Памяти артиста
КАК МЫ ЛЕТЕЛИ ИЗ ТУРЦИИ С СЕМЕНОМ ФАРАДОЙ
В октябре 1995 года, после прекрасного отдыха на Турецкой Ривьере, мы (я с женой и наша знакомая по отдыху) возвращались в Москву. Приехав в аэропорт Анталия и войдя в зал для вылетающих, мы сразу же уткнулись в хвост длиннющей очереди к стойке регистрации пассажиров. Конечно, это была очередь на московский рейс.
Наше благодушное настроение начало падать, быстрее, чем двигалась очередь. Мы быстро приходили в себя после несколько навязчивого турецкого четырехзвездочного сервиса. Родина в лице Аэрофлота деловито готовила нас к будням российской жизни.
Нетерпеливо поглядывая в начало очереди, я сразу обратил внимание на удивительно знакомого незнакомого человека, в тельняшке под пиджаком, оглядывавшегося по сторонам и оживленно разговаривавшего со стоящими рядом, вероятно близкими, людьми. «Господи, так это же Семен Фарада!» – не удержался я от громкого возгласа удивления и радости, и мой вопль эхом покатился дальше в конец очереди.
Народ сразу же повеселел, все нашли себе занятие – наблюдать по продвижению знаменитого артиста к регистрационной стойке за движением очереди, громко комментируя событие.
Не открою секрета, что все нормальные люди с некоторой опаской доверяют себя самому надежному средству передвижения. Но тут пришло какое-то внутреннее успокоение – раз с нами летит Фарада, все будет нормально!
Правда, Аэрофлот и тут остался верен себе. Рейс из Москвы прибыл с большим опозданием, потому и наш рейс задерживался на неопределенное время из-за необходимости предполетной подготовки самолета. Кто с деньгами, метнулся к стойкам, шопам, зонам беспошлинной торговли, более скромные начали потрошить собственные сумки, и уже через короткое время можно было безошибочно угадать пассажиров нашего рейса в пестрой толпе вылетающих по походке и «здоровому» румянцу на лице.
На это время мы как-то потеряли из вида знаменитого попутчика и только после посадки в самолет снова увидели его.
Дальше все могло бы развиваться без каких-либо неожиданностей, как говорят авиаторы, штатно, но теперь уже сама природа вмешалась в ход событий. Пока готовили самолет, разразилась сильнейшая гроза, вылет снова отменили уже перед самым стартом и авиалайнер с пассажирами отвели на одну из рулежных дорожек до улучшения погодных условий.
И тут началось нечто невообразимое. Разогретый долгим ожиданием в аэропорту, народ быстро начал набирать «критическую массу», и обстановка на борту резко обострилась. Дело дошло до вызова наряда турецкой полиции и заявления командира корабля, что, если пассажиры не утихомирятся, он вынужден будет высадить всех из самолета прямо на поле.
Спас положение Семен Фарада. Он умело использовал свое актерское дарование и, что называется, быстро овладел залом, т.е. салоном самолета. Семен Львович просто «пошел в народ»! Каждый хотел поговорить со знаменитостью, выпить с ним на-брудершафт, прикоснуться к нему. Какая-то интересная дама (вероятно, из близкого окружения, а может даже жена) умоляющим голосом призывала пассажиров ослабить напор, но Семен Львович не мог отказать своим зрителям.
Наконец, настала наша очередь, и Фарада подсел к нам. Мы открыли бутылку турецкого вина, которую везли в Москву в подарок, и выпили за благополучный полет. Потом разговор зашел об эмиграции, России, Израиле. На мой прямой вопрос, что ожидает нас дома и следует ли уезжать из страны, Семен Львович шутливо ответил словами из известного анекдота: «Я не знаю, о чем вы говорите, но ехать надо!». А потом серьезным голосом добавил, что Израиль – прекрасная страна с прекрасным народом и великой историей, трагические страницы которой, увы, еще не закрыты.
Дальше полет шел спокойно и незаметно. В Москву мы прилетели уже поздно ночью.
Можно сказать, что в какой-то степени тот давний короткий разговор в самолете стал для нас дополнительным толчком к отъезду из России. Только вот приехали мы не в Израиль, а в Германию.
Александр Тантлевский,
г. Нюрнберг
Фото автора, сделанное в самолете