Возвращение в СССР

Послесловие

Представленный выше материал был подготовлен нами в первых числах октября. Но за время до сдачи номера в набор ситуация продолжала стремительно развиваться. В защиту Подрабинека выступили Совет по развитию институтов гражданского общества и правам человека, большая группа бывших советских политзаключенных, ныне разбросанных по всему миру, ряд международных организаций. В обсуждение конфликта все шире вовлекается международная пресса. Конфликт стал ветвиться: в защиту Подрабинека, а по существу – свободы слова выступила Элла Памфилова, глава совета при президенте РФ по правам человека, и тут же группа депутатов Государственной Думы потребовала освобождения ее с занимаемого поста. Естественно, начались выступления в защиту уже Памфиловой.

Ситуация накалилась до того, что стало уже невозможным отмалчиваться членам руководящего российского дуумвирата. Премьер-министр Владимир Путин 7 октября на встрече с писателями, отвечая на вопрос Александра Архангельского, сказал, что Подрабинек «нахамил ветеранам, из чего никак не следует, что с ним можно так обращаться, что идеологи "Наших" не всегда действуют разумно, и лично ему то, что он узнал, не нравится». В тот же день пресс-секретарь Дмитрия Медведева Наталья Тимакова заявила, что, по мнению президента, «и призыв депутатов-единороссов сместить Эллу Памфилову с поста председателя Совета при президенте по содействию институтов гражданского общества, и письмо Памфиловой в защиту Подрабинека соответствуют принципам гражданского общества», но «назначение руководителей советов при президенте – это прерогатива президента». И еще президент считает, что «гражданское общество необходимо развивать и что естественной частью его существования является открытая дискуссия и решение вопросов цивилизованным путем, в том числе через суд».

Здесь критика в адрес «Наших» звучит только косвенная, прямо они не названы, и их поведение не осуждено. И вот скажите теперь, кто из российских тандемократов теперь больший либерал?

Сам Подрабинек появился на людях. 7 октября он принял участие в митинге памяти Анны Политковской, 8-го дал интервью «Ежу», 9-го – провел пресс-конференцию. На вопрос «Если бы вы писали ту статью сейчас, вы бы ничего в ней не изменили?», он ответил: «Может быть, я разъяснил бы свою позицию более детально. Хотя я думаю, что недобросовестные оппоненты все равно передергивали бы, говорили бы, что я обращаюсь в статье ко всем ветеранам войны, хотя ничего такого там нет – я обращался к ветеранам, подавшим бумагу в префектуру. Извратить мысль всегда можно. Может быть, я бы написал так, чтобы сделать это было труднее».

В его статье действительно прямо сказано: «А вот к ветеранам, написавшим жалобу, хотелось бы обратиться». Но далее он допустил «неаккуратность», предположив, что все они были «вертухаями в тюрьмах, палачами на расстрельных полигонах». Тут, надо признать, повод для обиды есть. Другое дело, что ни «Наши», ни кто-либо еще в России не всполошился, например, когда Рамзан Кадыров облил помоями убитую правозащитницу Наталью Эстемирову. Правозащитников, оппозиционеров режиму в России можно убивать, а затем еще и оскорблять безнаказанно… 

«Наши» сразу после высказывания Владимира Путина поджали хвост. «Московский комсомолец» 9 октября написал, что «в ожидании ясности они замерли в позе раскоряки» и передал растерянный лепет их предводителя Никиты Боровикова: «Мы воспринимаем слова Владимира Владимировича как полезный совет и нам, и всем тем, кто однажды может оказаться в ситуации, когда ему придется не соглашаться, возражать, реагировать. Нужно реализовывать свое право, не ущемляя чужих прав». Политолог Дмитрий Орешкин даже высказал мнение, что «Суркову не удастся выйти без потерь из этого конфликта».

Но очень скоро «нашистов», видимо, по негласным каналам успокоили, и уже днем того же 9 октября, буквально через два часа после пресс-конференции Подрабинека они устроили свою пресс-конференцию, на которой их предводитель Никита Боровиков заявил, что их «методы воздействия на журналиста – законные» и эти «методы поддержал премьер-министр Владимир Путин, а также власть».

Подрабинек на своей пресс-конференции подтвердил, что из России уезжать не собирается. А зря. Там же он напомнил, что в первые дни развязанной против него кампании ему позвонил «высокопоставленный человек». «Это был очень информированный, очень знающий человек, не аноним – он назвался, это хорошо известный всем чиновник. Он сказал прямым текстом: принято решение расправиться с вами любым способом». Он также сказал, что ежедневно получает угрозы по электронной почте, причем в последнее время в них усилилился антисемитский акцент. Подрабинек опасается угрозы со стороны властных структур, а «народную» составляющую опасности недооценивает. Главная и страшная угроза в их соединении. На время будет дан отбой, а за дальнейшее никто гарантию не даст. Ради кого Александр будет рисковать жизнью – ради тех сонмов идиотов, не понимающих собственных интересов, которые не только его, но всех правозащитников и оппозиционеров режиму засыпают площадной бранью и угрозами?

В субботу 9 октября Элла Памфилова от имени возглавляемого ею Совета обратилась с заявлением в Генпрокуратуру РФ о грубых нарушениях закона, допущенных «Нашими» в отношении Подрабинека и его семьи. В заявлении приводилось также заключение уполномоченного по правам человека в РФ Владимира Лукина о том, что серьезные нарушения закона в этом деле допущены не только «Нащими», но и московскими властями.

Ответ из прокуратуры последовал немедленно, буквально через часы: никаких нарушений не допущено. Видимо это и имел в виду Боровиков, когда на митинге в тот же день сказал, что «власть их методы поддерживает». Можно, значит, продолжать.