Культура

Российское ТВ. Диагноз

25 сентября в Санкт-Петербурге прошло награждение национальной телепремией ТЭФИ. Уже 16-е по счету и потому вполне рисковавшее оказаться рутинным. Но не оказалось. Как заметил известный кинокритик Юрий Богомолов в своем блоге на Гранях, «церемонии награждения запоминаются не решениями, а скандалами», а прошедшее награждение ознаменовалось сразу двумя скандалами.

Первый скандал – отказ режиссера Олега Дормана от специального приза телеакадемии за документальный фильм «Подстрочник». Фильм об известной переводчице Лилианне Лунгиной (переводчица «Карлсона» и других сказок Астрид Линдгрен, мать режиссера Павла Лунгина), точнее, ее собственный рассказ-монолог о своей жизни. Рассказ длиною в 15 серий, восемь часов экранного времени.

Одиннадцать лет фильм не мог пробиться к зрителю – ни один канал не хотел показывать его. Сергей Пархоменко, известный журналист, имевший отношение к «пробиванию» фильма и в прошлом году издавший повествование Лунгиной в виде книги, в своем блоге так рассказывает о мытарствах «Подстрочника»: «Собственно, фильм-то он (Олег Дорман. – В. З.) закончил и смонтировал довольно быстро. А потом выяснилось, что показывать его некому, негде и незачем. Во всяком случае, это Дорману пришлось выслушать не один десяток раз. В самом деле: „вы с ума сошли? пятнадцать серий? восемь часов чистого экранного времени – про какую-то пожилую интеллигентную тетку? ну и что, что Карлсона перевела... ну и что, что она интересно рассказывает... моя бабушка тоже рассказывала – заслушаешься...“ – что на это ответить. Фильм про Лунгину никому не был нужен: ни за деньги, ни задаром, ни в „Культуру“, ни на региональные каналы, ни на кабельные с более или менее значимой аудиторией. Это продолжалось одиннадцать лет».

Потом, благодаря двум людям, посмотревшим этот фильм – Григорию Чхартишвили (Борис Акунин) и Леониду Парфенову – «Подстрочник» все-таки пробился к зрителю. В прошлом году его показало РТР, а в этом году повторил канал «Культура». По словам Олега Дормана, среди телеакадемиков, присудивших теперь фильму премию ТЭФИ, были и те, которые 11 лет не пускали фильм к зрителю. Это и послужило причиной отказа режиссера принять премию. «Люди, которые презирают публику и которые сделали телевидение главным фактором нравственной и общественной катастрофы, произошедшей за десять последних лет», – так в своем открытом письме, зачитанном на церемонии ТЭФИ, характеризовал этих людей Дорман. В общем, это диагноз и приговор современному российскому телевидению.

Не могу удержаться, чтобы не процитировать еще из Сергея Пархоменко – его впечатление от премьеры «Подстрочника», перебивавшегося рекламными блоками – «Фильм пошел, и, по-моему, он имел грандиозный совершенно эффект, в том числе помимо своего художественного и, так сказать, содержательного эффекта есть еще один очень, по-моему, неожиданный … Это было столкновение лоб в лоб с сегодняшней реальностью. По-моему, это совершенно потрясающей силы эксперимент, который был на наших глазах вот так вживую поставлен российским телевидением... Мне кажется, что именно в эти моменты вы видите, до какой степени глубоко зашло разложение вот этой самой российской медийной сферы. И вместе с нею того, я бы сказал, зрительского класса, на который эта сфера опирается. Мы видели с вами стык с этим фильмом, в котором изумительный, умный, глубокий, все понимающий, все переживший и умеющий объяснить изумительным русским языком человек, живет вот в этих кадрах фильма Олега Дормана „Подстрочник“. Так вот, мы видели, как кадр в кадр это сталкивалось с миром, где мертвые, освещенные каким-то странным зеленым цветом, искусственно улыбающиеся, надрывно хохочущие люди рекламировали какие-то странные товары, какие-то невероятные пошлые и унылые в то же время, натужные веселья. Какие-то странные сериалы, каких-то жутких размалеванных баб, которых выдают нам за красавиц, и так далее, и так далее».

«Получив в руки величайшую власть, какой, увы, обладает у нас телевидение, его руководители, редакторы, продюсеры, журналисты не смеют делать зрителей хуже. Они не имеют права развращать, превращать нас в сброд, в злую, алчную, пошлую толпу», – написал в своем письме Олег Дорман. Но руководители российского ТВ занимаются именно этим и как минимум последние десять лет практически только этим. И то, что «Подстрочник» 11 лет не мог пробиться на экран – лучшее тому свидетельство.

Олег Дорман в письме выразил благодарность ТВ-руководителям, пустившим фильм в эфир – «понимая решительность их поступка». В здоровом обществе за право на показ таких фильмов руководители каналов должны бы драться. Если же для того, чтобы «Подстрочник» пустить в эфир, понадобился решительный поступок, чуть ли не гражданское мужество (как если бы в фильме, например, разоблачался кровавый путинский режим), это тоже во многом диагностирует эпоху. 

Само это письмо Дормана стало своего рода произведением искусства: это нужно суметь в столь коротком тексте выразить так много. Слова Дормана об ответственности образованной части общества, представителей интеллигенции перед теми «кто сеет и печет для нас хлеб, кто проводит жизнь в шахте, в море, или на военной службе, или в торговом ларьке» останутся, на наш взгляд, высочайшим образцом русской литературно-политической прозы.

Президенту академии Михаилу Швыдкому, которому после публичного прочтения на церемонии письма Дормана невозможно было оставить его без ответа, понадобилось пустить в ход дипломатическое искусство, которому он в свое время, видимо, обучался на должности министра культуры: «Спасибо большое, что прочли это письмо... Что ж, каждый имеет право на свое суждение, но сам факт того, что члены Российской телеакадемии выбрали эту картину, – свидетельство того, что в академии, где представлены и начальники, и редакторы, и люди, которые делают телевидение, живы те качества, о которых пишет Олег Дорман». В общем, постарался сделать хорошую мину при плохой игре. Что именно игра плохая, говорит другой скандал – история со странным, полуподпольным награждением Мананы Асламазян.

Манана Асламазян стала победителем в самой престижной номинации: «За личный вклад в развитие российского телевидения» – таким образом академики отметили ее вклад в подготовку кадров для региональных компаний. Но ее имя не то что было вырезано из телеверсии награждения, оно даже не было названо на самой церемонии. Вот так, наградили, но сказать об этом остереглись. Ну, точно по известному анекдоту: «Строгать и строганным вниз ложить».

Чтобы понять причины произошедшего, вкратце напомню, кто такая Манана Асламазян. Бывший руководитель фонда «Образованные медиа», который осуществлял образовательные программы для сотрудников региональных СМИ (за что, собственно, теперь ей присуждена премия). Вот это воспитание независимых журналистов, видимо, и не понравилось властям. В 2007 году против нее было возбуждено уголовное дело по формальному предлогу: возвращаясь из Франции, она ввезла около 10 тыс. евро, думая, что не нарушает закон (по которому можно ввозить, не задекларировав письменно, сумму в эквиваленте до 10 тыс. долларов), но на разнице курса евро к доллару получилось, что разрешенная сумма была превышена. «Житейская оплошность», которую сама Манана признала и готова была понести за нее личную ответственность согласно действующему законодательству, явилась предлогом, с помощью которого власти, по сути, разогнали фонд «Образованные медиа». Сама Манана, опасаясь преследований, вынуждена была эмигрировать во Францию. Работала в Париже директором «Интерньюс-Европа». Сейчас живет в Армении.

Организаторы церемонии ТЭФИ предпочли не объявлять вслух о присуждении премии Манане Асламазян, чтобы не раздражать власть. После того, как эта некрасивая история получила широкую и скандальную огласку, сами академики признали, как сообщил «Коммерсант», что это не вписывается ни в какие представления о профессиональном достоинстве телеакадемии. Первый президент Академии российского телевидения Владимир Познер, который не присутствовал на церемонии, заявил, что, возможно, выйдет из состава академии. «Браво, что академия проголосовала за Манану, но решение не объявлять об этом не то что в телевизионной версии, а даже со сцены, когда мы всегда говорили, что ТЭФИ за личный вклад – особая награда, это позорное явление», – сказал Познер.

Антон Орехъ в своей статье «Главное – не иметь проблем» в «Ежедневном журнале» вспоминает, как в СССР замалчивалось в спортивных репортажах имя теннисистки Мартины Навратиловой, сбежавшей из Чехословакии в Америку. Тут можно вспомнить массу таких случаев. Самый известный из них – история с освещением шахматных матчей за звание чемпиона мира между Анатолием Карповым и невозвращенцем Виктором Корчным. А еще я помню, что в титрах фильма «Двенадцать стульев» было вырезано имя Савелия Крамарова. Как это киноначальство не вырезало тогда всю сцену с участием «одноглазого шахматиста», даже удивляюсь.

А вообще, похоже, мало что изменилось со времен СССР в повадках и инстинктах чиновников…