Дело «Алексаняна»
Сурков и крыса
Знаете, вот вроде бы – почти полвека на Родине, должен бы уже адаптироваться, а все никак. Каждый раз даю себе слово: больше они меня ничем не удивят! А они удивляют и удивляют… Ну, обо всем по порядку!
Начну с самокритики. Неделю назад я написал в своем блоге: мол, история с Алексаняном – это чистая антропология, тут даже Путин не причем! Мне (честное слово) казалось, что судей, оставивших умирающего человека в клетке, просто хватил душевный паралич. Что за семь путинских лет они сами скукожились до такого убогого состояния; и теперь принимают рефлекторные решения без посторонней помощи… А в Кремле (казалось мне) никому дела нет до Алексаняна. Все ж таки это не Ходорковский, который, во-первых, был личный враг нашего королька, а во-вторых – при нем лежало и просилось в новые руки восемнадцать миллиардов долларов… Там все понятно, но здесь-то к чему это прилюдное людоедство? В общем, я полагал, что пыточный суд над Алексаняном – это уже самодеятельность. А вот ни фига, оказалось, не самодеятельность! Один добрый человек поведал мне, как прямо при нем звонили Суркову, хлопотали об изменении меры пресечения… И этот любитель поцитировать философа Ильина оказался в теме по самые ушки. Доводами гуманизма кремлевского визиря грузить не стали, обошлось практическими соображениями, и, видать, по результатам разговора идея замучить Алексаняна до смерти в зале суда была признана чересчур затратной. В репутационном отношении, разумеется – какие-никакие, а выборы на носу! Из бойницы махнули белым платочком – и наутро Фемида протерла бельма и разглядела у подсудимого смертельное заболевание, которое два года в упор не видела…
Итак, что же нужно для того, чтобы принять решение о переводе в лечебницу смертельно больного человека? Всего и делов: сухая голодовка Ходорковского, поддержанная голодовками десятка людей на воле, демонстрация в Москве, правозащитные письма, официальные поручительства деятелей литературы и искусства, плюс письмо 23-х членов Европарламента президенту, премьеру и Генеральному прокурору страны… Был, правда, путь попроще: два года назад заглянуть в Уголовный Кодекс, прочесть восемьдесят первую статью и поступить в соответствии с законом, – но мы не ищем простых путей!
...........
И напоследок – о душевной отзывчивости россиян. Но сначала – об одном телевизионном телесюжете. Вполне здоровенькой лабораторной крыске на глазах телезрителей ввели парализующую сыворотку, и под доброжелательный комментарий ведущей крыска перестала шевелиться, а потом сдохла. Все это происходило утречком в воскресенье, в программе «Здоровье» на Первом канале. И вот несколько сотен сограждан из десятка городов нашей необъятной и такой чувствительной Родины, увидев сие, разом направили заявление на тысячу надзорных адресов; аж в Генеральную прокуратуру написали! Сограждан возмутила демонстрация насилия и жестокости! В тот самый день, когда СМИ сообщили нам об этой всенародной волне сочувствия к живому организму, в Симоновском суде Москвы в очередной раз не выпустили из клетки человека, больного двумя смертельными болезнями… Дорогие россияне! Может, вам с утреца, по Первому каналу, вместо несчастной крыски, покрутить прямые включения из ГУЛАГа? Там тоже живые организмы… А? Ну, если запасы сочувствия на всю Евразию, а девать некуда… Ладно, шучу. Гноить людей – местная традиция, жизнь на грани ужаса тут – обычные условия обитания, и привычка к этому – часть нашей загадочной души… А крысу, действительно, жалко. Она-то точно не причем.
Виктор ШЕНДЕРОВИЧ
Из «Плавленого сырка», 9.02.2008