История

Владимир КОГАН

ТРИ ПАМЯТНИКА

Провинциальная история начала XX века

Установить памятник Пушкину отцы города спешили, поддавшись общему энтузиазму чествования поэта и не желая отставать от других городов, в спешном порядке возводивших памятники Пушкину. Но довольные памятником Пушкину, харьковские старожилы всё же напомнили, что уже давно в городе хотели установить памятники Василию Назаровичу Каразину и Николаю Васильевичу Гоголю.

Никто не хотел обострения ситуации, стало ясно, что противостояние «украинофилов» и «русофилов» вредит городу. Нужно было искать почву для объединения интеллигенции города, как русской, так и украинской. И «украинофилы» и «русофилы» полностью поддержали программу празднования в 1905 году 100-летия со дня основания Харьковского университета, которую единогласно утвердила Городская дума. Решили также ускорить изготовление и установку памятника основателю университета, просветителю, учёному и естествоиспытателю Василию Назаровичу Каразину, сбор средств на изготовление которого шёл уже более 30 лет.

Вопрос об установке в городе памятника Каразину был поднят ещё в 1872 году по инициативе писателя Г.П. Данилевского. Вскоре губернское земское собрание ассигновало 5000 рублей на сооружение памятника и 5000 рублей на стипендию имени Каразина для студентов университета. В апреле 1875 года была открыта всероссийская подписка на памятник, но средства поступали медленно, и сбор пожертвований затянулся. Образованный в сентябре 1891 года комитет профессоров университета по сооружению памятника решил, что необходимо соорудить памятник В.Н. Каразину в виде полной фигуры, а так как для такого памятника необходима значительная сумма, то приняли решение расширить подписку. В 1904 году городская дума изыскала дополнительные средства, и был объявлен конкурс на выполнение памятника. Конкурс выиграл петербургский скульптор Иван Андреолетти. Когда я собирал сведения об Иване Ивановиче Андреолетти, то обнаружились такие совпадения биографий всех скульпторов, о которых рассказывается в этом очерке, какие редко бывают в творческой судьбе художников.

Крестьянский сын Иван Пигарев родился в 1869 году, проявлял с детства незаурядное художественное дарование, и в 1888 году был принят для бесплатного обучения в Одесскую рисовальную школу. Пигарев был одним из наиболее успешных учеников, но материальные трудности не позволяли молодому человеку, довольно поздно начавшему художественное образование, полностью отдаться учёбе. На помощь пришёл итальянский художник Джованни Андреолетти, живший и работавший в то время в Одессе, в 1890 году он усыновил Ивана Пигарева, который с этого времени жил и работал под именем Ивана Андреолетти.

В 1894 году Иван Андреолетти успешно, с большой бронзовой медалью, окончил Одесскую рисовальную школу, обучение в которой за 13 лет до него завершил Борис Эдуардс, к этому времени уже известный и пользующийся популярностью скульптор. Андреолетти поступил в Петербургскую Академию художеств, где учился в скульптурном классе уроженца Екатеринослава профессора Владимира Александровича Беклемишева (1961 – 1919), который своё художественное образование начал в частных рисовальных школах Харькова. Это тот самый Владимир Беклемешев, который выполнил по заказу Алчевских бюст Тараса Шевченко. Иван Андреолетти окончил Академию в 1900 году со званием классного художника и два года совершенствовался за рубежом. С 1904 года скульптор жил и работал в Санкт-Петербурге и преподавал в Рисовальной школе Общества поощрения художников.

Но харьковчане не успели с установкой памятника к 100-летию университета, и памятник был открыт только 20 июня 1907 года у входа в Университетский сад в конце Сумской улицы. Здесь на пустующих землях, выделенных городом, планировалось строительство основных университетских зданий, но это вызвало недовольство многих профессоров, так как в распутицу добраться сюда по не мощёным, размытым и покрытым грязью дорогам было трудно. Совет университета в 1810 году решил на этом отдалённом от центра участке заложить ботанический сад, в 1820-1825 годах здесь возник новый большой зеленый массив.

Вместе со скульптором И.И. Андреолетти над памятником работал академик архитектуры А.Н. Бекетов. На лицевой стороне постамента, выполненного из светлого гранита, помещалась надпись: «1805 – 1905. Василий Назарович Каразин, положивший основание Императорскому Александра I Харьковскому университету». На одной из боковых граней постамента были помещены слова Каразина: «Блажен уже стократно, что случай дал мне возможность сделать хотя бы самое малое добро для моей дорогой Украины», а на задней стороне – бронзовый барельеф с изображением села Кручек Харьковской губернии, родины Каразина. Общая высота памятника составляла 7,2 метра.

Скульптор изобразил 27-летнего Каразина в «звёздный час» его жизни, в момент его выступления 1 сентября 1802 года перед собранием харьковского дворянства с речью о необходимости устройства университета.

Со свойственным ему увлечением, а иногда и преувеличением, Василий Назарович убеждал дворян, что учреждаемый в Харькове университет будет давать России «златоустых наставников в Слове Божием и нравственности, просвещённых изъяснителей воли Царской, мудрых судей, врачей, естествоиспытателей и учёных, образованных коммерсантов, ораторов, поэтов, воспитателей русского юношества». Каразин разворачивал перед жителями небольшого губернского города завораживающие перспективы, считая, что «необыкновенное стечение народа украсит и распространит этот город и зависящие от него уездные города, наполнит всеми утехами, свойственными просвещённому обществу, а богатства всех стран России станут литься к нам рекой, изобилие и радость будут иметь у нас верное прибежище».

Конечно, сравнение напрашивается … Современным читателям это выступление Каразина напомнит убедительную речь «О международном Васюкинском турнире 1927 года» Остапа-Сулеймана-Берты-Марии-Бендер-Бея, которую литературный герой романа «Двенадцать стульев» произнёс перед любителями шахмат приволжского города Васюки. Но Каразин не обманул харьковчан: университет через 50 лет после своего трудного начала был уже крупным учебным и научном центром, в котором преподавали известные учёные и специалисты, учились почти тысяча студентов. На базе университета были образованы в городе инженерные технологические институты по химии, металлообработке и электротехнике – инженеры были нужны растущей промышленности юга России.

Выслушав взволнованную речь Каразина, харьковские дворяне решили «просить Государя Императора об учреждении университета» и провели подписку для сбора средств на его строительство. Была собрана огромная сумма, свыше 400 тысяч рублей, кроме того, решили, что город безвозмездно передаст университету большие и дорогостоящие земельные участки для строительства университетских зданий.

Тут нужно всё же рассказать об известном общественном деятеле и естествоиспытателе Василии Назаровиче Каразине (1773 – 1842), о котором за пределами Украины помнят далеко не все российские историки, литературоведы и другие специалисты. Но до сих пор в истории Слободской Украины бытуют различные мнения о роли Каразина, которую он играл во времена «Дней Александровых прекрасного начала» – преобразованиях начала царствования Александра Павловича. В одних работах Каразин представлен как «бескорыстный идеалист, одушевлённый фанатическим желанием добра своим согражданам и непоколебимою верою в возможность нравственного совершенствования людей», выдающийся учёный, автор трудов по естествознанию и сельскому хозяйству, сторонник просвещённой монархии и мудрый советник императора Александра I, просветитель Украины и основатель Харьковского университета. Другие авторы характеризуют его как реакционера и крепостника, лжеучёного, самозваного основателя университета, фразёра, интригана, злоупотребившем доверием императора ради собственных эгоистических целей. А.И. Герцен в очерке «Александр I и В.Н. Каразин» отметил непреодолимый конфликт между идеями просветителя и окружающей его действительностью, что напоминает проблемы Чацкого, главного героя комедии Грибоедова. Герцен считал Каразина «неутомимым работником на общую пользу, бравшегося за всё и вся с необыкновенной энергией, толкавшегося во все двери и встретившего везде отпор, препятствия и невозможность в этой среде произвести что-либо путное».

 Василий Каразин в 1803 году

Гравюра по дереву

Волею судьбы и императора Александра I, который считал Каразина одним из выразителей взглядов и воли провинциального дворянства России, Василий Каразин был назначен чиновником вновь учреждённого в начале XIX века Министерства народного образования. В Министерстве Каразин занимал должности правителя дел Особого комитета по рассмотрению уставов учебных заведений, возглавлял Комиссию об училищах и Главное правление училищ, он составил «Предначертание устава об общественном воспитании» и «Предначертание университетского устава», работал над «Предварительными правилами народного просвещения», «пробил» решение об открытии университетов в Харькове и Казани.

Василий Назарович получил хорошее домашнее воспитание, а затем учился в немецких частных пансионах для дворянских детей в Кременчуге и в Харькове. Современники очень скептически оценивали уровень подготовки выпускников харьковских пансионов в конце XVIII – начале XIX века.

Как многие дворянские дети, Каразин с детства был записан в гвардейский полк, но, всячески избегая военной службы и увлекаясь изучением естественных наук, посещал занятия в Петербургском горном институте. Он владел основными европейскими языками, латынью, а документы, написанные им, показывают его блестящий литературный стиль русского языка. Не получив фактически систематического образования, Каразин «благодаря своему неуёмному стремлению к самообразованию овладел основными знаниями в области мировой истории, экономики и управления государством, истории религии и литературы, занятия в горном институте дали ему основы естественнонаучных знаний».

По уровню образования Каразин был «энциклопедистом». Этот термин в XVIII веке отнюдь не означал всесторонне образованного специалиста, а как отмечает историк культуры Ю.М. Лотман, характеризовал человека, который своими знаниями охватывал все области науки в их единстве, включая ремесла, технику и промышленность. Одновременно «энциклопедист» соединял не только науку с практикой, но и с социологией и политикой. Каразин основал в России метеорологию, связал улучшение почв и повышение урожайности в степных районах Украины с лесопосадками, в своём селе Кручик заложил лесопитомники и ботанический сад, изобрёл новые способы консервации продуктов питания, создал пищевые концентраты быстрого приготовления и внедрил их в российской армии, разработал новые способы прессования и очистки растительного масла. Каразин стал основателем университета и просветителем Слободской Украины – украинским Ломоносовым называют его историки Украины. Без Каразина, без его настойчивости и энтузиазма вряд ли была бы возможность открытия высшего учебного заведения в небольшом губернском городе, где было всего несколько училищ и пансионов с самой примитивной программой обучения для дворянских детей.

Огромная работа предстояла Каразину по созданию структур и учреждений университета. Он приглашал для работы в университете европейских, в основном немецких, профессоров, передал в пользование студентам и преподавателям свою огромную библиотеку, которая стала основой научной библиотеки, приобрёл в Петербурге чрезвычайно ценную коллекцию гравюр произведений европейских художников, положившую основание университетскому музею.

Когда 17 января 1805 года был торжественно открыт Харьковский университет, Каразин уже был в отставке, но его большая и активная деятельность по учреждению университета, была по достоинству оценена горожанами. 

Только пушкинисты всегда с негодованием говорят и пишут о выступлении Каразина против «новой» литературы, которое в итоге привело к ссылке на юг молодого известного уже в Петербурге поэта Александра Пушкина. Каразин выступил 1 марта 1820 года на заседании «Вольного общества любителей российской словесности» с докладом «Об учёных сообществах и периодических сочинениях в России». Касаясь задач современной литературы, он настаивал на развитии её самобытности, осуждал подражательства и нежелание «иметь возвышенную цель, действующую на умы и сердца сограждан». Каразин считал, что литература должна описывать «естественные произведения России, нравы её разновидных областей, путешествия, совершенные в недрах Отечества», и осуждал стихи В.К. Кюхельбекера, А.С. Пушкина, А.А. Дельвига и других молодых поэтов, которые не отвечали выдвинутым требованиям. Так называемые «вольнолюбивые» стихи Пушкина были нецензурны, широко известны и распространялись в рукописях. Каразин не говорил о них, но знал и отмечал, что император назван в стихах Пушкина «кочующим деспотом» и «венчанным солдатом».

Общество после доклада раскололось на две части: многие поддерживали Каразина, а другие осуждали его за «доносительный» тон доклада. Каразин без решения общего собрания опубликовал доклад в журнале «Соревнователь ВОЛРС» и довёл его содержание до сведения министра внутренних дел и юстиции В.П. Кочубея. В письме Министру Каразин сообщил, что «дух вольности всё более и более заражает все состояния. Народ раздражается против правительства умножением тягостей, тем более для него чувствительных, что он не видит в них никакой пользы, а соблазняется видеть одну невыгодную сторону». Министр пригласил Каразина для беседы, и с их встречи 12 апреля 1820 года началось дело о возмутительных стихах Пушкина, которое окончилось высылкой поэта на юг 6 мая 1820 года.

В Харькове памятники А.С. Пушкину и В.Н. Каразину всегда стояли на значительном расстоянии один от другого, хотя, как показывает история, со временем взгляды и точки зрения поэта на политическое положение России сближались с взглядами Каразина, государственника и сторонника имперской политики России. На Слобожанщине старались не вспоминать о выступлении Карамзина в 1820 году, в Харькове очень любили Пушкина, а благодарность и уважение жителей города к Василию Каразину были непоколебимы.

Успешное празднование 100-летия университета, во время которого вокруг чествования памяти основателя университета объединились «украинофилы» и «русофилы», вдохновили членов комиссии по возведению памятника Гоголю, сбор средств на который начался еще в 1881 году, когда состоялся первый благотворительный концерт. Теперь городская дума решила возведением памятника Николаю Гоголю отметить столетие со дня его рождения.

В думе считали, что достигнут нового единения вокруг Гоголя, украинца, занявшего к этому времени ведущее положение в русской литературе. Никто до Гоголя не писал с такой любовью и симпатией об Украине и украинцах, рассказав с таким размахом и любовью об украинском народе, его истории, легендах и сказаниях, о героях и простых людях. Задумываясь о своей судьбе в русской и украинской культурах, Гоголь писал к А. Смирновой в письме 24 декабря 1844 года:

«Скажу вам одно слово насчёт того, какая у меня душа, хохлацкая или русская. Сам не знаю, какая у меня душа, хохлацкая или русская, знаю только то, что никак не дал преимуществ ни малороссиянину перед русским, ни русскому перед малороссиянином. Обе природы слишком щедро одарены Богом, и, как нарочно, каждая из них порознь заключает в себе то, что нет в другой, явный знак, что они должны пополнить одна другую».

Но именно такая позиция писателя и вызывала ненависть радикалов, выступающих за независимость Украины. Под руководством Михновского «украинофилы» в городской думе выступили против установки памятника Гоголю: «Геть усiх Гоголiв, Гнeдичiв та Короленкiв, яки обмосковилися». Но выступления радикалов уже не могли остановить харьковчан, которые с удовлетворением узнали, что в конкурсе на памятник Гоголю победил уже известный жителям одесский скульптор Борис Эдуардс. Деловая хватка и комплексный подход при работе с заказчиками очень способствовали успеху предприятия Эдуардса: скульптор изготавливал все элементы памятников, и скульптуру и пьедесталы, осуществлял монтаж монументов и сумел снизить цены на свои работы В открытых конкурсах, при прочих равных условиях, отцы города, у которых денег всегда было мало, отдавали предпочтение проектам Эдуардса.

Одновременно с решением об установке памятника Гоголю в городской думе начали обсуждать идею присвоения имён известных русских писателей Гоголя и Жуковского харьковским улицам. Сумскую и Рымарскую намечали переименовать в Гоголевскую и Жуковскую. В результате жарких дебатов в комиссиях название этих улиц оставили старыми, а Гоголевской стала соседняя с Театральным сквером Кокошкинская улица. На Гоголевской улице, где жили много иностранцев, был расположен Успенский римско-католический костёл, а на углу Гоголевской улицы и Театрального сквера стояла лютеранская Вознесенская кирха. Сейчас улица называется улицей Гоголя.

К столетию со дня рождения писателя 20 марта 1909 года в театральном сквере у драматического театра был открыт памятник Николаю Гоголю. На этот раз харьковчане успели к юбилею. 

В памятнике Гоголю Эдуардс поразил харьковчан своими художественными решениями. Скульптор изобразил Гоголя на вершине литературного успеха, когда читатели в России только ознакомились с произведениями молодого писателя. Гоголь держит в одной руке листки бумаги, а в другой перо. Мы видим автора «Вечеров на хуторе близ Диканьки» и «Миргорода», писателя веселого, ироничного, погружённого в наблюдения, он хочёт все увидеть, все записать, обо всём рассказать.

Не отставая от моды, скульптор выполнил проект памятника в стиле модерн, разместив на пьедестале бронзовые украшения в виде растительного орнамента. Это потом в 1990-х годах руки вандалов ободрали детали на постаменте. Сейчас после восстановительных работ 2009 года памятнику возвращён первоначальный вид, бюст писателя очистили от многолетних слоёв краски, которой его покрывали для защиты от непогоды.

В Харькове были установлены два памятника, выполненные скульптором Борисом Эдуардсом, имя скульптора было хорошо известно харьковчанам, о его творчестве и новых работах рассказывали харьковские газеты.

Борис Васильевич Эдуардс переживал наиболее плодотворный период своей жизни. Одним из любимых образов русской истории, над которым с увлечением работал скульптор, был образ полководца Александра Васильевича Суворова. В 1907 году был открыт памятник полководцу в Очакове, выполненный Эдуардсом. Суворов изображён в полный рост, в момент ранения, левой рукой он зажимает рану под сердцем, правой указывает направление наступления.

Памятник Суворову был с одобрением принят критикой и художественной общественностью. В октябре 1909 года Эдуардс вместе с членами Одесского отдела Императорского Русского Военно-Исторического общества посетил Румынию, где на берегу небольшой речки Рымник у села Тыргу-Кукули одесситы ознакомились с местом сражения, в котором 25-тысячное соединение русских и австрийских войск под руководством Суворова 11 сентября 1789 года разбило стотысячную турецкую армию. За победу в этом сражении полководец был возведён в графское достоинство и стал именоваться графом Рымникским. Вдохновлённые увиденным на бывшем поле боя члены Военно-Исторического общества хотели воздвигнуть на этом месте памятник русскому полководцу или памятный знак в честь победы русских войск, выполнение которого поручили скульптору Борису Эдуардсу. К концу 1909 года правительство, а затем и император Николай II одобрили представленный скульптором проект памятника. Вдохновенно и быстро работал Эдуардс над огромным конным монументом полководцу. В присутствии румынских властей и представителей русской армии 6 ноября 1913 года на Рымникском поле состоялось открытие памятника.

Суворов запечатлён в решающий момент сражения, когда он, привстав на стременах, взмахом правой руки с зажатой в ней треуголкой подает коннице знак к последней победной атаке. Скульптура была установлена на высоком пьедестале из красного гранита, на гранях которого были размещены барельефы, воспроизводящие различные фрагменты битвы. Памятник поражал динамизмом фигуры Суворова на напрягшемся коне. Специалисты считают монумент, выполненный Эдуардсом, лучшим памятником великому полководцу. Работа скульптора была высоко оценена в художественной среде: Борис Васильевич Эдуардс был избран академиком Российской Академии художеств.

Но уже через восемь месяцев после открытия памятника на Рымникском поле началась Первая мировая война, русская армия отступала под натиском немецко-австрийских войск, памятник был разобран, перевезён в Одессу и остался в тесном дворе ателье скульптора. К началу революционных событий 1917 года Борис Васильевич Эдуардс продолжал работать в Одессе. Разруха в городе все нарастала. Сначала власть захватила Центральная украинская Рада, выступавшая за независимость Украины, затем в январе 1918 года в городе была установлена большевистская власть Одесского Совнаркома, но уже в марте в Одессу вступают австрийские и немецкие войска, в ноябре 1918 года их сменяют англо-французские оккупационные части, на помощь которым из Екатеринограда прибыла 10-тысячная армия Деникина. Лишь в апреле 1919 года при наступлении Красной Армии в городе окончательно была установлена Советская власть. Большевики начали преследовать известного одесского предпринимателя и автора памятников императорам и царским генералам – ателье Эдуардса было разграблено.

Что делать художнику в городе, где нет света и воды, где каждую ночь на улицах стрельба, а люди думают не о скульптуре, а о куске хлеба, о чашке молока для детей и о вязанке дров, чтобы согреть промёрзшее жилище. И Эдуардс летом 1919 года покидает родную Одессу, закончился 29-летний период его активной художественной деятельности в России. Скульптор уже не видел, как красные кавалеристы из корпуса под командованием Котовского отмечали праздничный день 1 мая 1920 года разрушением памятника императрице Екатерине и основателям Одессы, кувалдами и ломами разбивая фигуры памятника. Во дворе «Ателье художественной и промышленной скульптуры и бронзово-литейного завода» в Софиевском переулке осталась огромная конная статуя Александра Суворова, к которой были привязаны верёвки, на них сушилось бельё жителей коммунальных квартир «вороней слободки», в которую было превращены помещения ателье и предприятия Эдуардса.

Скульптор решает поселиться на земле своих предков – острове Мальта. Смерть сестры скульптора Анастасии в начале мая 1920 года ускорила отъезд Эдуардса. 7 июля Борис Васильевич вместе с племянницей Лидией, которую он позже удочерил, прибыли в Валлетту. Эдуардс и его племянница были одними из немногих российских эмигрантов, которые обосновались на острове посреди Средиземного моря. На Мальте скульптор начал интенсивно работать. Его камерные скульптуры хранятся сейчас в музее и у многих коллекционеров острова. Эдуардс выполнил и проекты нескольких памятников и монументов. Но потрясения последних лет давали себя знать, и Борис Васильевич Эдуардс умер в феврале 1924 года. Известный скульптор был похоронен на почётном месте, у церкви на кладбище города Валлетты. Сейчас на его могиле усилиями Российского центра науки и культуры на Мальте установлена новая могильная плита с надписью на русском языке.

Никто не вспоминал об эмигранте Эдуардсе, когда в 1930-х годах памятник Суворову вывезли из бывшей мастерской скульптора и установили на газоне у исторического музея Одессы, здесь он простоял пятнадцать лет. А в 1945 году, когда Измаил и прилегающие к городу территории отошли к Советскому Союзу и были включены в состав Украины, памятник полководцу перевезли и установили в Измаиле.

В 1920 годах покинул голодный Петроград и эмигрировал во Францию автор памятника Каразину в Харькове скульптор Иван Андреолетти. Последние сведения о его работе относятся к 1925 году, в это время скульптор жил в Париже. Памятник основателю Харьковского университета оказался его наиболее известным монументальным произведением. Но он уже не узнал о его дальнейшей судьбе. В 1930-х годах скульптор Матвей Манизер, любимый ученик Андреолетти в рисовальной школе Общества поощрения художников, выбирая место для своего памятника Тарасу Шевченко в Харькове, решил установить новый монумент на месте памятника Каразина, выполненного его учителем. Памятник Каразину переместили к зданиям университета на Университеской улице, а на его месте установили огромный монумент Тарасу Шевченко.

В Харькове, как и во всей Украине, Советская власть, провозглашённая 11-12 декабря 1917 года на Первом Всеукраинском съезде Советов, была установлена не сразу. Город занимают австро-немецкие части, затем при поддержке Антанты в Харьков вступают то части Директории, то белая армия под командованием генерала Деникина, и только летом 1919 года город занимают части Красной армии. Советская власть утвердилась в Харькове надолго. В марте-апреле 1920 года под контролем комиссаров были проведены «выборы» в городской Совет, большинство в котором захватили большевики. Профессорская городская Дума закончила свою деятельность.

Первой задачей нового городского Совета было уничтожение символов и памятников «проклятого царизма». Быстро сбили большого двуглавого орла на фасаде государственного банка в Театральном сквере, и... всё. Оказалось, что в большом промышленном городе, который посещали все русские императоры, начиная с Петра I, нет ни одного памятника царским особам, или членам царской фамилии. В городском Совете начали раздаваться призывы снести памятники дворянским поэтам и писателям Пушкину и Гоголю, а также помещику Каразину, создателю университета, куда не было доступа простым рабочим и крестьянам. Но всё же в то время умеренные силы в Совете взяли верх, и памятники сохранились. На памятнике Каразину были сбиты слова «…Императорскому Александра I…». Но так как надпись была выполнена бронзовыми накладными литерами, которые крепились стержнями, замурованными в камень постамента, то они ясно читаются до сих пор.

г. Аахен