История

Польская трагедия

Польская боль. Когда-то так говорили о Шопене, Мицкевиче, о разделенной между тремя странами Речи Посполитой. О миллионах поляках, проживающих вне родины. Есть прекрасные строки А. Блока о тех временах, перманентно-длящейся польской трагедии.

…Не также ль и тебя, Варшава,

Столица гордых поляков,

Дремать принудила орава

Военных русских пошляков?

…За тусклым светом фонаря

Ему мерещится заря

Твоя, забывший Польшу, Боже!

Та заря наконец-то взошла в 1918, когда была восстановлена Польша. К сожалению, ненадолго. Зажатая между двумя полуграмотными тиранами, Польша пала в неравной борьбе. Белорусы и украинцы, которые могли бы быть союзниками Польши (при всех минусах антиправославных гонений и полонизации Речь Посполитая была на порядок свободнее и приличнее Российской империи), также стали ее перманентными врагами. Тарас Бульба – как символ той несказанной ненависти к Польше. Убить своего сына за любовь к прекрасной польской пани – что может быть страшнее и жутче? На той ненависти росли поколения.

Никто не задумывался о том, что родня Гоголя – из поляков. Никто не задумывался, что сам Гоголь, долго проживая в Италии, мечтал перейти в католицизм. Никто не задумывался о том, что пьяница Хмельницкий имел все права шляхтича, несмотря на православную веру и русинское происхождение. Ненависть к Польше бушевала в России. И в среде белорусов и украинцев. Она даже затронула литовцев – уж на что они близки культурно с поляками! Помню, как искренне удивлялся радикальный литовец, рассказывая мне в 88-ом о том, что почему-то литовские поляки не поддерживают Саюдис. А и в голову тому славному малому не приходило, как подло выхватили литовцы в 1939 году Вильно! И попробуйте им сейчас предложить перенести столицу в древний и славный Каунас!

И когда Сталин и Гитлер разделили Польшу, диктаторам помогли те меньшинства. Не говорю сейчас о евреях, католицизм относился к ним (да и относится) довольно напряженно, и тут уж только руками развести. Или уехать в Палестину. Многие евреи тогда шатнулись к коммунистам. Ибо только коммунисты обещали им равные с коренным населением права. А националисты обещали известно что – отдельные места на лавках в университете, а потом… Кто не шел к коммунистам – были вывезены в Сибирь или расстреляны в Катыни. Или смогли пересилить себя и отправиться в Палестину.

Некоторым нациям Бог слишком часто посылает испытания. Слишком часто. В ХХ веке такой нацией стали поляки. Тут же одернут меня мои сородичи-евреи: «КАК? Опять преуменьшает НАШ кошмар?!» Нет, не преуменьшаю. Но возвращаясь в начало ХХ века, когда Жаботинский умолял евреев бросить Европу, мы легко можем убедиться в одной простой вещи: евреи не имели своей страны. И, что гораздо хуже, слишком многие и не хотели ее иметь. Фактически, как о том  кричал Жаботинский, – они потому были обречены. Но поляки-то хотели иметь свою страну! И они ее имели с 1918-го, а в 1939 ее у них опять отняли…

В иудаизме есть интересная трактовка событий: мол, в период Шоа Б-г отвернулся от нас и от мира, «скрыл свое Лицо». Что могут сказать поляки? То, что сказали их поэты – Польша стала Иисусом Европы. Всего культурного мира.

Какова была боль поляков в 1939-ом, трудно себе и представить! Когда в 1998-ом я говорил о том с одним польским евреем, который был солдатом той польской армии, – слезы катились по его лицу. По его польским, седым усам…

В еврейском мире (и особенно еврейско-русскоязычном) принято не любить Польшу. Принято не упоминать о том, что нацисты поставили своей целью – полное уничтожение польской интеллигенции. Полное уничтожение польской Церкви. Польша должна была перестать существовать. Поляков, внешне подходящих под понятие «белокурого арийца», онемечивали яростно и безжалостно. Три миллиона их погибли во время оккупации. Польша давно подчеркивала трагедию Шоа, включая в число погибших поляков евреев, граждан Польши. Таким образом мы можем добавить к погибшим в Польше полякам – еще минимум два с половиной миллиона евреев. Еврейская община Польши до войны равнялась трем миллионам. Почти шесть миллионов потеряла Польша в той войне – только мирного населения.

Еще миллионы – это были солдаты польских армий. Тех армий, которые сражались с нацистами от сентября 1939-го (в отличие от советской армии) до 1945-го. Армию Крайову вырубили почти под корень. Сначала немцы, затем советские. И кроме тех, «понятных» врагов, – еще УПА, белорусские и литовские лесные братья. Кто не знает поляков, не поймет этого.

Мне повезло знать многих (возможно, я к ним тянулся по причинам собственного происхождения из Польши – все родичи по всем линиям оттуда), потому стараюсь понять и почувствовать. Они в СССР признавались, что они поляки, только людям интеллигентным и приличным. Иначе – уверяли, что они украинцы или белорусы. Их так научили. Также делали многие евреи. Только евреям было сложно скрываться по причине носов и глаз, а полякам – по причине обостренного чувства собственного достоинства и желания слушать музыку, а не: «родина, дай мне любое дело!», чтобы как там – «сердце пело». Напело…

Помню польскую семью в диком Днепре (еще и на окраине в частном жилье). Дома они говорили по-польски. Когда не было гостей. Даже я (абсолютный антисоветчик), вызывал у них опаску, хотя просил, чтобы они говорили по-польски, учил язык. «Но вы не поляк, да еще и еврей, зачем вам лишние мучения?» – резонно спрашивали они. Да, так у них в те времена стоял портрет Индиры Ганди с траурной лентой. Ее тогда сикхи убили. Я лично считал – может и резонно убили, хотя стрелять в женщину нехорошо. Но сикхам сочувствовал. А они сочувствовали индийской женщине. Могу поклясться – улица там была длинная, километров пять. Ни в одном доме подобной фотографии быть не могло. Потому как не было призыва по совдеповскому ТВ сочувствовать таким образом. Подобное могли сделать только поляки. Ну, может еще потерявшиеся в том краю интеллигенты. Коих в колониальном Днепропетровске всегда хронически не хватало.

Впрочем, даже самые интеллигентные русские люди – как относились к полякам? Вспомним Пушкина – «Клеветникам России»: дескать, клевещут поляки на Россию, будто она их угнетает. Вспомним Достоевского – сколько яда вылил он в своих воспоминаниях на каторжных поляков! Которые, по его странному мнению, должны были чуть ли не любить те тяжкие цепи каторги, в которые их заковала любезная Русь. Сам-то после все пытался целовать те цепи, да плохо выходило…

Армию Людову, созданную в ГУЛаге, куда попали остатки польского офицерства и солдат, остатки от той силы, которую чекисты перебили в Катыни (и под Харьковом, и в Тверской области, и еще во многих местах Украины и Белоруссии), так вот – эту «просоветскую армию» после 1945 года будут мучить нападения партизан, репрессии коммунистов. Не забудем волынскую резню, которую, слава Богу, признала Украина. Признала, правда, как-то по-советски – только словами Виктора Ющенко да пары десятков элитных интеллигентов. Вспомним и выселение поляков из Львова (и на Запад, и на Восток) после 1945-го. Так сказать – «очищение советской Украины и советской Белоруссии от враждебных элементов».

Да ладно, то давно было. Но в Украине, после того как во время «оранжевой» революции студенты польских университетов вывешивали украинские флаги на башнях Кракова, Варшавы, Люблина и Гданьска, так после всего этого – в украинских учебниках истории нет упоминания ни о Катыни, ни о Старобельске. Старобельск под Харьковом, там расстреляли четыре тысячи поляков. Сколько их погибло в шахтах Донбасса – никто и не считал. Тут сказать нечего – украинцы до сегодня не посчитали серьезно погибших при Голодоморе. Что уж им поляки…

Вспомним еще безудержную антикатолическую пропаганду советских времен. Времен УССР и БССР – там особенно ярились. Вспомним о многих католиках – литовцах, украинцах, которые сидели в тюрьмах только за неправославное вероисповедание. И добавим – польских ксендзов просто убивали. Или высылали в Польшу. Их не должно было быть – их и не было. Репрессии против Церкви со стороны коммунистов были в Польше жестоки как нигде. Потому сотни тысяч поляков бежали из страны. Не забудем и об этом. До 1989 года они не могли вернуться. Не могли проведать родных. Они были «врагами».

Сопротивление Польши «комунии» не прекращалось ни на минуту – как и сопротивление нацистам. Тут обязательно нужно добавить – не было подобного сопротивления больше нигде. Ни нацистам, ни коммунистам. Поляки создали редкую для Европы организацию «Жегота» – которая занималась именно спасением евреев. Немцы хотели уничтожить польскую интеллигенцию. А поляки ответили на это созданием разветвленной сети подпольных университетов. Проводили семинары по истории Польши и Церкви. За это немцы увозили в Аушвиц. Их не сразу отправляли в газовые камеры, как большинство евреев, однако отправляли – и учителей, и профессоров, если не могли камни таскать.

После прихода следующего оккупанта поляки до середины 50-х сопротивлялись в лесах. После смерти Сталина – на улицах городов. В 60-ых – в университетах, в костелах. Опять на улицах – в Кракове, Вроцлаве, ежегодно – в Ченстохове. В 70-ых – через культуру. В 1980-м массово, организовав профсоюз «Солидарность». Представить «Солидарность» без Леха Качиньского – сложно. Без погибшей в самолете Анны Валентинович – невозможно. Когда коммунисты ввели военное положение, некому было читать новости по ТВ – вся польская интеллигенция объявила забастовку. Такого не видел мир. Даже во времена ахимсы (индийского сопротивления под руководством Махатмы Ганди) не было подобного – а индийское национальное движение гандистов считается самым массовым в мире. Давайте подумаем об этом.

Вспомним и о том (здесь я обращаюсь к сторонникам теории о «повальном» польском антисемитизме) – сколько польских евреев стало известно в мире благодаря поддержке польского читателя. Вспомним Романа Полански, которого не объявляли «врагом народа» в «народной Польше», как бы того не требовала Москва. Вспомним Анджея Вайду, эмигрантские фильмы которого демонстрировались в Польше все восьмидесятые. Хотя Москва ярилась. Ярилась и ГДР, об этом тоже не забудем. Вспомним о том, что еврейская тема кричала в фильмах Вайды, да и у других поляков. Как мне кажется, о восстании в Варшавском гетто никто лучше Анжея Вайды и не снял. Вспомним, что поляки создали Институт истории евреев Польши в 1944-м, и он продолжал существовать, несмотря на антисемитские провокации коммунистов.

Даже не надо говорить о польской литературе – без ее рефлексий, без слов Марека Эдельмана останутся для мира только несколько безжалостных к собственному народу немцев, а также итальянец Примо Леви, израильтянин Йорам Канюк… Впрочем, Канюк тоже из Польши – из Боровского, Анжеевского, Барташевского, Ружевича, Херберта, Шимборской… и т.д. и т.п., всех и перечислить невозможно. Какая страна еще может похвастаться подобным героизмом?!

После того, как Польша освободилась в 1989-ом году, она продолжала помогать Востоку. Вспомним, куда уехал русский демократ С. Станкевич. Вспомним об участии поляков в разрешении конфликта во время «оранжевых» событий на Украине. Вспомним о Круглых столах, вышедших из журнала «Культура» (издаваемого в Париже Ежи Гедройцем, во многом на деньги поляков!), и продолженных сегодня в Москве. Когда таки пробили фильм «Катынь». Когда Польские дома культуры воистину становятся домами культуры. Не говоря уж о польских костелах – именно поэтому власти в странах СНГ с таким скрипом возвращают собственность римо-католикам!

И вот дата. Дата, когда под давлением культурного мира даже В. Путин согласился поехать в Катынь и почтить жертв НКВД. Пишут, кстати, что Путин встал там на колени. Почему вот только нигде нельзя найти этой фотографии? Почему?

Представим себе чувства родственников жертв Катыни. Они ждали этого все долгие времена «комунии». Наконец-то они могут спокойно приехать в Смоленск, посетить мемориал, помолиться вместе с родными ксендзами. К ним летит Президент Польши Лех Качинський и целых сто человек, элита Польши, которая желает мириться с Россией. И самолет вдруг…

Что случилось, мы можем только гадать. Разумеется, отбросим теорию заговоров. Скорее, действительно Божий промысел – сильный туман над Смоленском, предложение сесть в Минске. Не мог Лех Качинський сесть в Минске. В антипольском царстве А. Лукашенко. Разогнавшем совсем недавно Союз поляков Белоруссии. Не дающем белорусским католикам восстановиться после почти столетия репрессий. Не мог Президент Польши сесть в столице страны, где недавно лишили Павла Шеремета белорусского гражданства. Где запрещен белорусский флаг. Где «бацька» позволяет себе такие антипольские пассажи, что и Путин бы постыдился. А то и Тарас Бульба. Вот видимо, и решил польский Президент остаться на российской территории. Она его и приняла…

Не буду о техническом состоянии дел. Не буду о той российской отсталости – тут уж не до типичных антирусских выпадов. Не в этом дело. Странно выглядит польская экономия – президентский самолет Ту-154М эксплуатировался почти 20 лет (Made in USSR), и недавно ремонтирован в Самаре. Страна НАТО. Президент которой два года тому назад летал в Тбилиси, чтобы бросить вызов российским танкам и таки остановить их в Осетии, ремонтирует президентский самолет в России Путина… Это очень похоже на европейских поляков, на тех поляков, которые не считались с предупреждениями польской разведки о возможном нападении Гитлера. На тех поляков, которые не верили Витольду Гомбровичу, буквально кричавшему: «Польша гибнет по халатности!»

И добавлю – ни В. Путин, ни А. Лукашенко, ни В. Янукович на старых самолетах не летают. Они себя берегут, они в тюрьмах если и отмечались, то – как бы это выразиться – «в другом качестве».

Как умно вспоминает сейчас Тарас Возняк во Львове: в 1943 году случилась странная авиакатастрофа с самолетом Владислава Сикорского – премьер-министра Польши. Который именно тогда в письмах к И. Сталину настаивал на расследовании «дела Катыни». И вот поразительное – именно в апреле 1943 года Сталин разрывает дипломатические отношения с «лондонским правительством», а через некоторое время гибнет В. Сикорский.

Когда-то Чеслав Милош писал о том, как его польская семья была в шоке от русских солдат, освободивших их от немцев. Милош тогда (в Литве) был вполне коммунистом, вполне про-русским. Он был счастлив, что проклятые немцы разгромлены. Но русские солдаты, спокойно и просто так «кокнувшие» пленного немца, только что пившего с ними чай – это в голове поляков не укладывается.

Мне кажется, Бог не захотел, чтобы Лех Качинський молился в нынешней российской Катыни. Вот как мне кажется. Нельзя это. Лех Качинський целый год сидел в тюрьме коммунистической Польши. Дональд Туск другое дело, ему с Путиным можно. Он в начале апреля это и сделал. Они враждовали с Качинським – не только из-за разных политических позиций. Из-за разного отношения к жизни. Потому Дональд Туск заплакал, когда услышал о гибели Президента. Больно ему, чувствует перед ним вину.

Но Путин Туску понятен. Комсомол, университет, служба. Какова она, «служба» – неважно, главное, карьеру делать. А вот юрист Качинський, резко оборвавший эту самую карьеру (мамону современного мира), чтобы помогать Валенсе и спасти Польшу – совсем другое дело. Так же было нельзя Качинському лететь в Минск к Лукашенко. Ну, нельзя. Богородица не велит. Так мне кажется.

Когда-то писал о польских уланах, скакавших на немецкие и русские танки с шашками наголо. На смерть скакавших. Не было у них другого выхода. Не хотели они умирать в плену – ни в Катыни, ни в Аушвице. Туман поднимался над Бугом, где после коммунисты с нацистами устроят торжественный парад по случаю уничтожения Польши. Туман нынче стоял и над Смоленском. Туман, возможно, стоял и тогда, когда 20 тысяч лучших мужчин Польши расстреливали чекисты в Катыни. Не только офицеров – как и в самолете – священников, депутатов, интеллигентов. Лучших людей.

Туман стоял и в Нюрнберге, где советская делегация настаивала на том, чтобы вину за Катынь возложили на нацистов. Союзники уступили молчанием – и на долгие годы неонацисты всех мастей получили возможность насмехаться над Нюрнбергским трибуналом. Ведь всем было ясно – Катынь устроили Советы.

Многие верят, что Бог забирает лучших людей к себе, когда они уже выполнили на Земле некую свою миссию. Назову хотя бы тех лучших, кого критиковать и при жизни было бы трудно. Последний Президент Польши в экзиле – Ришард Кочаровский. Секретарь Совета охраны памяти борьбы и мученичества Анджей Пшевозник. Полевые епископы Войска Польского от католической и православной Церквей, а также евангелический пастор. Председатель Всемирного Союза бойцов Армии Крайовой Рышард Румянек. Эдвард Духновский, генеральный секретарь Ассоциации сибирских ссыльных. Анджей Сариуш-Скомпский, председатель Комитета Семей жертв Катыни. Который совсем недавно – 7 апреля – говорил о том, что пусть хотя бы попросят прощения, пусть хотя бы откроют архивы… 15 представителей федерации Катынских семей. Председатель этой федерации Войчех Северин. Анна Валентинович, легендарная активистка «Солидарности». О ней нужно сказать особо – ибо это героическая женщина. Она была крановщицей на той самой верфи, благодаря которой Лех Валенса стал позже Президентом Польши. Она начала ту историческую забастовку, благодаря которой рухнул Восточный Блок. Она, как и Лех Качинський, поссорилась с Валенсой. Причина все та же – разница в восприятии жизни. Валентинович как и Качинський знала, что с чертом в шахматы не играют. Потому они и разбились в этом самолете.

Черт таких не любит. Таких любит Бог.

Кажется мне, что в нынешнем апреле европейская интеллигенция чувствует себя поляками. Мне, во всяком случае, хочется сейчас сказать только одно:

Jeszcze Polska nie zginęła,

Kiedy my żyjemy…

Артур ФРЕДЕКИНД,

г. Кобленц