал о смерти Сталина: «Он принял Россию с сохой, а сдал ее с атомной бомбой».
Наверное, легендарный английский премьер знал, о чем говорил.
Научно-промышленный рывок, который сделала Россия за 30 лет – с 1922-го по
1950е, – уникален в мировой истории. За него заплачена безмерно дорогая цена. Но
мы за ценой не стояли – ни во время индустриализации с коллективизацией, ни во
время Великой Отечественной. Десятки миллионов заключенных и десятки миллионов
умерших, замученных, расстрелянных. На их костях и их усилиями была создана
могучая держава с передовой экономикой в тех отраслях, которые интересовали
тоталитарное государство, – связанных с вооружением, ядерным оружием, освоением
космоса. Без Октябрьской революции у нас не было бы Т-34 и Миг-15, Гагарина и
первого лунника, атомных подлодок. Не было бы и политического влияния в мире.
Так и осталась бы Россия полуколонией, каковой и являлась, говоря откровенно, на
момент 1914 года. У нас любят вспоминать, какой великой была перед Первой
мировой Российская империя. Но. Страна не имела ничего своего. Все было
импортное, лицензионное. Самолеты – английские и французские. Единственный
реальный авиаконструктор Игорь Сикорский уехал в Соединенные Штаты. Бельгийский
револьвер Нагана, американский пулемет Максима, английские броневики «Остин»...
В ходе всей Первой мировой не хватало боеприпасов, вооружений, амуниции. Ими
снабжали свою союзницу Англия, Франция, позднее Америка. Просто сегодня
вспоминать об этом у нас не принято.
Можно сделать вид, что в приличном обществе о революции – либо ничего, либо
плохо. Но тогда надо смириться с тем, что гражданская война останется латентным
состоянием нашего общества на долгие годы. Говоря откровенно, она и сейчас глухо
тлеет – в сознании людей. И сегодня одна часть населения охотно бы раскулачила,
сослала, частично повесила другую – более состоятельную, но менее
многочисленную. А те, которые более состоятельные, в свою очередь, не обременяют
себя раздумьями о судьбах менее удачливых соотечественников, полагая, что
платить деньги, давать зарплату, делиться богатством имеет смысл только в том
случае, если не давать уже нельзя. Ну а сдохнут люди – то и черт с ними. Это
очень печальное состояние умов и дел. А главное – способствующее движению
истории по кругу. Именно поэтому осмысление октябрьского переворота и
гражданской войны до крайности важно.
Особенность большевистской риторики в том, что под вывеской социализма на самом
деле продвигалась жесткая диктатура одной партии. Но значение слова «социализм»,
какое сложилось в середине ХХ века в марксизме советского розлива, не имеет
ничего общего с первоначальным. На самом деле это слово означает такой
тип социального устройства, при котором на первое место ставятся интересы всего
народа – социума. Иначе говоря, социализм и гражданское общество – аспекты
одного и того же явления. Когда граждане заявляют: «Страна и государство
– это мы, мы будем создавать законы и действовать для общего блага» – это и есть
социализм. Народ, который осознает себя субъектом истории и не позволяет
обращаться с собой как с быдлом, и есть гражданское общество. И то и другое нам
позарез необходимо. Самая насущная наша задача – построение гражданского
общества, где власть осуществляется народом, а не кучкой большевиков с маузерами
или олигархов с банковскими карточками.
Михаил Веллер
«Итоги», № 45 (595)
Повод для стыда
Словечко «код» становится, кажется, новой модой: был «Код да Винчи», теперь вот – «Код Октября». Ну, да Бог с ней – модой или не модой, обратимся к содержанию. Центральный тезис статьи Михаила Веллера гласит: «Когда коммунисты говорят, что Октябрьская революция дала народу все, – это ложь… Такая же ложь утверждать, что Октябрьская революция вообще ничего хорошего не принесла, а только ввергла страну в ужас террора и бесправия, длившийся 70 лет».
«Ложь коммунистов» Веллер видит в том, что они присвоили себе чужие заслуги. Само по себе это возражений не вызывает, но главная их ложь совсем в другом – в том, что их революция якобы «дала народу все». И тут мы обращаемся ко второй части тезиса. Действительно, есть люди, которые утверждают, «что Октябрьская революция вообще ничего хорошего не принесла». А вот господин Веллер, как человек объективный, эту ложь энергично опровергает. Но до сих пор есть люди, которые утверждают, что Земля плоская…
Вся штука в том, что нет и, вероятно, никогда не было на планете режима, о котором можно было бы сказать, что он «ничего хорошего не принес». Этого не может быть, потому что не может быть никогда. А не может быть никогда, потому что каждая медаль имеет две стороны. Наглядный и близкий пример тому – немецкий национал-социализм. Я, еврей, берусь утверждать, что он принес немецкому народу неисчислимые блага. Есть масса свидетельств компетентных людей (например, переводчика Сталина Бережкова, гитлеровского министра вооружений Шпеера и др.) о том, что немцы никогда так хорошо не жили, как при Гитлере, вплоть даже до 1942-1943 годов. Все дело в том, во что эти блага обошлись – даже не евреям, цыганам, славянам и пр., а самим немцам, только немного позже. Поэтому говорить, что такой-то (любой!) режим «ничего хорошего не принес» – дебилизм чистой воды, и почти такой же дебилизм – пытаться это дебильное утверждение опровергать.
За годы советской власти в России (Большой России) произошли серьезные перемены: всеобщая грамотность, та же индустриализация и т. д. Но еще древние знали: после чего-то – еще не значит по причине чего-то. Автор пишет: «Научно-промышленный рывок, который сделала Россия за 30 лет – с 1922-го по 1950-е, – уникален в мировой истории». Это элементарная ложь. Только один пример: Япония с 1945 по 1975 годы сделала никак не меньший рывок, но рывок этот, в отличие от советского, был не только количественным, но и качественным, а главное, – он не обошелся японцам такой огромной ценой, как нам.
Какой была качественная сторона советского «научно-промышленного рывка», можно проследить по труду «Советская цивилизация» Сергея Кара-Мурзы, который величает себя «системным аналитиком». Он тоже не нарадуется этим «рывком»: «Темпы индустриализации были небывало высокими (а сегодня они кажутся невероятными): с 1928 по 1941 год было построено около 9 тысяч крупных промышленных предприятий. Промышленность по отраслевой структуре, техническому оснащению, возможностям производства важнейших видов продукции вышла в основном на уровень развитых стран…». Далее он еще раз утверждает: «По объему промышленной продукции СССР вышел на 2-ое место в мире после США. По структуре промышленного производства СССР вышел на уровень развитых стран мира».
Но в другом месте того же его труда можно прочесть: «В СССР в 70-80-е годы были ресурсы, чтобы разработать и произвести хорошие самолеты и ракеты, но не было возможности сделать пылесосы и джинсы не хуже, чем в США. В те годы сложился совокупный научно-технический потенциал Запада и его общий рынок. По масштабам этот потенциал был просто несравним с советским, а нам очень многие его продукты не продавали и за большие деньги… Наукоемкость всех вещей повысилась скачкообразно, а мощность рутинной доводки (ОКР), в отличие от генерации идей и прототипов (НИР), у нас скачкообразно отстала от НИОКР Запада. Если был дозарезу нужен какой-то материал, то в СССР приходилось его производить по технологии с выходом 3%, а на Западе их ОКР доводили выход, скажем, до 60%».
Понятно, что «дозарезу нужен какой-то материал» отнюдь не для производства пылесосов и джинсов – уже и в производстве приоритетной продукции, то есть «хороших самолетов и ракет» СССР мог тянуться за Западом с огромной натугой и ценой непомерных затрат. Вот так: к 1941 году «вышли на уровень развитых стран», а в 70-80-е годы сели на мель, что и послужило причиной краха «развитого социализма».
Впрочем, чтобы понять качественную ущербность советского «научно-промышленного рывка», не обязательно забираться в 70-80-е годы. Чтобы доказать, какой отсталой страной была царская Россия, он пишет: «В ходе всей Первой мировой не хватало боеприпасов, вооружений, амуниции. Ими снабжали свою союзницу Англия, Франция, позднее Америка. Просто сегодня вспоминать об этом у нас не принято». А что же он не вспомнит о поставках союзников в СССР в ходе Второй мировой? Часто в российских источниках пишут, что эти поставки составили всего несколько процентов от производства вооружений в самом СССР за годы войны. Это все равно, что сказать: подумаешь – кислородная подушка, да количество кислорода в ней составляет доли процента от того, что вдохнул больной за свою жизнь! Поставки авиационного бензина, алюминия, ряда легирующих элементов, грузовиков были критическими. И, в отличие от Первой мировой, во Вторую мировую союзники поставили в СССР еще и немало продовольствия.
А разве можно сравнить поражения Русской армии 1914-1916 годов с поражениями Красной армии 1941-1942 годов? Полного поражения удалось избежать только чудом, и чудо это случилось благодаря обстоятельствам, которые никак не зависели от СССР. А вот поражения были вполне закономерными, и это исчерпывающим образом показано в вышедших несколько лет назад в Москве книгах Марка Солонина: главная причина была в том, что большая часть красноармейцев не видела, за что им воевать. И было это результатом как раз зверской сталинской индустриализации и еще более зверской коллективизации: и то, и другое проводилось с чудовищным пренебрежением человеческим фактором, вот «человеческий фактор» и взбунтовался. Именно по этой причине многие тысячи тех самых Т-34 и Миг-15, которыми так не нарадуется господин Веллер, в считанные недели превратились в груды металлолома. Если Веллеру трудно найти книги Солонина в Москве, я постараюсь выслать их ему из Нюрнберга.
И.Зайдман