Россия – Китай

КИТАЙ: союзник России или угроза ее целостности?

Мы продолжаем тему, начатую в предыдущем номере. Как и было обещано, сегодня разговор мы начинаем с материалов, рисующих внутреннее положение в Поднебесной. Материалы публикуются со значительными сокращениями. Слова в текстах выделены нами.

Проблемы роста. Китай как основная глобальная проблема

КНР представляет собой сегодня уникальный набор проблем и противоречий. У современного Китая есть ряд специфических особенностей, которые остальное человечество представляет довольно смутно. Вкратце они таковы.

1. Сочетание одной из крупнейших в мире экономик, демонстрирующей самые высокие в мире темпы роста и обладающей высокими технологическими возможностями, с социально-экономическими проблемами, характерными для слаборазвитых стран.

2. Огромная численность населения, превышающая возможности природной среды. Максимально допустимая численность населения Китая – 700-800 млн. чел. Реальная численность уже сегодня превысила 1,3 млрд. К тому же 94% населения страны живет на 46% его территории. Остальная часть страны практически непригодна для жизни.

3. Самая высокая в мире дифференциация между городом и деревней и между регионами. Разница между городом и деревней высока настолько, что вся социально-экономическая статистика дается отдельно для деревни, отдельно для города, как будто это – разные страны. Различия по регионам еще контрастнее. Фактически в стране есть несколько совершенно разных обществ, от традиционного аграрного до постиндустриального. Это общества не просто с совершенно разным уровнем жизни, но и с совершенно разным менталитетом.

4. Самые высокие в мире темпы старения населения и половые диспропорции в младших возрастных группах. Численность старших возрастных групп растет вдвое быстрее, чем население в целом. Пенсия является источником доходов лишь для 1/6 пожилых людей, причем в деревне социальная поддержка пожилых полностью отсутствует. Обеспечение родителей и официально, и в соответствие с традицией возлагается на сыновей, которые являются продолжателями рода и наследниками. Из-за этого при норме 102-107:100 в Китае соотношение новорожденных мальчиков и девочек достигает как минимум 117:100, в отдельных провинциях – 130:100, а в деревне местами доходит до 152:100. В ближайшие годы в брачный возраст начнет вступать поколение, в котором до 20 млн. молодых людей не будут «обеспечены» невестами.

5. Высокая инерционность системы, обусловленная ее масштабом, сложностью и высокой степенью общественного консерватизма. Китайское руководство всё давно видит и понимает, оно уже признало порочной прежнюю концепцию «рост эквивалентен развитию». И пытается исправить ситуацию. Но ничего не получается. Экономический рост, основанный на экстенсивной трудозатратной модели, продолжает бить все рекорды, все производственные планы существенно перевыполняются. А вместе с ними перевыполняются и планы по потреблению ресурсов и загрязнению окружающей среды.

6. Наличие противоречий развития, снятие которых не представляется возможным в рамках действующей в КНР экономической модели. Об этом подробнее ниже.

7. Отсутствие адекватной альтернативной модели, обеспечивающей снятие противоречий и методологической основы для выработки такой модели. Вполне вероятно, что выработать ее невозможно в принципе.

8. Масштаб проблем, обусловленный размерами населения и экономики, делающий проблемы Китая проблемами всего мира. Из-за этих масштабов высокие контрасты в процентах становятся просто астрономическими при переводе их в абсолютные величины: 200-300 млн. безработных, 150 млн. внутренних мигрантов и т.д. и т.п.

Теперь об основных противоречиях.

1. Противоречие между необходимостью сохранения высоких темпов экономического роста с опорой на трудоемкие отрасли с целью обеспечения работой растущего населения и необходимостью сокращения темпов роста и перехода от экстенсивного производства к интенсивному по соображениям ресурсно-экологического характера.

2. Противоречие между растущими запросами и потребностями населения и невозможностью их удовлетворения за счет ресурсов не только самой КНР, но и планеты Земля в целом.

3. Противоречие между необходимостью дальнейшего следования политике «одна семья – один ребенок» из-за перенаселенности страны и необходимостью ослабления демографических ограничений по соображениям социального характера.

4. Противоречие между политикой опоры на численность населения как на основной экономический ресурс и конкурентное преимущество и перенаселенностью страны как ее основной проблемой.

В ходе реформ Китай использовал свое гигантское неприхотливое трудолюбивое население как основной ресурс. Огромный избыток рабочей силы и соответственно очень высокая конкуренция на рынке труда позволяют поддерживать низкий уровень заработной платы и, таким образом, цен на китайскую продукцию. Однако безработица полезна, лишь если она не превышает некоего предела, иначе она создаст реальную угрозу социальной стабильности. При этом численность рабочей силы продолжает расти, ее необходимо утилизировать. Наилучшим способом утилизации является дальнейшее наращивание производства ширпотреба, тем более что именно оно приносит стране гигантские валютные доходы. Но оно же требует гигантского количества сырья, которым сам Китай обеспечен недостаточно, и ведет к прогрессирующему разрушению природной среды, принимающему характер беспрецедентной в истории человечества экологической катастрофы. Переход от преимущественно экстенсивного и трудоемкого к преимущественно интенсивному и наукоемкому характеру производства, во-первых, требует вложения гигантских средств, во-вторых, приведет к взрывному росту безработицы, что может создать уже по-настоящему серьезную угрозу социальной стабильности.

В целом, можно отметить, что перенаселенность Китая, лежащая в основе всех его проблем и противоречий, поставила ребром вопрос о пределах роста.

Александр Храмчихин,

Сайт «Частный корреспондент», 25.09. 2008 г.

Россия и Китай – это соседи на фланге

Андрей Девятов. Интервью корреспонденту «Газеты» Надежде Кеворковой, 11.01.2010 г.

Андрей Девятов – один из ведущих российских китаистов, полковник советской военной разведки, замдиректора Института российско-китайского стратегического взаимодействия, автор книги «Практическое китаеведение».

– Какая у Китая модель будущего?

– Она называется гармонией мира.

– Перенаселенные города, воровство технологий, отравленная природа, вырубленные леса... В чем же гармония?

– Это белая обезьяна так думает, потому что она даже не знает, что такое гармония мира. Китайская гармония – это концентрические круги китайского влияния на окраины мира. Китай – это центр знаний, пуп земли, средоточие культуры, понимание воли неба, этика старших и младших, начальников и подчиненных, иерархия. Самоназвание Китая – Срединное государство. Там нет места демократии.

– Отравление Амура, выбросы, горы мусора, смог – как это соотносится с гармонией?

– Китайская этика куда больше приспособлена для урегулирования этих проблем. Ведь, по их воззрениям, человек должен соответствовать небу и земле. Человек ждет проявления воли неба. Недавние землетрясения, затмения – все это дало китайцам повод для размышлений, что дальше так делать нельзя. Они будут делать коррекцию того, что они делают на земле. Пока не пошли знамения, они считали, что можно делать так, как все шло. Теперь они примут меры. С экологическими проблемами они справятся.

– Образ Китая на Западе – это за картонным фасадом богатства немногих и фейерверками Олимпиады чашка риса на целый день для всех, нищие селяне, лишенные земли, крестьянские бунты, городские трущобы, миллионы юношей, которым не на ком жениться. Что из этого правда?

– Женятся на русских. Посмотрите на Дальний Восток. Там это уже происходит. Китаец не пьет, не курит, работает, любит семью, несет деньги в дом. А дети получаются китайцами – так было в Сингапуре, Малайзии. Ассимиляция – извечный китайский путь решения проблем.

Никаких трущоб, голода, нищих в Китае нет. Партия накормила, одела, обула страну. 80% Китая – это горы; там нет ничего. Там осталась бедность. А основная проблема долинной деревни – мода на трехэтажные дома. Какие трущобы?

Китайские крестьяне привлекаются на дорожное строительство – эта программа уже в основном закончилась. Теперь идет строительство железных дорог, аэродромов, инфраструктуры.

– Как финансовый кризис отразился на Китае?

– Те крестьяне, которые заполнили фабрики по производству тапочек и тряпочек с лейблами западных компаний, с началом кризиса на улице не оказались, как это рисует западное сознание. Они вернулись в деревню. Партия и правительство все время придумывают, чем занимать людей.  Они кредитуют деревню, завалили ее деньгами. И тем самым кроме своей деревни спасли и американскую экономику, выполнив свои обязательства.

– У Китая есть стратегия возвращения Приамурья и Приморья?

– Нет, у Китая сейчас и на обозримую перспективу есть стратегия мирного освоения тех ресурсов, которые нужны для процветания китайского государства. В период глобализации географические границы становятся почти ничем, но возникает такое понятие, как стратегические границы. Стратегия – это захват будущего. У Китая она есть. У него вершиной военного искусства является решение стратегических задач без применения военной силы.

– Нас пугают, что китайцы заселят Сибирь. Эта опасность есть?

– Нерчинский договор проводит границу по Становому хребту. В сознании китайцев все, что к югу от него: БАМ, Удокан, Чара и их природные богатства от нефти и газа до руд и леса, – все это пребывает в стратегических границах китайских интересов. Стратегия Китая предполагает, что эти ресурсы следует считать надежным ресурсом китайской фабрики XXI века. Но так, чтобы избежать положения, при котором сегодня Россия хочет поставлять, а завтра не захочет.

– Разве есть иные способы достижения надежности доступа к ресурсам кроме оккупации?

– Есть. Это и называется стратегической хитростью. К сожалению, никто не занимается в России разработкой ответных стратегий. В Китае, например, планированием текстильных и обувных войн, войны обменного курса юань – доллар занимается генеральный штаб. Для Китая война – это «бесконечный путь хитрости», а не концепция ядерного сдерживания, как в России.

– У России продолжается военное сотрудничество с Китаем?

– Военно-техническое сотрудничество свертывается. Что хотели, они уже получили: космическую программу, пилотируемый корабль за $80 млн. при стоимости по меньшей мере $80 млрд. После этого они запустили еще трех космонавтов, китайцы уже собрались на Луну. Все это – советские технологии, отданные за гроши.

«Газетa», 11.01.2010 г.

Грозит ли Китаю «советский синдром»?

Всемирная выставка в Шанхае, намеченная на май 2010 года, должна стать кульминацией кампании по улучшению имиджа Китая на международной арене и прославлению потрясающих достижений страны. В связи с этим нельзя не вспомнить о том, что полвека назад начиналась столь же триумфальная эпоха для Советского Союза.

В 1959 году Хрущев пообещал, что его страна скоро обгонит американцев. Затем последовала масштабная пропагандистская кампания, Кремль даже создал специальный отдел, призванный поставлять на Запад статистику, бесспорно подтверждавшую превосходство социалистического способа производства. Читая западные газеты того времени, убежденные в том, что СССР будет великой державой конца ХХ века, можно только восхититься силой убеждения, продемонстрированной Москвой, и недоумевать перед поразительной наивностью Запада. В результате Кремль поверил в собственную пропаганду и могущество. В 1960-70-х социалистический лагерь сделал значительный рывок на международной арене, выглядевший еще более внушительно на фоне экономического кризиса на Западе. Конец этому триумфальному шествию положило советское вторжение в Афганистан в 1979 году.

Сегодняшняя «синомания» гораздо сильнее прежней «советомании». Она обострилась в последние годы благодаря тем же механизмам, что лежали в основе возвышения СССР: это поразительные экономические успехи, акцентированные с помощью лестной статистики; укрепление позиций на международной арене, поддержанное крупными странами во имя справедливости. Сейчас уже стало банальностью предсказывать, что Китай к середине века станет мировым лидером. Эта убежденность тем сильнее, что западный мир вновь переживает кризис.

И хотя сравнение – еще не доказательство, системы одной природы могут порождать похожие способы политического поведения. Сколько ни называй КПК «первой ленинско-дарвинской партией», она все равно остается партией тоталитарного характера. В таком режиме главное – власть, которая все решает. Поэтому вполне обоснован вопрос о том, не грозит ли Китаю «советский синдром», а его руководителям – те же пороки, что привели к краху СССР.

Тьерри Вольтон,

«Le Monde», 15.01.2010

Когда падет Китай 

Что на самом деле представляет из себя Китай, не знает никто, в первую очередь сами китайцы. Масштабы страны, партийно-государственная диктатура, разорванность социальных слоев, слабая общественная рефлексия, лучшим индикатором которой является отсутствие вплоть до самого последнего времени каких-либо данных о реальном экономическом состоянии, – все это способствует широкому хождению даже среди профессионалов далеких от реальности, полумифологических представлений и суждений. Часто можно встретить рассуждения известных экономистов, которые в своем анализе китайской экономики следуют порочной логике «если экономический рост в Китае настолько высок и стабилен, значит, китайцы что-то делают для себя правильно».

Действительно, легко поддаться гипнозу масштабных строек, скоростных поездов, очередей президентов западных корпораций в приемных китайских чиновников и усредненным экономическим показателям вроде роста ВВП, в сравнении с которыми практически все остальные страны выглядят безнадежно и навсегда отставшими. Особенно легко поддается китайским иллюзиям население стран, где люди были приучены судить о процветании страны по числу ракетных установок на парадах и тоннах чугуна в домнах, несмотря на чудовищные условия жизни значительной части населения страны. В тезисной форме отмечу лишь следующее.

1. В Китае, начиная с 2000 года, растет абсолютная бедность и функциональная неграмотность, число неграмотных превысило 100 миллионов, что является результатом торможения реформ в 90-е годы и усиления государственного сектора в экономике.

2. В стране 700 миллионов деревенского населения, социальное положение и перспективы которого все сильнее расходятся с городской успешной (читай, приобщенной к частно-государственной кормушке) прослойкой.

3. Реформы 80-х годов, снявшие барьеры для предпринимательства, в первую очередь для деревенского населения, и заложившие основы для устойчивого экономического роста, внесли основной вклад в улучшение жизни в Китае. Реформы были свернуты в 90-е, рост благосостояния населения вследствие этого был резко заторможен, особенно за пределами избранных городских зон.

Далее автор перечисляет еще 6 пунктов, характерных для несвободной экономики и ставящих под вопрос ее устойчивость.

Когда падет Китай, то есть когда рухнут барьеры, тщательно возводимые центральным правительством во имя культивирования удобных мифов, мы, несомненно, узнаем еще много неожиданного. Это будет не первый случай в современной истории, когда страны в дурмане сладких грез мнимого успеха внезапно оказываются у разбитого корыта.

Виктор Жорин,

Сайт «Slon.ru», 02.02.2010 г.

Китайские коммунисты боятся своего народа

Правозащитную «Хартию 08» подписали сотни деятелей культуры Китая. Один из организаторов сбора подписей Лю Сяобо арестован.

Представители руководства КНР чрезвычайно враждебно реагируют, когда кто-нибудь решается назвать их страну диктатурой. Но даже номенклатура не берется отрицать, что в Китае у власти стоит авторитарный режим. Он самовольно захватил эту власть и не допускает даже мысли о демократической легитимации.

Слабость таких режимов наглядно проявляется всякий раз, когда кто-нибудь пытается заставить их выполнять собственные обязательства. Достаточно вспомнить, какой взрывной силой стали в коммунистических странах восточного блока параграфы о правах человека из «Хельсинского соглашения». Таким потенциалом обладает и «Хартия 08» в Китае.

Именно поэтому руководство страны и реагирует так, что иначе, чем истерикой, это не назовешь. Лю Сяобо и его соратники не взрывали бомб. Они даже не призывают к свержению режима. Они просто изложили на бумаге основные права человека. Но китайская номенклатура усматривает в этом «антигосударственную деятельность». Это свидетельство того, какой страх китайские коммунисты испытывают перед собственным народом.

«Frankfurter Allgemeine», 12.02.2010 г.

Китайский блицкриг в Сибири

Концепция единой китайской нации и культивирование восприятия своей страны как «всеми обиженной» имеет в Китае вполне прагматические внутренние цели: идейное сплочение населения, противодействие этническому и социально-экономическому сепаратизму. Экспорт рабочей силы также имеет очевидное утилитарное значение – сброс социальной напряженности и получение валютных поступлений.

Совокупностью этих мер Китай выигрывает время, оттягивает наступление кризиса, пытаясь предотвратить его вообще. И внешнюю экспансию он предпочитает вести «спокойным», «мирным» экономическим и демографическим путем. Однако нельзя не учитывать возможности реализации другого сценария, военного. Он, разумеется, нежелателен для Пекина. Но отнюдь не исключен.

Видимо, он может быть применен в том случае, если китайское руководство увидит, что серьезный внутренний кризис становится неизбежным. И решит, что единственным способом избежать его становится активная, форсированная внешняя экспансия, обеспечивающая захват территорий и ресурсов и отвлекающая население от внутренних проблем. В этом случае очень пригодится и историография (как идейное обоснование), и мигранты на территории России (как «пятая колонна», обеспечивающая «эффективный контроль над стратегическим районом за пределами географических границ»). И собственно военные концепции тоже пригодятся, они давно разработаны.

Надо учитывать очень высокую роль ВС в политической жизни Китая (главным руководящим постом в китайской властной иерархии считается не пост генсека ЦК КПК и тем более не пост председателя КНР, а пост председателя Центрального военного совета), а также практическую безграничность людских ресурсов. Очень большая безработица среди молодежи и «дефицит невест» делают высокие собственные потери в ходе боевых действий не просто допустимыми, но, возможно, даже желательными для военно-политического руководства страны.

Далее автор описывает вероятный сценарий военной агрессии Китая на российском Дальнем Востоке и в Восточной Сибири.             

Продвинутся ли китайцы на запад дальше Енисея, будет зависеть от множества факторов… Но и захватив юг Дальнего Востока и Восточной Сибири, они получат огромную территорию, на которой можно селить людей (сняв с них ограничения на рождаемость), месторождения множества полезных ископаемых, в том числе нефти, а также главное и уникальное сокровище, ради которого можно не задумываясь положить пару миллионов солдат, – байкальскую воду.

Никакой возможности вернуть потерянную территорию в обычной войне у России не будет. Применение ядерного оружия крайне маловероятно. Если речь идет о тактическом ядерном оружии, то получится, что его придется применять по собственной территории (и получить ответ тоже по ней). Если говорить о стратегических средствах, то на удар по китайским городам Китай ответит ударом по российским, причем по европейской части, которая ему в любом случае не нужна.

Александр Храмчихин,

Сайт «Частный корреспондент», 4.11. 2008 г.

Казахстан – между медведем и драконом

В последнее время все сильнее в различных СМИ звучат голоса тех, кто считает неизбежной китайскую экспансию в сопредельные государства. Первой вероятной жертвой называют Республику Казахстан (РК). По одной из версий, ее разделят Россия и Китай примерно пополам, а по другой – Китай захватит Казахстан целиком.

О китайском неоколониализме на Западе начали говорить еще несколько лет назад. Как писала в 2007 г. английская газета «The Guardian Weekly», Пекин начал новый раунд разграбления африканского континента. Конечно, китайцы как могут опровергают все эти утверждения, но в мире им мало верят. Дело в том, что Пекин поставил перед собой амбициозную цель по повышению уровня жизни, который пока достаточно низок. Для реализации этих планов необходимы огромные ресурсы. Где еще, кроме Африки, которая отделена от Китая океанами, их можно легко взять?

Китайцы имеют успешный опыт расширения собственной территории продвижением на запад. Достаточно вспомнить завоевание Китаем Тибета и Джунгарского царства. В 1755 г. китайцы вторглись в Джунгарию. По приказу китайского императора Хунли местное население было поголовно истреблено. Из 600 тыс. человек более 500 тыс. были перебиты, умерли от голода и болезней, 30-40 тыс. бежали в Россию. В современном мире такое называют геноцидом. Именно страх повторить участь джунгар и подтолкнул казахов в XVIII веке в объятия Российской империи.

На сегодняшний день существует две версии поглощения китайцами Казахстана. По первой из них, озвученной в 2007 г. российскими аналитиками Олегом Масловым и Александром Прудником, РК в начале ХХI в. выглядит как Польша перед своим разделом в 1939 году. В ответ на возможное вторжение китайских войск с юго-востока в Казахстан Россия также введет свои войска в эту страну для защиты проживающих там почти 4 млн. русских. По мнению аналитиков, территория РК может быть поделена между Россией и Китаем на две части – по реке Эмба на западе и далее по 47 градусу северной широты. Очевидно, что раздел по реке Эмба выгоден Пекину: для него крайне важен выход к Каспийскому морю.

В 2009 г. сенатор РК Тасбай Симамбаев призвал правительство подумать о будущем Казахстана и прекратить продажу нефтяных и газовых объектов КНР. По его словам, почти 30% всей добываемой в Казахстане нефти уже принадлежит китайцам. Сейчас Китай занимает второе место в казахстанском импорте и третье – в экспорте. В 2009 г. Китай стал главным инвестором для РК, хотя еще в 2008 г. уступал Великобритании, США, Нидерландам, России и Швейцарии.

В 1997 г. было подписано соглашение между РК и КНР, по которому 407 кв. км спорной территории отошли Китаю. При этом Казахстан по просьбе Пекина ликвидировал инженерно-фортификационные сооружения на границе. Их возвели еще при СССР для обороны от возможной китайской агрессии.

По второй версии, активно обсуждаемой интеллектуальной казахской общественностью, суверенность Астаны будет разрушена в результате экономической глобализации. И весь Казахстан рано или поздно будет захвачен Пекином.

Оба сценария выглядят паническими и крайне невыгодными Москве. Зачем России делить Казахстан с Китаем? Сторонники версии раздела Казахстана на две части указывают на то, что русскоязычное население проживает большей частью на севере страны в крупных городах. Но такая политика разделов и умиротворения растущего восточного гиганта совершенно пагубна. Достаточно вспомнить, чем закончился для СССР раздел Польши по пакту Молотова – Риббентропа. Еще одна российско-китайская граница протяженностью около 5000 км Москве совершенно не нужна.

Виктор Крестьянинов,

«Аргументы недели», 18.03.2010 г.

Остров Сибирь III

Так что же нужно сделать, чтобы удержать Дальний Восток и Сибирь, если это вообще возможно? Прежде всего мы должны перестать притворяться и обманывать самих себя. Элементарная трусость, неготовность взглянуть слишком пугающей правде в глаза вот уже полтора десятилетия порождает «евразийские» глюки и фантазмы русско-китайского братства навек: от замшелых примаковских стратегических треугольников до свеженькой карагановской фенечки о новой эпохе противостояния двух конкурирующих моделей капитализма – нашей с китайскими товарищами передовой авторитарной и ихней отсталой демократической.

Важно спросить самих себя, собираемся ли мы оставаться на этих территориях. Если да, то потребуется не просто пресловутая политическая воля руководства, а пассионарная энергия нации, если таковая еще может быть мобилизована. Если мы хотим там остаться, то должны там физически присутствовать. Никто не сохранит эту территорию для нас без нас. Немало молодых, энергичных, образованных людей должны будут туда переселиться не для того, чтобы валить там тайгу, а чтобы создавать новую экономику XXI века, современную инфраструктуру, университеты, инновационные центры, Cиликоновую долину на Тихоокеанском побережье. Пока люди такого плана предпочитают мигрировать в противоположном направлении.

Соглашения 2009 года (с Китаем. – Ред.) об освоении Дальнего Востока и Восточной Сибири должны быть расторгнуты. Китай может и должен быть нашим партнером в освоении этого региона. Но ни в коем случае – эксклюзивным партнером.

Союзником России является тот, кто не из-за абстрактных симпатий к нам, а в силу своих коренных национальных интересов заинтересован в укреплении позиций России на Тихом океане. В этой новой системе координат первым и безоговорочным нашим союзником является Япония. Поглощение Китаем Дальнего Востока и Сибири будет для нее геополитической катастрофой. То же самое можно сказать и о Южной Корее. Оба эти государства охотно примут участие в программе возрождения российского Дальнего Востока, так же как и Индия. Для Европы эта проблема не является столь острой, как для стран дальневосточного региона, но, безусловно, ее не вдохновляет перспектива граничить с Великим Китаем по Уралу.

Но ключевой для нас является позиция США – глобальной супердержавы и основного экономического партнера Китая… Следующим американским президентом будет республиканец. Этот новый Рейган ни в коем случае не объявит Китай «империей зла» и вообще не будет иметь ничего против Китая как великой цивилизации в ее сегодняшних границах. Китай останется важнейшим экономическим партнером США. Но США попытаются обозначить пределы китайской глобальной экспансии. Мы должны уже сегодня работать с будущей администрацией, чтобы не только для нас, но и для США этой красной линией стала прежде всего российско-китайская граница.

Еще десять лет назад видный американский политолог Томас Грэм предупреждал: «Стабильность в Тихоокеанском регионе окажется под угрозой, если присутствие России в Азии будет и далее ослабевать. Долгосрочные стратегические интересы США, да и большинства азиатских государств заключаются в присутствии сильной, экономически процветающей России в Восточной Азии. А если это так, то почему бы нашим двум странам, исходя из наших очевидных общих интересов, не подумать вместе над тем, как России воссоздать свою экономику на Дальнем Востоке таким образом, чтобы укрепить свой суверенитет в этом регионе».

Нам намного легче будет отстаивать наши позиции на Дальнем Востоке, если их вместе с нами будет укреплять Большой Северный альянс России, США, Европы, Японии – North Pacific Treaty Organization. Создание такого альянса и должно быть центральной задачей новой российской внешней политики. Но ядром его может стать только сама Россия, твердо готовая отстаивать свой статус тихоокеанской державы. Идея Северного Альянса в той или иной форме высказывается в последнее время наиболее прагматичными и лишенными идеологических стереотипов российскими политиками. Достаточно вспомнить недавние публикации таких очень разных людей, как Гарри Каспаров и Дмитрий Рогозин:

«Безоглядная ориентация России на Восток, на мой взгляд, неизбежно приведет нашу страну к утрате геополитической субъектности. Ее самостоятельная роль сойдет на нет, и, скорее всего, она превратится в сырьевой придаток активного восточного соседа. Китай – очень сильный игрок, постоянно ведущий экономическую экспансию. Неуклонно расширяя пределы своего влияния, он уже фактически установил свою гегемонию почти на всем азиатском пространстве. Возможно, некоторые националисты, веря в божественное предназначение России, скажут: „А нам никто не нужен – сами справимся“. Полагаю, что в результате обсуждения все эти утопические теории будут отвергнуты. Я не сомневаюсь, что в конце концов и националисты, и левые выберут вектор европейской интеграции» (это, видимо, Каспаров. – Ред.)

«Нам просто надо включить мозги и притупить память, терзаемую прошлыми обидами, чтобы понять, что только вместе США, Европейский Союз и Россия способны спасти северную цивилизацию от политического разложения и цивилизационной гибели под натиском „новых южных культур“, если так можно выразиться. В сегодняшнем жестоком и хрупком мире действительно существуют влиятельные силы, которые ставят под сомнение наше право на жизнь. И для них мы – русские, американцы, европейцы – все на одно лицо» (а это, видимо, Рогозин).

Андрей Пионтковский,

Грани.ру, 11.02.2010 г.

Противостоять Китаю США и Россия должны вместе

Несмотря на то, что недавняя встреча лидеров КНР и США прошла успешно, она стала лишь передышкой в нарастающих противоречиях между двумя державами. Китай подчиняет своему влиянию соседние страны, хочет установить контроль и над природными богатствами России, – утверждают американские политологи. По их мнению, Вашингтону следует объединиться с Москвой, чтобы остановить экспансию КНР в Азии.

Роберт Каплан, старший научный сотрудник Центра за новую американскую безопасность, обосновывая тезис о растущих экспансионистских устремлениях Пекина, обратился к трудам английского географа Хэлфорда Макиндера, который в 1904 году предупреждал, что если китайцы распространят свою мощь за пределы границ Поднебесной, то это «породит желтую опасность для свободы во всем мире».

Что же должны США противопоставить экспансии «срединного государства»? Суждения американского политолога весьма любопытны. Он, в частности, утверждает, что они могли бы создать стратегический альянс с Россией, чтобы уравновесить мощь Китая. Как утверждает автор, Китай осуществляет ползучую демографическую агрессию на малонаселенном российском Дальнем Востоке и в Сибири и внедряет в этих регионах свои корпорации.

Владимир Скосырев,

«Независимая газета», 21.04.2010 г.

Заключение

Поразительно: во многих смыслах Россия по отношению к Китаю оказалась в таком же положении, как ранее другие страны находились по отношению к России. Прежде всего, это относится к людским ресурсам: Китай ради достижения какой-либо «великой цели» может позволить себе тратить их щедро, не считая. Россия себе такой «щедрости» уже позволить не может: и без того безлюдье зауральских регионов стало угрозой их потери. И при царях-батюшках людишков в России не слишком берегли, но главная «заслуга» тут по праву принадлежит «успешному менеджеру»: его раскулачиванию – коллективизации – голодомору, его «сталинским репрессиям», его пирровой победе. Не будь этих «достижений», население России было бы сейчас вдвое больше.

Но и путинский режим внес в эту ситуацию свой посильный вклад. Сегодня, 25 апреля, когда мы завершаем данный обзор, детский омбудсмен России Павел Астахов рассказал в эфире радиостанции «Эхо Москвы»: «Мы каждый год теряем около 2 тыс. детей – убитыми, около 6 тыс. – вывезенными на усыновление за рубеж. Еще около 100 тыс. случаев насилия над детьми зафиксировано за последний год».

А двумя днями раньше, выступая в Думе, председатель комитета по делам семьи, женщин и детей Елена Мизулина заявила: «Детей-сирот в России сейчас больше, чем было в годы войны, – 697 тысяч против 678 тысяч в 1940-е годы. Две трети нынешних детей-сирот – это социальные сироты, то есть сироты при живых родителях». И еще она добавила, что за последние два года приемные родители вернули в детские учреждения около 30 тысяч детей: брали ради материальной выгоды, стало почему-то не выгодно, и сдали назад, как взятую напрокат вещь. Можно представить, что творится в душах этих дважды сданных детей…

Эти факты – вернейший «знак качества» российского общества и нынешнего режима. У этого общества и этого режима нет и не будет молодежи, способной дать жизнь умирающим восточным регионам России, той молодежи, на которую уповает Пионтковский.

Россия, безусловно, нуждается в иностранных инвестициях для освоения богатств этих регионов. Но, чтобы в итоге не потерять эти регионы, инвестиции должны быть, как считает Пионтковский (и Храмчихин) не только китайскими, но и японскими, американскими, европейскими и т.д. Все так, но не очень-то идут в Россию инвестиции из этих стран – не тот в России инвестиционный климат. 21 апреля баварская «Sueddeutsche Zeitung» сообщила о том, что более 50 работающих в России крупнейших западных фирм взяли на себя обязательства по борьбе с российской коррупцией. Сама Россия с этим справиться не может. Стыдоба!

Никто в цивилизованном мире не желает краха коммунистического Китая, другое дело – его мирная метаморфоза. Но никто в этом мире и не желает территориального расширения Китая, пусть даже и невоенными средствами, в том числе и за счет России. Кстати, уже по этой причине никто в цивилизованном мире не заинтересован в развале России, ибо ясно, что в этом случае одни куски ее территории отхватит Китай, а в другие вопьются исламисты.

Прав Пионтковский, когда пишет, что первым и безоговорочным союзником России в деле противостояния китайским притязаниям может быть Япония. Но для этого Россия должна перестать цепляться за без всяких оснований оттяпанные у Японии Южные Курилы. Иначе Россия их все равно потеряет, но вместе с ними – много больше.

В противостоянии китайской ползучей аннексии российских территорий союзниками России могут стать все ведущие мировые игроки: США, Европа, Япония, Индия. России для этого нужно сделать две вещи: стать приличной страной внутри себя и поменять вектор внешней политики. Это понял даже махровый националист Дмитрий Рогозин, представитель России при НАТО! Ему бы еще скорректировать свою антинатовскую риторику…

Сталин в свое время угробил Россию, неправильно выбрав союзников.

23 марта, принимая в Москве заместителя председателя КНР Си Цзиньпиня (который через 2-3 года должен стать во главе Китая), Путин заверил его, что «Россия в полном смысле слова остается стратегическим партнером Китая…»