Главным делом всей моей жизни я считаю участие в Великой Отечественной войне, а четвертьвековое ведение в ленинградской газете «Смена» отдела «Отзовитесь!» по своему значению и результату стало ее эхом. 13 декабря 1969 года была опубликована первая подборка писем. В редакцию приходили письма читателей с просьбами о помощи в розыске родственников, разлученных войной, пропавших без вести на фронте, боевых друзей-однополчан. Сперва письма приходили ленинградские, затем стали приходить со всего Советского Союза, а потом и из-за рубежа. Вот только две истории.
Судьба братьев Свиридов
«Я, Анатолий Григорьевич Свирид, обращаюсь к вам с просьбой узнать, не осталось ли в Петербурге кого-нибудь из моих родственников...»
В 1938 году по доносу стукача в число «врагов народа» попал питерский электромонтер Григорий Свирид. Жене и сыну Анатолию, отобрав паспорта, дали взамен «волчьи билеты» и отправили в ссылку. А поскольку старший сын Геннадий жил отдельно на Крайнем Севере, власти решили, что этот и так уже в ссылке. Третьего сына – школьника Валентина отправили в специальный детдом.
Родину защищать пошли все трое. Геннадий воевал под Ленинградом в батальоне связи, Валентин в артиллерии и погиб в первые дни войны, Анатолий в бой вступил рядовым пограничником на рассвете 22 июня в Бресте. Сумел отличиться, назначили взводным. А потом оказался в окружении под Вязьмой, куда угодило около миллиона красноармейцев. Из кольца выйти удалось не многим. Но Анатолий вырвался, искал партизан, нашел гитлеровцев. Снова бежал, но был вторично схвачен. Выжил с трудом. В конце войны его в числе других освободили американцы. Остался перемещенным лицом сперва в Европе, потом судьба забросила его в Венесуэлу. Позже перебрался в США. Вырастил детей, внуков... Мысль о том, что в Питере, а то и еще где в Союзе могли жить братья, не оставляла. Обратился в Красный Крест, в ответ – молчание, искал другие пути – увы...
Разыскать Геннадия Григорьевича, 1914 года рождения, оказалось несложно, будь он Иванов – это вряд ли бы удалось. По данным паспортного отдела УВД под таким именем и такого возраста значился только один.
– У вас были братья Валентин и Анатолий? – спросил я его по телефону.
– Да, были, только первый погиб на войне, а второй Анатолий пропал без вести.
– Не пропал, он ищет вас.
– Неужели это правда?
А через несколько дней Геннадий Григорьевич Свирид позвонил мне сам и сказал:
– Самолет из Америки с братом прибывает в Пулково завтра в 10.25, приглашаю на встречу.
И вот, спустя столько лет...
Последний поклон
«С недавнего времени судьба одного немецкого солдата, воевавшего против нас, стала частью жизни русской женщины, у которой, кроме уцелевшей матери, отец и все остальные родственники погибли на той войне...» Это – из письма Н.А. Изотовой, присланного ею в ленинградскую газету «Смена».
Среди множества писем, опубликованных в отделе «Отзовитесь!», была и просьба от жительницы Германии: «В феврале 1942 года младший брат моей матери Ханс Заксе находился в госпитале русского городка Любань. Предположительно он там и умер от ран. Существует ли кладбище, где он захоронен? Остались ли в Любани жители, знающие об этом кладбище? Буду признательна за любой отклик. Леонора Х.»
А потом от нее пришло второе письмо: «Выражаю свою признательность за оказанную мне помощь...»
Это после того, как мы сообщили в Германию, что нам удалось найти не только разыскиваемое кладбище, но и останки Ханса Заксе! Помогли многие, но больше всех – жительница Любани Неонила Александровна Изотова.
Из ее письма: «То немецкое кладбище находилось в деревне Сологубовка. Прочтя опубликованное письмо в газете, я не сразу решила откликнуться, война принесла мне много горя...»
Тогда у Неонилы Александровны еще не было потребности поделиться с незнакомкой из Германии имеющимися сведениями, ощутить то общее в их судьбе, что позже их сблизило.
«Но вот, – продолжает она писать, – во сне мне стал являться юноша-немец. Это было какое-то наваждение. И тогда я пошла на место, где было это кладбище, и положила цветы у одного полузавалившегося холмика. Я думала о ночных видениях и о своих близких, неизвестно где лежащих, о том, что смерть примирила бывших врагов. То, что привело меня на это место, заставило взяться за перо и обо всем написать Леоноре...»
Получив письмо из Любани, та написала нам: «Мы вместе с матерью пережили потрясение и почувствовали возвращающуюся надежду найти могилу дорогого нам человека...»
Из письма Изотовой: «Я – учительница немецкого языка, это обстоятельство облегчило переписку, а потом и общение, а потери на войне родных способствовали зародившейся духовной близости. Леонора приехала ко мне. На уцелевший холмик посадили привезенные из Германии цветы. Вместе поплакали, вместе прослушали песню Высоцкого „Он не вернулся из боя“. У нас нашлись и другие общие интересы». А потом из Германии приехала группа эксгуматоров, представляющих Народный союз по уходу за воинскими захоронениями. Начались работы по восстановлению кладбища. И тут произошло чудо. Были найдены останки Ханса Заксе, его опознали по найденному кольцу с его инициалами, которое перед отправкой на фронт подарила сестра – мать Леоноры.
Из письма Изотовой: «Теперь, пока жива, буду ездить в Сологубовку, которая пожизненно связала меня общим горем, принесенным нам войной, с до того неизвестной мне женщиной из Германии. У меня, как и у нее, нет другого места, куда можно положить цветы в память о своих погибших и отдать им всем последний поклон».
Григорий
БРАИЛОВСКИЙ,
г. Мюнхен