История

Именем Сталина

Великого Сталина пламенный зов

Всем сердцем, всей кровью

Услышал Ежов.

Джамбул, из поэмы

«О пламенном наркоме Ежове»

6 сентября 2008 года в эфире «Эхо Москвы» в передаче «Именем Сталина» обсуждалась тема «Николай Ежов». Гость программы историк Никита Петров, автор книги «"Сталинский питомец" – Николай Ежов» говорит о том, что за время «ежовщины», с июля 37 года по ноябрь 38 года было арестовано 1,5 миллиона человек. Далее он сообщает, что всего «за сталинские годы было расстреляно около миллиона человек. Из них почти 800 тысяч было расстреляно как раз в 37-38 гг.» То есть из полутора миллионов арестованных добрая половина была расстреляна.

По этому поводу ведущая передачи Нателла Болтянская задает историку вопрос: «Даже в сегодняшних учебниках истории намекают на то, что большой менеджер Сталин для того, чтобы индустриализовать страну, нуждался в бесплатной рабочей силе, и с этой целью люди шли в лагеря и работали бесплатно для того, чтобы поднять великую страну, это, как это ни страшно звучит, имеет хоть какую-то причину, хоть какой-то ответ на вопрос „зачем“. А вот когда речь идет о расстреле 800 тысяч человек – для чего?»

Историк отвечает: «Как это ни странно покажется, но с точки зрения Сталина и в этом был свой рационализм. Потому что репрессии 37-38 гг. распадаются на три составляющие… Во-первых, та кампания, которая началась 2 июля – т.н. „кулацкая“ – операция по директиве политбюро: нужно было брать на учет т.н. „бывших“ людей, они всегда в официальных документах НКВД назывались „бывшие люди“, то есть представители старых сословий, носители старых взглядов, представители старой интеллигенции, духовенства, крестьянства, то есть те, кто, с точки зрения Сталина, не могут быть перевоспитаны. Почему за них взялись? Потому что была принята новая Конституция в 36 году, согласно которой право выбора получали все – всеобщие, равные, тайные выборы. А до этого все эти люди или их подавляющее большинство были лишенцами, то есть они не имели права голосовать. Опасения Сталина, что эта часть населения, тем более на переписи многие объявили себя православными – эти результаты тоже несколько озадачили Кремль, они не ожидали, что народ так трудно перевоспитуем в атеистическом духе. То есть все эти опасения привели к этой кампании.

Вторая кампания – это т.н. национальные операции. Начиная с немецкой, польской, харбинской, то есть выходцы с КВЖД и Дальнего Востока, переселившиеся к тому времени в СССР, латышская, эстонская, финская и ряд мелких – афганская, иранская и так далее. Так вот, это имело целью, с точки зрения Сталина, уничтожение потенциальной шпионской базы, потому что все государства вокруг СССР враждебны нам. Это знакомый, кстати, тезис. Что-то он ужасно напоминает. Все государства вокруг нас враждебны нам, и, естественно, весь этот национальный контингент может быть использован как потенциальная шпионская база.

И наконец – чистка советской элиты, включая бывших оппозиционеров и тех, кто может проявить нелояльность. Здесь приговоры выносил сам Сталин с помощью т.н. сталинских расстрельных списков. Вот в эту категорию попадает порядка 34 тысяч человек, которые были приговорены непосредственно Сталиным и членами политбюро, его ближайшим окружением. А в предыдущих операциях – в одном случае 800 тысяч, в другом случае 600 тысяч, примерно так вот, такие вот расклады по объемам этих операций».

То есть во всех трех кампаниях людей репрессировали и казнили «на всякий случай» – они могут оказаться шпионами, оппозиционерами, заговорщиками и т. д. Подозрительные категории населения захватывали мелкоячеистым бреднем. Так был уничтожен практически весь высший командный состав Красной армии, почти все «старые революционеры», из двухсот тысяч оставшихся после Гражданской войны в СССР латышей было репрессировано (большей частью – уничтожено) 70 тысяч, то есть вся взрослая мужская часть народа, и т.д.

Естественно, когда Ежов свое дело сделал, Сталин его убрал, и вину за «перегибы» на него и свалил. Петров сообщает: «Когда он собирал авиаконструкторов, Яковлев вспоминает, он сказал – „Ежов подлец – он расстрелял все наши лучшие кадры“». И еще историк говорит: «Это типичное свойство нашего населения, нашего народа – связывать негативные какие-то процессы именно с временщиками и исполнителями. Все-таки как-то они отделяли Сталина от аппарата НКВД». На Руси народ всегда считал: «Царь хороший, бояре – плохие». Сталин хорошо изучил своих подданных, и за 30 лет своего правления повторял этот трюк неоднократно: руками подобранных им исполнителей вершил самые черные дела, затем, уничтожив их, на них все и сваливал. Он знал: российскому (советскому) пиплу только этого и надо, схавает за милую душу.

Путин свой пипл тоже знает, и скармливает ему миф о замечательном менеджере Сталине (см. статью «Учителей истории обяжут преподавать сталинизм…» на соседней странице), при котором, если что и делалось, внешне похожее на преступление против собственного народа, то исключительно ради спасения родного государства. Думается, репутация Сталина сама по себе Владимира Владимировича мало интересует, цель – еще лучше закрепить в умах подданных, особенно молодого поколения, представление, что государство превыше всего, ради него, родного и единственного, можно власти простить все.

Ведущая передачу Болтянская подытоживает, имея в виду Сталина: «Ни один другой персонаж из российской истории спустя много лет после своей смерти не имеет столько восторженных поклонников. Восторженных!»

За путинским режимом много чего числится, но это преступление перед российским народом – самое тяжкое. Когда-нибудь эти авгиевы конюшни придется начинать чистить опять сначала. Если не будет поздно…

И. З.