Катастрофы

Крушение «Невского экспресса»

В пятницу 27 ноября в 21-30 на линии Москва – Петроград в районе города Бологое между 285 и 286 км трассы произошло крушение скоростного поезда «Невский экспресс», состоявшего из 13 пассажирских вагонов и вагона-ресторана. Два последних вагона оторвало от состава, и после его экстренного торможения они были километрах в полутора от него. На скорости 180 км/ч, с которой шел поезд, оторвавшиеся и легшие набок вагоны превратились в груду металла – полностью покореженные, смятые. Третий с конца вагон сильно накренился, но остался в сцепке с поездом. Всего на данный маршрут был продан 661 билет, в трех пострадавших вагонах было выкуплено 204 билета. 26 человек погибло, около 100 ранено, многие тяжело.

В качестве причины катастрофы сначала называли внезапное отключение электропитания, но это предположение было быстро опровергнуто. В ходу была, да еще и сегодня не всеми оставлена, версия обычного российского разгильдяйства. Эту версию развивают не только некоторые журналисты, как, например, Александр Рыклин и Валерия Новодворская, но и профессиональные железнодорожники. При движении на такой скорости железнодорожное полотно должно быть идеальным, но работа по его поддержанию и контролю ведется часто на глазок, купленное с этой целью импортное оборудование не используется, так как «замедляет работу». Разгильдяйство в этой истории, как увидим ниже, было проявлено и после катастрофы. Но все же сама катастрофа, как почти с самого начала заявили следственные работники, стала следствием теракта.

Это подтверждается не только воронкой от взрыва и другими вещественными доказательствами, обнаруженными на месте катастрофы, но и некоторыми другими обстоятельствами. На следующий день, в субботу около 14 часов, когда на месте катастрофы проводились следственные действия, в районе второго пути сработала еще одна бомба, к счастью, не в полную силу.

И это не первая подобная катастрофа «Невского экспресса». 13 августа 2007 года в результате взрыва в районе моста на 179 километре состав сошел с пути. Тогда никто не погиб, пострадали 60 человек, 30 были госпитализированы. В организации того теракта, изготовлении и установке взрывного устройства подозревается бывший российский военнослужащий Павел Косолапов, перешедший на сторону чеченских сепаратистов.

Как считается, Косолапов был близким помощником Шамиля Басаева и причастен ко многим террористическим актам с использованием взрывных устройств. Еще в конце 90-х годов он принял ислам, воевал в Чечне на стороне боевиков, а потом во главе интернациональной группы был отправлен в Россию для совершения терактов. За большинством терактов, совершенных в российских городах в середине нулевых годов, стояла одна и та же руководимая им диверсионная группа, считают сотрудники спецслужб. По их данным, взрывы в московском метро в 2004 году, на газораспределительных станциях и ЛЭП Подмосковья, на автобусных остановках Воронежа и на рынке Самары осуществила эта группа.

Павел Косолапов был объявлен в розыск еще весной 2004 года. Понятно, что розыск затруднен его славянской внешностью. И потом, у российских спецслужб есть и другие важные дела (см., например, на соседней странице информацию о «деле Магнитского»).

Опрошенные окрестные жители в районе последнего теракта показали, что незадолго до происшествия в их деревнях появлялись чужие люди. Говоря о приметах одного из подозреваемых, глава МВД Нургалиев сообщил, что «ему около 40 лет, он коренастого телосложения, рыжеволосый». Это вполне мог быть Косолапов. По данным источников в ФСБ, сообщают СМИ, взрывное устройство, обнаруженное на месте катастрофы, аналогично использованному при подрыве того же «Невского экспресса» 13 августа 2007 года.

Андрей Солдатов в статье «„Невский экспресс“: кто работал над ошибками» («Ежедневный журнал», 30 ноября) писал: «Нынешний взрыв выглядит как классическая работа над ошибками: в 2007-м мощность взрывного устройства была около двух килограммов в тротиловом эквиваленте – оказалось мало. Сейчас заложили семь кг плюс для страховки установили второе взрывное устройство».

То есть очень многое указывает на то, что подрыв поезда произведен именно чеченскими террористами (Косолапов давно стал одним из них). Но есть и обстоятельства, которые как будто противоречат этой версии. Обычно, когда случается нечто подобное, будь то в Ираке, Афганистане или в России, террористические организации наперебой спешат сообщить о своем авторстве. Нынешний глава кавказских сепаратистов Доку Умаров даже аварию на Саяно-Шушенской ГЭС поспешил объявить своей «заслугой». Цену себе набивал. А в данном случае еще 30 ноября СМИ сообщали: «Боевики хоть и приветствовали на интернет-сайтах подрыв „Невского экспресса“, однако ответственности за теракт на себя не взяли». Только в первых числах декабря Умаров объявил, что теракт – дело рук его орлов.

Зато, как уже на следующий день после теракта сообщило множество российских сайтов (например Газета.ру), о своей ответственности за него поспешили объявить… русские националисты из некоей группировки Combat 18. Такое заявление опубликовал в своем блоге один из активистов Движения против нелегальной иммиграции (ДПНИ). В тексте говорится, что война, которую ведут националисты, затронет каждого обывателя.

Но один из основателей ДПНИ Александр Белов заявил «Эху Москвы», что, во-первых, Combat 18 не имеет никакого отношения к ДПНИ, и, во-вторых, у «него большие сомнения, даже если эта группа взяла на себя ответственность, что это они сделали»,

К этому вопросу мы еще вернемся, а сейчас – о «работе над ошибками» после аналогичного теракта 2007 года, которую провела другая сторона. Об этой «работе» можно судить по рассказам пассажиров злополучного рейса 27 ноября.

По словам Станислава Арановского, инженера одного из петербургских научных институтов, который ехал в третьем от начала вагоне, бригада «Невского экспресса» не сумела организовать ни экстренной помощи пострадавшим в трех последних вагонах, ни даже попытаться объяснить пассажирам остальных вагонов, что происходит. «Первые 40 минут после остановки поезда мы вообще ничего не знали. Проводники говорили нам, что ничего особого не произошло и вот-вот поезд поедет дальше… Через полтора часа проводники попросили нас помочь отнести пострадавшим в первом и втором вагонах теплые вещи и матрасы. Потом мы остались помогать. Очень много было тяжело пострадавших… Мы ничего не могли сделать с ранеными: в поезде почти не было врачей, а аптечек, необходимых для оказания хотя бы самой простой помощи, кажется, в поезде вообще не было – у всех спрашивали, нет ли у них каких-то лекарств, хотя бы болеутоляющего нурофена. На перевязки шли простыни. Не было даже фонариков, чтобы искать раненых…

Кто управлял оказанием первой помощи, я не знаю, но это были точно не представители поездной бригады. Первые несколько „скорых“ приехали только через два часа… Самое главное впечатление от произошедшего – злость оттого, что бригада поезда растерялась и ничего не смогла сделать так долго. Очень много было потеряно драгоценного времени, когда можно было кого-то спасти. Да и явный недостаток аптечек показался просто невероятным – не может такого быть, чтобы в таком поезде, особенно после взрыва этого же „Невского экспресса“ в 2007 году, никто не сделал выводов и не запас необходимых лекарств или хотя бы бинтов».

Среди пассажиров одного из последних вагонов оказался известный бизнесмен Николай Коварский. Ему повезло, он остался жив и описал все в своем блоге. Вот очень краткие выдержки из его описания: «Мрак, сперва тишина, потом стоны и крики раненых и покалеченных. Я на полу – почему-то меня кинуло на пол, что, видимо, и спасло – и несильно придавило… Вагон в первые минуты катастрофы представлял из себя равномерно раскиданную по всему объему массу из тел, частей вагона и остатков кресел. Несколько мужчин в вагоне пострадали несильно, некоторые вообще отделались ссадинами – они и организовали первичную помощь...

Ранения людей были в основном тяжелые – рваные раны, открытые и закрытые переломы, проникающие ранения от летавших частей конструкции, ну и прочее – не для печати. В криках о помощи, разбивании стекол и постепенной ликвидации завалов прошел где-то час. К этому моменту вокруг вагона стали собираться люди – из передней части состава и, видимо, местные, успевшие добраться. Через окно забрались врачи – они принесли первые обезболивающие и осмотрели раненых, поделив их на группы для эвакуации – по степени тяжести ранений.

Наконец, где-то через полтора часа появились первые представители МЧС и медики, которые и начали профессиональную эвакуацию. Катастрофа произошла в лесу – на счастье, в этом месте были подъезды, но это были обычные российские лесные дороги. До ближайших крупных селений, с медициной и подразделениями силовых ведомств, никак не меньше 40 км. По колдобинам и ямам. Вертолетам садиться негде.

Не профессионал, но конструкция вагонов поражает. Все сиденья, какие-то острые элементы конструкции – не выдержали удара, оторвались, летали по салону и были одной из основных причин травм и смертей. Как-то хлипко они были прикреплены к массивным основаниям. Заклиненные двери удалось открыть только МЧС снаружи. Окна было почти невозможно разбить, да и нечем. Лестница была только одна, и ее долго не удавалось достать – завалило.

Работа профессионалов – с учетом того, что они появились на сцене через часа полтора – в  целом порадовала. Работали быстро, знали, что делать. Приехали, по мнению многих пострадавших, слишком поздно – с другой стороны, я совершенно не понимаю, как туда вообще можно было быстро подъехать – это же непролазная чаща. Возможно, стоит подумать об обустройстве подъездов по всей длине жд трасс, устраивая в определенных местах вертолетные площадки.

Организация местной скорой помощи и медицина – ну, сами понимаете. Люди стараются, но стараются они тем, что у них есть – а этому, как минимум, лет 40. Техника старая, вокруг на сто верст машин скорой помощи, может, пять. Еще эти ямы... В больницу ехал с двумя тяжелыми, КАК они орали на каждой кочке – раза два им приходилось колоть морфин. Больницы – ну какая может быть больница в Бологом? Но люди – прекрасные. Душевные, отзывчивые, все кидались помочь, организовали места для ночлега, разносили чай. Им спасибо».

Вопрос о том, какие силы могут стоять за описанным терактом и за террористической деятельностью ныне в России вообще, достаточно полно рассмотрен в статье Юлии Латыниной (см. ее статью ниже).

Об этом же, в принципе, говорилось и в цитированной выше статье Андрея Солдатова. Из-за недостатка места – только пара фраз из нее: «Последние три года два этих разных явления – нацистские группировки и движение боевиков на Северном Кавказе – развивались пугающе параллельными курсами… Должно быть объяснение, почему два столь разных радикальных движения – боевики на Северном Кавказе и скины в центральной России – сошлись как в выборе целей, которыми являются представители власти (и «Невский экспресс» вполне укладывается в эту схему, ведь гибель двух федеральных чиновников такого уровня, как начальники Росрезерва и Росавтодора, не имеет прецедентов), так и тактики – почти одинаковый набор средств, причем „почти“ носит, похоже, лишь временный характер. Вкратце это называется – вооруженная борьба с режимом».

Потому и выбран «Невский экспресс» в качестве цели: им часто пользуются высокопоставленные чиновники и бизнесмены. Кстати, при взрыве на месте катастрофы второй бомбы контузию и черепно-мозговую травму получил председатель следственного комитетa при прокуратуре РФ Александр Бастрыкин. Как говорится, за что боролись…

Подобное в истории России уже было. Русский религиозный мыслитель, историк православия Георгий Федотов в труде «Россия и свобода» писал о черносотенствe начала ХХ века: «Власть, дворянство вскармливали его – но на свою голову». В России многое идет по кругу…

Итальянская «La Stampa» 30 ноября сообщала: «Паника распространяется, и вчера в Москве было прервано движение в метро из-за сигнала тревоги в связи с якобы заложенным взрывным устройством на одной из центральных станций – "Киевская". Милиция возобновила патрулирование на вокзалах и в аэропортах…» Это и есть цель террористов…

И. Зайдман