Нюрнберг. Премьера
«Евгений Онегин» на нюрнбергской сцене
Главным событием в жизни любого театра является премьера. Премьеру всегда с нетерпением ждут зрители, чтобы соприкоснуться с творчеством любимых актеров. Вот такой праздник состоялся в нюрнбергском оперном театре 28 июня этого года. Любители оперного жанра слушали «Евгения Онегина» П.И. Чайковского. Нам как музыкантам было интересно, что же нового в прочтении этого знаменитого произведения, не раз исполнявшегося на сценах оперных театров всего мира, привнесут режиссер-постановщик и исполнители главных партий. Особенно заинтересовало то, что исполняться «Евгений Онегин» будет на русском языке.
О том, что в оперном театре сегодня премьера, было заметно уже на станции U-Bahn «Opernhaus». Завсегдатаи с букетами цветов стекались к театру. Билеты были распроданы заранее, и шанса купить билет непосредственно перед спектаклем не представилось никому.
Каждый режиссер при постановке столь известного произведения как «Евгений Онегин» хочет внести что-то новое, свое в его интерпретацию. Это относится также и к художнику, оформлявшему спектакль, и к певцам, исполнявшим главные партии, и к балетмейстеру.
По нашему мнению, режиссер-постановщик захотел приблизить события, происходящие в 19-м столетии, к настоящему времени. Так, например, традиционный занавес был заменен полупрозрачным с нарисованными на нем березками – символом России. Современные технические средства были применены для погружения зрителей в атмосферу жизни русского дворянства. Так, в 1-й картине, изображающей комнату в усадьбе Лариных, с помощью диапроектора на задник проецировалось окно, в котором менялись картины из жизни русского крестьянства.
Несколько необычными для зрителей, воспитанных на традиционном прочтении произведения Пушкина и Чайковского, были костюмы певцов. Участники массовых сцен, хористы, вместо традиционных сарафанов, кокошников и лаптей были одеты в платья свободного покроя, фартуки и косынки, а главные героини – в брючные костюмы. Татьяна в знаменитой сцене печатала письмо Онегину на пишущей машинке начала 20-го столетия, а не писала гусиным пером, как полагается в 19-м веке. На ее ночном столике стояла не свеча, а современная электрическая лампа. Еще из забавного: в массовке, изображавшей русских крепостных крестьян, мелькали лица азиатской и африканской наружности. Ну что делать, в оперном искусстве главное – голоса. Кроме того, такая сцена как никакая другая символизирует собой торжество политкорректности.
Нельзя не отметить работу певцов-исполнителей главных партий над дикцией и произношением. Всё было так отшлифовано, что иногда возникало сомнение в том, что исполнители являются носителями не русского, на котором они пели, а немецкого языка.
Поразило великолепное исполнение музыки Чайковского оркестром. Заслугой дирижера явились слаженность и чистота интонаций всех оркестровых групп инструментов. Цветовая гамма оформления костюмов певцов и декораций была решена в европейском современном стиле. Пастельные приглушенные оттенки серо-голубого цвета использовались художником вместо традиционных оттенков красного и бордового.
На интерпретацию режиссером образа Ленского оказало влияние видение русского человека, принимающего любые решения и предпринимающего любые действия под влиянием алкоголя. Так, ссора Ленского и Онегина произошла на балу в доме Лариных после того, как Ленский принял изрядную дозу водки. Бедный Пушкин!
Однако, несмортя на необычность постановки и спорность некоторых моментов в интерпретации оперы, спектакль завершился овациями публики. Все исполнители были одарены букетами цветов и многократно вызывались на «бис», публика долго не хотела их отпускать.
Очень важно и то, что премьера в Нюрнберге не осталась незамеченной в России. Анонс этой премьеры прозвучал в рекламной программе «Афиша» на канале РТР-планета.