Литература

 

Игорь ИРТЕНЬЕВ

 

БАЛЛАДА ОБ ОДИНОКОМ ПОЛКОВНИКЕ

Осенний дождь скребет по крыше,

Сто лет, как кончилась война,

Полковник стар и плохо слышит,

Сто лет никто ему не пишет,

Весь мир забил на полкана.

 

В его пустынную обитель

Забыл дорогу почтальон,

Тоскует отставной воитель,

Проеден молью старый китель,

Застыло время, как бульон.

 

Пасутся мирные народы,

К зиме нагуливая вес,

Их сон не бередят походы,

И боевые эпизоды

Не вызывают интерес.

 

Он стал несносным невропатом,

Он ненавидит белый свет,

Полковник наш – рожденный хватом,

Свинцом крещенный и булатом,

Носитель гордых эполет.

 

Лишь нрав по-прежнему не кроток,

И под штандартом полковым

Он в семь ноль ноль – в привычках четок –

Все шесть своих законных соток

Обходит шагом строевым.

 

И на совете ветеранов –

Семьи и общества тиранов, –

В котором речь держать привык,

Соседей костерит, баранов,

Ленивый мыслящий шашлык.

 

Вотще полковничьи старанья,

Необорима суть баранья,

Вся сила мира – в курдюке.

Так успокойся же, полковник,

Меч перекуй свой на половник,

Пока хоть этот по руке.

 

К И.Х.

 

Зачем, Ирина Муцуовна,

Вы из политики ушли?

Я к Вам всегда дышал неровно,

Хотя и будучи вдали.

 

Все в Вас поэта волновало,

Все вдохновляло бег пера –

От тонкого лица овала

До дивной линии бедра.

 

Я осыпал бы Вас цветами,

По выходным водил в кино,

Но Вы покинули татами

Вся в белом, в смысле, кимоно.

 

Без Вас иссякну я как лирик

И пересохну, как Арал.

Кто там остался? Клоун Жирик?

Грызлов – бесцветный чинодрал?

 

Мужлан Зюганов? В этом списке

Хромого партинвентаря

Никто не стоит ногтя Слиски,

Про Ваш уже не говоря.

 

…Ирина, этот мир уродлив,

Он, как рогожа, обветшал,

Лишь Ваш изящный иероглиф

Его отчасти украшал.

 

Я предложить готов Вам руку,

А если скажете Вы «нет»,

Пойду и сделаю сепукку –

В руке не дрогнет пистолет.

 

Елка в Кремле

 

Объявлен Новый год в Кремле

Декретом ВЧК.

Играет Ленин на пиле

Бессмертного «Сурка».

 

Смешались нынче времена

За праздничным столом,

Идет Столетняя война,

Татары под Орлом.

 

Какая ель, какая ель

В Кремле под Новый год,

Такой не видывал досель

Видавший все народ.

 

На ней усиленный наряд

Из пулеметных лент,

Висит матрос, висит солдат,

Висит интеллигент.

 

...Метет, метет по всей земле

Железная метла,

Играет Ленин на пиле,

Чудны его дела.

 

Его аршином не понять

И не объять умом,

Он сам себе отец и мать

В лице своем одном.

 

В ночи печатая шаги,

Проходит через двор,

До глаз закутан в плащ пурги

Лубянский командор.

 

Железный лях, а может Лех,

Руси Первочекист,

Он принял грех за нас за всех,

Но сам остался чист.

 

Подводит к елке Дед Мороз

Снегурочку – Каплан,

Он в белом венчике из роз,

Она прошла Афган.

 

В носу бензольное кольцо,

Во лбу звезда горит,

Ее недетское лицо

О многом говорит.

 

...Играет Ленин на пиле

«Заветы Ильича»;

Плутает разум мой во мгле,

Потупилась свеча.

 

На хорах певчие блюют,

И с криками «Ура!»

Часы на Спасской башне бьют

Бухие любера.

 

1989

 

* * *

Международные бандиты

Всех рангов, видов и мастей,

Пытались навязать кредиты

Стране застенчивой моей.

 

Хоть ей выламывали руки

И раздевали догола,

Она терпела молча муки,

Но, стиснув зубы, не брала.

 

И все же, опоив дурманом,

Под сладкий рокот МВФ,

Кредит всучили ей, обманом

Сопротивленье одолев.

 

Кто ж соблазнив ее халявой,

Потом использовал вовсю?

Французик жалкий и вертлявый,

Плешивый щеголь Камдессю.

 

Простоволосая, босая,

Она лежала на стерне

И, губы черные кусая,

Сжимала деньги в пятерне.

 

Напрасно, вкруг нее сомкнувшись,

Толпились подлые враги,

В надежде, что она, очнувшись,

Начнет им возвращать долги.

 

Но нет, не такова Россия,

Она свободна и горда.

Ей можно что-то дать насильно,

Но взять обратно – никогда.

 

1994

 

На смерть героя

 

За что убили Чаушеску?

Ведь он ни в чем не виноват,

С ним поступили слишком резко,

В живот направив автомат.

 

Невинной жертвы образ чистый

Навек впечатался в сердца.

Как подобает коммунисту,

Он им остался до конца.

 

Ряды героев поредели

В теченье считанных недель.

Друзья, мне страшно за Фиделя,

Скажи, ты жив еще, Фидель?

 

Я не могу без седуксена

В тревожной мгле сомкнуть очей,

Все представляю Ким Ир Сена

В кровавых лапах палачей.

 

Герои смерть не выбирают,

А я поэт, считай, герой.

Поэты тоже умирают

Не так, как хочется порой.

 

Но если мой черед настанет,

То я бы так вопрос решил:

Уж если умирать – как Сталин,

А жить – как Чаушеску жил.

 

1989

 

Депутатский запрос

 

Куда пропало мыло?

Кому оно мешало?

Его навалом было –

И вдруг совсем не стало.

 

Мне надо вымыть руки

И ноги тоже надо.

Верните мыло, суки!

Верните мыло, гады!

 

1989

 

Случай возле бани

 

Атос, Портос и Арамис

Однажды в баню собрались.

Они туда по вторникам ходили.

Атос принес с собой насос,

Портос – шампуня для волос,

А Арамис – мочалку (де Тревиля).

 

Стоял погожий банный день.

У Нотр-Дам цвела сирень,

А в Лувре тихо музыка играла.

И надо ж было в этот час

Случиться вдруг у банных касс

Гвардейцам господина кардинала.

 

Отвесив вежливый поклон,

Сказал гвардейцам дю Валлон,

Известный всем под именем Портоса:

– Я рад приветствовать вас здесь,

Но нам в парилку всем не влезть,

Там, господа, не хватит места просто.

 

Я предлагаю вам пока

Махнуть по кружечке пивка

Или по парку погулять немного,

А часиков примерно в пять

Вернетесь вы сюда опять

И парьтесь на здоровье, ради бога.

 

На что гвардеец де Жюссак,

Красавец в завитых усах,

Всегда подтянут, выбрит и надушен,

Ответил, взявшись за эфес:

– Раз в бане не хватает мест,

Придется, господа, вам мыться в душе.

 

В ответ на эту речь Атос

Мгновенно выхватил насос,

Портос – шампунь, а Арамис – мочало,

встав в порядок боевой,

Атаковали вражий строй –

Решительность всегда их отличала!

 

Но в схватке ни один не пал –

По счастью, кто-то прочитал

Висевшее над входом объявленье:

«Сегодня в бане пару нет –

У нас котел не разогрет.

Месье, примите наши извиненья».

 

Про это дело кардинал

Через миледи разузнал

И принял кардинальное решенье:

Чтоб понапрасну кровь не лить,

Он бани приказал закрыть,

А банщиков казнить для устрашенья.

 

1979

 

* * *

Чем жить, как лох, на тощую зарплату,

На рынке покупая барахло,

Махну-ка я на остров Вануату*,

Где сытно, чисто, сухо и тепло.

 

Туземцы там любому гостю рады,

Будь он хоть самым распоследним чмо,

Там ВВП удваивать не надо,

Оно и так удвоится само.

 

Там нет ни электричества, ни газа,

И радио с утра не голосит,

Случайно кем-то брошенная фраза

Порой неделю в воздухе висит.

 

На Вануату нет проблем с квартирой,

Там навсегда с жильем решен вопрос –

Лежи себе под пальмой, медитируй,

Покуда не пришиб тебя кокос.

 

– Зачем, поэт, ты чуждый берег славишь?! –

Вдруг грянул голос неизвестно чей.

– Ужели ты родной свой край оставишь

На эту свору псов и палачей?!

 

Ну, ладно, хрен бы с ними, с палачами,

Не так уж и страдаешь ты от них,

Но кто там будет долгими ночами

Читать облитый горечью твой стих?

 

И ясно стало, что на райский остров

Не суждено ступить при жизни мне.

Ведь только здесь необходим я остро

И плюс к тому востребован вполне.

 

* Остров Вануату, расположенный в Тихом океане, возглавил рейтинг территорий с наивысшим качеством жизни.

 

Портрет

На стене висит картина,

Холст, обрамленный в багет,

Нарисован там мужчина

Тридцати примерно лет.

 

У него густые брови

И холеные усы,

Он отменного здоровья

И невиданной красы.

 

На груди его медали

В честь немыслимых побед.

Да, друзья,

Вы угадали,

Это мой висит портрет.

 

1981

 

 

ИЗ «СЫРКА»

 

Студенческая группа «За стабильность и порядок» намерена инициировать референдум о продлении президентского срока Владимира Путина до десяти лет.

 

Ах, студенты, беспокойные сердца!
Гой еси, крылатой юности отряд,
Вашим выдумкам весёлым нет конца,
Ваши планы ясным пламенем горят.

 

Поднимали вы когда-то целину,
А пришла пора — отправились на БАМ,
Потому что вы в ответе за страну,
Хоть не всем гранит науки по зубам.

 

До всего-то вам забота, братцы, есть,
Всё-то вам, друзья, в охотку, всё внове,
Всё в дела б вам государственные лезть,
Без царя, но с президентом в голове.

 

Вам сегодня за Отечество страдать,
Вам сегодня мыслью пламенной дерзать,
Что отцы не доломали — воссоздать,
Что отцы не долизали — долизать.

21.05.2004

 

* * *

Минздрав, Минфин, Минтруд, Минэконом,

Минтоп, Минторг, Минкульт, Минюст, Минатом…

О, сколько их в Отечестве родном –

Богатом, тороватом, вороватом.

 

И всяк на свой манер необходим,

И всякий сектор в меру управляем,

А мы, мы что – живем себе, едим,

Пьем, курим, производим, потребляем.

 

Без нас они обходятся вполне,

И мы без них горюем не особо,

И оттого-то, думаю, в стране

Гораздо лучше все, чем быть могло бы.

 

23.12.2006

 

Связные резидента

 

Последняя акция «нашистов», приуроченная к семилетию путинского правления, называлась «Связной президента»

 

Быть связным у резидента,

Ну еще куда не шло,

Но связным у президента

Доложу вам, тяжело.

 

Он предельно осторожен,

Всем известен этот факт,

И контакт с ним невозможен,

Не идет он на контакт.

 

Я звонить ему пытался,

Номер вечно занят был,

Я домой к нему стучался,

Хоть бы раз он дверь открыл.

 

Я писал ему открытки,

И снежки кидал в окно,

Но успеха те попытки

Не имели все равно.

 

Зря я, видно, время тратил,

Знать, любовь не задалась,

Так со мною в результате

Не вступил мой дроля в связь.

 

Не сварили мы с ним каши

Ну и ладно, не беда,

Пусть теперь имеет наших

Где захочет и куда.

 

31.03.2007

 

* * *

Затея эта с бронзовым солдатом,

Ох, отольется, чувствую, ребятам.

Когда бы знать им, сколько страшных бед

Сулит ассиметричный наш ответ!

 

Ударим государственным бойкотом

Наотмашь по эстонским анекдотам,

На кой он сдался юмор нам такой,

Когда евреи те же под рукой.

 

Принципиально я теперь не стану

Употреблять их жирную сметану,

А заодно сырки, кефир и творог,

Пусть сам теперь все жрет проклятый ворог.

 

И предпочту я их стерильным пляжам

Калининградский, хоть он и загажен,

Но чтоб со мной там рядом без штанов

Лежал патриотично Иванов.

 

07.04.2007

 

Вглядываясь в преемника

 

Вот и рассеялся туман,
Но кто же вышел из тумана?
Кого наш главный атаман
Достал из брючного кармана?

Кого зажал меж пальцев он,
Колоду тертую мусоля?
Кого он выставил на кон?
Кого он выпустил на поле?

Неброский с виду господин,
Неразличимый по приметам…
И не сказать, чтобы блондин,
Но не причислить и к брюнетам.

И не назвать его глупцом,
Но мудрецом при этом тоже.
С простым физическим лицом,
На миллионы лиц похожим.

Все там на месте – рот и нос,
И пара глаз, и оба уха,
Не толст, не худ, не крив, не кос,
Так ни пера ему, не пуха!

Что ж, будем живы – не помрем
И в соответствии с законом,
Прикажут если – изберем,
Хоть президентом, хоть царем,
Хоть мандарином, хоть лимоном.

 

15.12.2007