Дискуссия

Три девицы под окном пряли поздно вечерком…

Прочитав публикуемую выше статью Шендеровича, я почувствовал себя в типичном состоянии дежавю – когда-то я уже наблюдал точно такой же спор, какой ныне имеет место между Шендеровичем и Радзиховским. Потом я вспомнил, когда именно это было – 17 лет назад, более того, я сам был участником этого спора! Тогда я занимал позицию, отчасти близкую к той, на которой сегодня стоит Радзиховский, а моими оппонентами были Лев Аннинский, Юрий Афанасьев, Николай Бердяев и – даже сказать страшно – сам Александр Пушкин. Точнее – это я был их оппонентом.

Чистосердечное признание

В № 34 журнала «Столица» за 1991 год была опубликована моя статья «Кто тебя выдумал – „народный большевизм“?» Что интересно, номер был подписан к печати 3 сентября, но в моей статье упоминаются уже события 19-21 августа того года. Случайно я тогда оказался в Москве, все три дня вместе с москвичами стоял у Белого дома, в двух десятках шагов от меня Борис Ельцин на танке призывал к отпору мятежникам и утверждал: «Они не пройдут!». Так вот, я не помню (и не понимаю), как могло случиться, что я успел вернуться домой, в Запорожье, написать статью (а у меня были и другие, неотложные, дела), отправить ее в Москву, а редакция – подготовить ее к печати, и все это за каких-то десять дней! Время, видно, такое было тогда – горячее…

Вот с чего начиналась статья: «Летом, в дни триумфа кравченковского ТВ, программа „Время“ предоставила слово Л. Аннинскому. Суть его выступления заключалась в том, что во всех наших бедах виноваты не большевики, не какие-то там жидомасоны, не Ленин, Троцкий или Сталин, а виноват сам народ русский, его исконный, стихийный большевизм, его азиатская психология. Надо сказать, подобные взгляды развивает… и Юрий Афанасьев. Например: „…большевизму партийному предшествовал большевизм народный… Мы участники более глубинного крушения, чем октябрьское. Произошел крах того, что я назвал бы евразийской цивилизацией… большевизму ленинскому предшествовал большевизм народный. Именно этот последний стал основой невиданного массового насилия. Именно он же продолжает оставаться и сегодня основой для сохранения у нас авторитарных властных структур“». Последнюю фразу я выделил сейчас, тогда я не представлял себе, насколько Афанасьев окажется прав.

И далее я писал о концепции Аннинского и Афанасьева: «Несмотря на ее внешнюю правдоподобность, на то, что ее маститые авторы имели еще более маститых предшественников в лице Н.А. Бердяева и даже А.С. Пушкина, она представляется все же ложной». В доказательство я ссылался на то, что «французский бунт» 1793 года был не менее «бессмысленным и беспощадным», чем «русский бунт», о котором писал Пушкин. И точно так же, как Шендерович ныне сравнивает две Кореи, я сравнивал две Германии – ФРГ и ГДР. Дескать, один народ, но поставленный в разные условия – и результаты совершенно разные.

Статья довольно большая, всю ее пересказывать потребовало бы много места, но вот основные выводы: «Восприимчивость русских к большевизму в 1917 году, так же как и немцев к фашизму несколько позднее или французов к якобинскому террору на столетие с лишним раньше, – все это следствие не природной „испорченности“ названных народов, а результат конкретных исторических обстоятельств, сложившихся в каждой из этих стран… Эволюция может идти приблизительно в одном направлении и одинаковыми темпами в целом ряде стран. Революционные же катаклизмы, вообще крупнейшие события, круто меняющие ход истории, – „изделия“ штучные. Общие условия для взрыва, крутого поворота могут существовать во многих странах, но в большинстве из них недостает то одного, то другого „пустячка“, и только там, где все „пустячки“ сошлись одновременно, взрыв или поворот происходят… Русская революция – результат стечения целого ряда обстоятельств, в разной мере случайных, без любого из которых она бы, скорее всего, не произошла. Такое случается, возможно, не чаще, чем раз в тысячу лет, и вот – пришлось на Россию». Последнюю фразу я выделил сейчас, почему – станет ясно из последующего.

Из «пустячков», которые сошлись тогда в России, были названы Первая мировая война, недоделанность капиталистических преобразований в стране: «случись мировая война на 5 – 7 – 10 лет позднее, социалистическая революция в России стала бы столь же невозможной, как в Англии, Франции, США, – не было бы для нее „горючего“». И еще один «пустячок» я называл: «Октябрьский переворот был бы невозможен без ленинского гения – гения тактики, гения захвата и удержания власти, не обремененного к тому же правилами общечеловеческой, или „буржуазной“, морали. Ленин очень точно чувствовал ситуацию момента и не зря неоднократно повторял: „Вчера было рано, завтра будет поздно“».

Заканчивалась статья отсылом к только что одержанной победе «демократических сил»: «Пора перестать твердить народу, остановившему реакцию, защитившему от танков законную власть, о его „большевизме“… Русские, конечно, самобытный народ, отличающийся от французов и японцев, турок и поляков, но не больше, чем каждый из этих народов отличается друг от друга. И если названные, очень непохожие, народы, как и десятки других, смогли в разное время и в разных обстоятельствах стать на путь общечеловеческой цивилизации, то путь этот не заказан русскому народу… Хватит с нас пессимизма – социального, национального, любого…»

Так я считал тогда, находясь под впечатлением только что пережитой «победы демократии» над «силами реакции». Сегодня же, скажу сразу, я думаю, что скорее правы были мои оппоненты.

Птица феникс действительно возродилась

Как мы теперь знаем, та «победа» оказалась слишком эфемерной и кратковременной. Ельцин, как и Ленин в свое время, оказался хорошим тактиком, но плохим стратегом. К тому же, во многом он оказался плотью от плоти той партии, из которой так эффектно вышел. Не зря некоторые авторы считают, что путинизм, по сути, начался еще до Путина. Да и не зря же Ельцин выбрал в «наследники» Путина, как не зря в России утвердился сам институт «наследничества», которого нет ни в одной демократической стране.

Шендерович и сам приводит слова «одного печального остроумца», который «перестройку назвал борьбой народа с Коммунистической партией под руководством Коммунистической партии». И вполне естественно, что эта борьба «закончилась победой новой номенклатуры».

Выше я привел собственное утверждение 17-летней давности: «Такое случается, возможно, не чаще, чем раз в тысячу лет, и вот – пришлось на Россию». Но случилось это с Россией уже дважды за одно столетие: после короткого порыва к свободе – быстрый реванш несвободы, откат к тоталитаризму/авторитаризму. Для этого должна быть какая-то фундаментальная причина…

Тяготеют ли россияне к «вертикали» или не отличают ее от демократии – большая разница?

Радзиховский считает, что россияне «почему-то все больше тяготеют к вертикалям», а Шендерович отвечает: «Вряд ли». По-моему, все проведенные в России опросы общественного мнения, зашкаливающие рейтинги главного держателя «вертикали» однозначно подтверждают мнение Радзиховского.

Шендерович предлагает свое видение ситуации: «В отличие от нашего ушибленного политикой брата-публициста, миллионы обычных людей не тяготеют ни к "вертикалям", ни к демократии. Они тяготеют к хорошей еде, чистому санузлу и "мерседесу" на ровной дороге вместо "жигуля" на битой. Они тяготеют к Анталии на пару недель, а не к Мордовии на десять лет без права переписки». Самое удивительное – что это сказано как будто бы даже с одобрением: правильно, ребята, делаете, что не уподобляетесь этим ушибленным публицистам, не позволяете заморочить себе голову этими отвлеченными понятиями: «вертикаль» там или демократия…

Неужели Виктору Анатольевичу непонятно, что, по результату, это практически безразлично, тяготеют ли россияне к вертикалям, или им без разницы – вертикаль или демократия в стране? Второго вполне достаточно, чтобы власть спокойно могла строить себе свою ненаглядную вертикаль, со всеми ее последствиями.

И еще он радует нас тем, что «еще не встречал ни одного человека, которому нравилось бы, что его ребенка куда-то забирают для нужд обороноспособности, а потом возвращают мертвым в цинковом ящике. Ни одного!» Естественно, ни один родитель не хотел бы увидеть своего ребенка в цинковом ящике. Что, однако, не мешало большинству россиян одобрять как «операцию по защите территориальной целостности государства» в Чечне, так и совсем недавнюю другую операцию – «по защите наших граждан в Южной Осетии». Что и развязывает руки правителям России…

То есть результатов, к которым приводит россиян «вертикаль», они не хотят, но неумение связать эти результаты с «вертикалью» и приводит к этим результатом – с той же неизбежностью как если бы они эту «вертикаль» ну просто обожали.

Подходит ли России авторитаризм?

Шендерович заявляет: «Про авторитаризм можно утверждать с полным основанием, что он России – не подходит!» И подтверждает это тем, что «пробовали и так и эдак, столетия напролет, от Ивана Васильевича до Леонида Ильича», и кончалось это каждый раз плохо, даже очень плохо. Все верно, но откуда такое упорство, если результаты столь неизменны? Шендерович сам удивляется: «Нынче – в век интернета, цифрового телевидения, глобализации, открытых границ – самое бы время начать учиться всерьез! И вот – здрастье-нате: "генетика", вишь ты, не та…»

Я смолоду и довольно долго был убежденным материалистом. Казалось, что же иное, если не материальный интерес, движет поведением людей. И уже в позднем возрасте стал идеалистом (это, кажется, называется «субъективным идеализмом»). В действительности люди руководствуются не материальными интересами, а своими представлениями о них!

Авторитаризм России не только не подходит – он губителен для нее и, в конечном итоге, может совсем ее погубить. Но большинство россиян этого, опять же, не понимает! Им подавай «твердую руку»! Когда Иван Васильевич, отказавшись якобы править, удалился в Александровскую слободу, всем миром – от верховных бояр до последнего холопа – пришли к нему умолять: вернись, царь-батюшка, казни и милуй нас по своему усмотрению, только вернись! Иосиф Виссарионович, по свидетельству его родственников, в 30-е годы говорил: русские без царя не могут. И на этом, не хуже Ивана Васильевича, строил свой культ. И разве не на этом стоит культ Путина?

Григорий Бакланов однажды сказал: «Люди за свою историю не раз боролись за свое порабощение с такой энергией, с которой позволительно бороться только за свободу»…

Если не генофонд, то что же?

Но вот и Шендерович пишет: «Всем, как-то, хочется просто пожить в свое удовольствие – что французам, что калмыкам! Просто средний француз давно и твердо уяснил, что качество его жизни и будущее его детей связано с ограничением "вертикали", а у среднего калмыка звонок на этот урок еще не звенел». К чему тогда были все предыдущие экзерсисы?

Он еще находит для «среднего калмыка» оправдание: «Против столетий поротых задниц, рваных ноздрей и "особого пути" – мало-мальски вменяемых демократических лет в России (хотя бы в смысле вектора развития) едва ли наберется пара десятков лет».

Он выдает это за причину того, что происходит в России, но в бесконечной цепи причинно-следственных связей каждая причина является, в свою очередь, следствием какой-то другой причины (или причин). Столетия «поротых задниц» и прочих прелестей были в истории всех народов, но как-то люди их преодолели и укоротили свои «вертикали». То, что в России за все века едва набирается эта убогая «пара десятков лет» относительной свободы, должно же, в свою очередь, иметь какую-то глубинную причину?

Радзиховский считает: «Такой генофонд, такая генетика…» Шендерович с этим не согласен. Хотелось бы услышать, почему «калмыки» (читай – россияне) никак не хотят (или не могут) усвоить то, что давно  уяснили «французы» (читай – европейцы).

Что дело в генофонде, в несколько расширенном смысле (имея в виду не только собственно генофонд, но и наслоившиеся на него народные обычаи и пр.), с этим придется согласиться, ибо другой глубинной причины того, что свобода и демократия в России так трудно прививаются, просто не видно. Но чем объяснить это отличие россиян от прочих европейцев, не расовыми же отличиями?

Вообще, ни один народ нельзя обвинить за то, что он такой, как есть: таким его сделали его история и география его расселения. Естественно, русские в этом отношении не исключение, но здесь нет места останавливаться на происхождении их менталитета.

Ключевой тезис

Радзиховский уже давненько развивает тезис, который в краткой формулировке звучит так: после Путина к власти в России могут прийти только квачковы, то есть крайние националисты, а точнее – шовинисты, что будет гораздо хуже путинской «вертикали». Поэтому лучше эту «вертикаль» не раскачивать, или, в терминах приведенного Шендеровичем анекдота, «не поднимать волны».  

До сих пор в споре Шендеровича с Радзиховским я был на стороне последнего. Но с этого места я вынужден переменить фронт. Нет, как и Шендерович, я согласен с тем, что квачковы – это будет гораздо хуже путинской «вертикали». С чем не могу согласиться, так это с фатальным «только» Радзиховского и с вытекающим из него запретом на раскачивание «вертикали».

Сама «вертикаль» ведет к усилению ультра-националистических и прямо фашистских настроений в стране. Судя по риторике Путина последних лет, подхваченной Медведевым, Лавровым и пр., режим уже не может существовать без постоянных показов пальцем в сторону США и Запада, как на источник всех бед России – от трагедии Беслана до финансового кризиса и обид, которые наносят России Грузия, Украина, Эстония. Враги, кругом враги…

Скинхеды, не имеющие возможности дотянуться до США, убивают «врагов», которые под руками – таджиков, узбеков. 26 ноября «Комсомольская правда», вполне сервильная газета, опубликовала информацию: «Российские фашисты за пять лет убили 300 человек», причем число жертв быстро растет: если за весь 2004 год их было 25, то за первые 10 месяцев 2008 года – уже 113. Рост этот, считает газета, провоцируют «русские марши».

В тот же день интернет-газета «Фонтанка.ru» сообщила о проходящем в городском суде Петербурга процессе по делу группы террористов во главе с 27-летним Федором Ковальчуком, организовавших в феврале 2007 года взрывы самодельных устройств в ресторане McDonald´s на Невском проспекте и на станции метро «Владимирская». От взрывов пострадали в ресторане 10 посетителей, а у метро – продавщица цветочного киоска. В суде Ковальчук показал, что взрывы организовал… в поддержку Путина, будучи возмущенным реакцией западных СМИ на его «мюнхенскую» речь. Выяснилось также, что Ковальчук посещает собрания организации «Славянская община» и на выборах в Думу был наблюдателем от блока «Патриоты России».

«Русские марши» и весь этот «патриотический» угар провоцируются криками российских правителей о «врагах кругом», о том, что «Россию поставили на колени» и т.п. Угар этот, в конечном счете, оборачивается и против самого режима: если «патриоты» типа Ковальчука взрывают своих соотечественников «в поддержку Путина», то другие, типа Квачкова, самого Путина со товарищи зачисляют в коллаборационисты, прислужники Америки. Один из них, как пишет Шендерович, Путина уже зачислил в евреи.

Но режим толкает себя к краху еще и своей социально-экономической политикой. Как справедливо отмечает Шендерович, «качество решений в неконкурентной обстановке падает, а коррупция растет». О том, что режим уничтожает конкуренцию в политике и экономике, говорит вся демократическая оппозиция. А 25 ноября уже премьер-министр РФ Владимир Путин на заседании Совета по конкурентоспособности сообщил, что только в 2007 году «было выявлено 2970 актов органов госвласти и местного самоуправления, неправомерно ограничивающих конкуренцию». И, конечно же, заверил он, «в ближайшее время правительство утвердит Программу развития конкуренции в России». Сколько было программ по «борьбе с коррупцией»! Результат? Коррупция выросла в разы. Таков будет и результат этой программы. Коррупция, как и «капитализм для своих» – это неизбежные плоды путинской «вертикали». Рыбка гниет с головы. Если за одно и то же Ходорковский отхватил 8 лет тюрьмы, а Абрамович – 13 млрд. долларов наличными, что же пенять на чиновников «местного самоуправления»…

Таким образом, если даже демократы не станут «гнать волну», режим изживет себя сам, и в отсутствие демократической оппозиции у него останется один возможный наследник – те самые ультра-националисты, от которых Радзиховский таким экстравагантным путем пытается спасти Россию.

Прием против авторитарного лома?

Но может ли демократическая оппозиция одержать победу над авторитарной вертикалью? Радзиховский считает, что нет, и пока что это действительно представляется весьма проблематичным. Шендерович считает, что может, и даже видит, каким методом она может этого достичь – путем ненасильственного протеста.

При этом он, как и Радзиховский, не избежал «генетического» аргумента: ссылается на опыт «"генетически близких" народов: чешская "Хартия-77", польская "Солидарность", украинский Майдан». Приведу только одно возражение: во всех этих трех случаях не последнюю роль играл мотив «национального освобождения», чего в российском демократическом движении быть не может. Еще аргумент: «Делали это и мы сами – в Москве, на грани девяностых». Ага, делали, но он же сам, вслед за «одним печальным остроумцем» называет перестройку «борьбой народа с Коммунистической партией под руководством Коммунистической партии», которая «закончилась победой новой номенклатуры». Вот, «заветное слово» прозвучало: август 1991 года и стал «победой новой номенклатуры», ельцинской, над старой, совсем заскорузлой ее частью. Конечно, без народной массовки победа вряд ли была бы достигнута, но и народ сам ничего бы не сделал.

Незаконная экстраполяция

Хороший полководец, как известно, в решающий момент битвы вводит в бой запасный полк. Вот и я приберег к завершению обсуждения темы свой «запасный полк» – опубликованную 16 октября интернет-изданием «Грани.ру» статью «Либеральный кукиш» еще одного известного российского политолога, Андрея Пионтковского. Интересна статья приводимыми в ней результатами двух независимых опросов общественного мнения.

Вот основные выводы из них: «Абсолютное большинство армейских офицеров, предпринимателей и менеджеров, профессиональной элиты в социетальной и публичной сферах, значительная часть чиновников – одним словом, российская элита развития в своем большинстве – предпочитает нормальный капитализм с правовым социальным государством и готова поддержать деятельное обновление страны на основах верховенства закона и честной конкуренции». Но, говорит далее автор, не спешите радоваться, ибо: «Выяснилось, что все это – либерализм на кухне с кукишем в кармане. Никакой готовности самостоятельно противостоять „плану Путина“ у наших элит развития нет…»

А почему же эта «элита развития» (обычно ее называют вторым слоем элиты) такая робкая? Пионтковский говорит, что элите господства (то есть высшему ее слою) удается ею манипулировать. В частности, она ее запугивает – какое совпадение! – «комплексом Гершензона-Радзиховского». 

Михаил Гершензон был инициатором и одним из авторов изданного в 1909 году знаменитого в свое время сборника статей «Вехи». Большинство авторов сборника – бывшие марксисты, перешедшие на позиции идеализма. В сборнике они, можно сказать, подводят итоги первой русской революции, как им эти итоги видятся. На Гершензона особенно большое впечатление произвело то, каким показал себя в революции русский народ-богоносец. Он пишет о том, что в России, в отличие от западных стран, между народом и интеллигенцией как будто ров вырыт, это как бы два разных народа. И приходит к выводу: «Каковы мы есть, нам не только нельзя мечтать о слиянии с народом, – бояться его мы должны пуще всех казней власти и благословлять эту власть, которая одна своими штыками и тюрьмами еще ограждает нас от ярости народной».

Радзиховский и не скрывает, что свой «ключевой тезис» заимствовал у Гершензона. Но достаточно ли оснований экстраполировать ситуацию столетней давности в сегодняшний день? Гершензон говорил о розни между народом и интеллигенцией, но сегодня народ едва не наполовину и состоит из интеллигенции: это многие миллионы инженеров, врачей, научных работников, преподавателей разного уровня и т.п. К ним примыкает наиболее образованная часть рабочих. Между политически активной частью интеллигенции и этим народом нет и не может быть никакого рва. Да, этот народ в своем большинстве не дотягивает до уровня понимания «средним французом» связи между демократией, с одной стороны, и его благосостоянием и защищенностью от произвола властей, с другой. От этой «генетики» так просто не избавиться. Что ж, с народом надо работать, и нынешняя ситуация этому способствует. Сложат демократы лапки, и народ точно может качнуться к квачковым.

Не миновать все того же союза

Выше говорилось о том, что в августе 1991 года столкнулись старая и новая номенклатуры. Это не совсем точно. Та часть номенклатуры, что группировалась вокруг Ельцина, тоже не была, в основном, новой, это была номенклатура второго плана, второго слоя. То есть это была та же часть элиты, о которой говорит Пионтковский. Значит, ныне складывается ситуация, близкая к существовавшей на рубеже 80-х – 90-х годов прошлого века.

Демократическим силам следует работать в двух направлениях: над просвещением народных масс и созданием союза между этими массами и элитой второго плана. Порознь ни те, ни другие существующий режим не одолеют, а вместе – возможно. Кстати, во всех «цветных революциях» в СНГ побеждал именно этот союз. Конечно, максимальную выгоду из него в случае победы извлечет известно какая сторона, но и массы, будем надеяться, тоже кое-что выиграют. Как бы ни оценивать августовскую «революцию» 1991 года, все же она означала для России шаг вперед. Прошло почти два десятилетия, пора делать следующий шаг…

Заключение: приглашение к разговору

В чем я еще не согласен с Радзиховским, так это когда он утверждает: «…наши эмигранты – евреи, русские, украинцы и прочие национальности – прекрасно вписываются в демократические либеральные системы. Но это по отдельности. А когда мы собраны вместе, то почему-то все больше тяготеем к вертикалям…»  Сразу видно: не приходилось ему сколько-нибудь долго пожить среди «наших эмигрантов». Они и «по отдельности», будучи рассеянными среди других народов, умудряются сохранять свой российский менталитет, причем, независимо от национальности. Бывшие советские евреи принесли в Израиль российский консервативный и даже имперский дух. Тем же отличаются многие живущие в Германии бывшие советские граждане: немцы, евреи и прочие.

Вот, например, что пишет Александр Приб в издаваемой здесь группой российских немцев газете «Heimat» («Родина»): «Успехи, которых добилась Америка, как победительница во Второй мировой войне на ниве разрушения национального самосознания в Германии, мы, российские немцы, воочию увидели, когда в качестве репатриантов оказались на своей старой родине… Самое парадоксальное, что нам, волей-неволей, приходится делать вывод о том, что мы, живя в изгнании, живя разобщенно на огромных территориях тоталитарного государства и, несмотря на связанные с этим издержки, сумели сохранить в себе во много раз больше немецкого духа, чем наши братья по крови, живя в условиях западной демократии». То есть любое тоталитарное государство – что сталинское, что гитлеровское – лучше ненавистной западной демократии. И из номера в номер в этой газете: США – исчадие ада, весь свет в окошке – путинская Россия. Не зря газета награждена российскими орденами (правда, не государственными) – Петра Великого и Екатерины Великой.

В некоторых еврейских клубах по интересам в Нюрнберге нашу газету ненавидят – за то, что мы «ненавидим Россию». Люди по 10 лет прожили в демократическом обществе и не научились элементарному: различать страну и ее властителей. В работе одного из таких клубов я одно время принимал участие. Предлагал своим оппонентам: изложите свое мнение, свои аргументы на бумаге, даю гарантию – напечатаем. Но нет, отвечают: написать не умеем. Заметим: все с высшим образованием. Нет, уважаемые, это вы думать не умеете. Ибо, если есть связные мысли, что стоит занести их на бумагу, но у вас не мысли – одни эмоции…

Что же говорить о тех, кто и сегодня живет в России и не нарадуется тому, что она «встает с колен». Поэтому я понимаю: легко мне написать, что демократическим силам в России «следует работать над просвещением народных масс». Это огромные авгиевы конюшни. Но что же делать, если шаг за шагом не пытаться расчищать их? Да, но оставит ли история России на это время?..

Я предлагаю всем оппонентам и просто всем желающим: выскажите свое мнение хотя бы по одному этому вопросу – какую линию следует вести демократическим силам в нынешней ситуации в России: сложить, как рекомендует Радзиховский, лапки, не гнать волну, чтобы, не дай Бог, на место путинского режима не пришел квачковский? Или же, как считает Шендерович, добиваться смены этого режима на демократический? Я понимаю, возможен и третий вариант ответа: путинский режим – это как раз то, что надо России, никакие квачковы ему не угрожают, поэтому пусть эти дерьмократы заткнутся. Примем и такой ответ, но хотя бы с минимальной аргументацией.

Тем оппонентам, которые «письменно не умеют», предлагаю: ну, соберитесь вместе, коллективным разумом, может быть, что-то на бумаге все же изобразите. Пусть будет не очень складно – берусь отредактировать и отредактированный текст, прежде чем печатать, с вами согласовать.

Итак, вы выслушали мнения трех известных российских политологов о возможных путях развития России, плюс мои комментарии. Ваше мнение, господа?

Израиль Зайдман