Мирный атом?
Атомная энергия перед судом человечества
В предыдущем номере газеты мы уже писали о постигшей 11 марта Японию тройной катастрофе. Прошло два месяца. Если бы дело обошлось двумя ее природными компонентами землетрясением и цунами, в других странах о катастрофе стали бы уже забывать, хотя именно землетрясение и, особенно, цунами повлекли за собой десятки тысяч жертв и большие разрушения. Не дает забыть третья компонента тяжелая авария на одной из японских АЭС, хотя она сама по себе пока не повинна ни в одной человеческой жертве, да и особых разрушений не вызвала. Но это же атом, к нему общественность всегда особенно чувствительна. Да еще угораздило японскую аварию случиться перед самым 25-летним юбилеем катастрофы в Чернобыле. Сложившись вместе, два этих события буквально поставили атомную энергию перед судом человечества.
Развитие ситуации в Японии
В предыдущей статье мы закончили повествование на том, что японские атомщики постепенно брали ситуацию на пострадавшей АЭС «Фукусима-1» под контроль.
Японцам хоть в одном повезло: в период наиболее интенсивных радиоактивных выбросов на «Фукусиме-1» ветер дул в западном направлении, и выбросы ушли в незаселенные пространства Тихого океана. В результате радиоактивное загрязнение территории, в основном, ограничилось 20-километровой зоной, за ее пределами есть только одно пятно в северо-западном направлении, достигающее отметки в 30 км.
Очень донимали японцев повторные подземные толчки примерно в том же районе. Их было множество, и некоторые достигали значительной мощности. Один из них, магнитудой 7,4, случился поздним вечером 7 апреля. 5 человек погибли, более сотни получили ранения. 2,6 млн. домохозяйств и служебных помещений опять остались без электрообеспечения.
11 апреля жители Японии почтили память погибших месяц назад соотечественников. В 14:46 по местному времени под звуки сирен страна на минуту погрузилась в молчание. А менее чем через три часа, в 17:16, толчок магнитудой 7,1 ощутило тихоокеанское побережье северной и центральной части острова Хонсю, включая Токио. Точнее, это была целая серия толчков, самый сильный из которых имел амплитуду 7,1. Все повторилось: пострадавшие, разрушения, пожары. Была объявлена срочная эвакуация ликвидаторов на «Фукусиме-1», но обошлось без новых осложнений.
12 апреля толчок магнитудой 6,3 сотряс район Большого Токио. По меньшей мере, 6 погибших, стали все станции метро и т.д. Сейсмологи «обнадеживают» японцев: сейсмическая активность в этом регионе может продолжиться до 10 лет
В тот же день 12 апреля неожиданно для всех японское агентство по атомной и промышленной безопасности опубликовало решение поднять уровень опасности аварии на АЭС «Фукусима-1» с пятого до седьмого по международной шкале ядерных событий (INES). Это самая высокая оценка опасности за всю историю аварий на ядерных объектах. Ранее седьмой уровень получала только катастрофа на АЭС в Чернобыле в 1986 году.
Сделано это было не потому, что ситуация на АЭС вдруг ухудшилась, напротив, работы на станции из стадии судорожного реагирования на все новые осложнения перешли в стадию плановых действий. Но, оказывается, специалисты выяснили, что в первые дни после аварии в течение нескольких часов количество выбрасываемого в атмосферу радиоактивного йода-137 достигло масштаба, соответствующего седьмому уровню опасности по упомянутой шкале INES. Вот такая честность задним числом.
Чтобы пресечь ненужные слухи и панику, в том же Агентстве по атомной и промышленной безопасности подчеркнули, что ситуация на «Фукусиме-1» принципиально отличается от чернобыльской и общий объем выбросов радиоактивных веществ не превышает 10% от зафиксированных в Чернобыле. По мнению экспертов, площадь зараженных радиацией территорий вокруг японской АЭC также значительно уступает чернобыльской и в перспективе увеличиваться не будет. С этой оценкой согласились эксперты МАГАТЭ.
Глава «Росатома» Сергей Кириенко удивился этому решению японских специалистов. По его мнению, раньше они занижали уровень опасности, теперь же завышают, что, по его мнению, может быть связано с какими-то финансовыми, например, страховыми, соображениями. О ситуации на станции на тот момент он высказался так: «Ситуация развивается сегодня даже благополучнее, чем можно ожидать. По нашей оценке, она и до шестого уровня не дотягивает. Уровень выхода радиации меньше 10% от того, что было в Чернобыле, рисков развития реактивностной аварии там не существует, риска выброса тяжелых изотопов, которые остались в реакторах, нет. Мы очень опасались, что может проплавить фундаментную плиту и уйти в землю, попасть в почву нет, слава Богу, этот сценарий тоже не состоялся».
Уровень радиации в префектуре Фукусима 30 апреля, по данным властей префектуры, характеризовался следующими показателями: в городе Фукусима (61 км от аварийной АЭС) в 38 раз превышал норму, в городе Итатэ (40 км к северо-западу от АЭС, то есть в направлении «пятна», о котором говорилось выше) в 79 раз, в 115 км к юго-западу от АЭС всего в два раза. Отмечена тенденция уменьшения всех этих показателей во времени.
В то же время анализ уровня радиации и содержания радионуклидов в питьевой воде в Фукусиме не показал превышения по сравнению с нормой. То же самое относится к молоку. В связи с этим ряд ферм префектуры уже 11 апреля возобновил поставки молока в торговую сеть.
18 апреля два самоходных гусеничных робота с манипуляторами, которых бесплатно предоставила частная компания iRobot, провели замеры уровня радиации внутри энергоблоков. Согласно полученным данным, в первом энергоблоке уровень радиации составляет от 10 до 49 миллизивертов в час, в третьем 28-57 миллизивертов в час. Эти данные позволяют рассчитать время, которое ликвидатор может работать в этой зоне.
Президент компании-оператора АЭС TEPCO Масатака Симидзу заявил, что работа по стабилизации ситуации на станции займет от шести до девяти месяцев. После этого разрушенные здания энергоблоков АЭС будут накрыты специальными изолирующими материалами.
По данным на 25 апреля погибшими признаны 14 340 человек, пропавшими без вести 11 900. Первое число постепенно растет за счет второго, но уже очевидно, что всех погибших найти не удастся многих волна унесла с собой. Большинство жертвы цунами, небольшая часть землетрясения, жертв атомной аварии нет ни одной. В списке пострадавших значатся 5 тысяч 314 человек, хотя так или иначе от стихии пострадало гораздо большее число людей. В эвакуационных центрах страны по-прежнему остаются около 145 тысяч человек, покинувших районы, разрушенные стихией и зараженные радиацией.
По данным властей, стихия полностью или частично разрушила 151 тысячу строений, оставив не менее 20 миллионов тонн обломков. По предварительным оценкам правительства, ущерб от стихии может превысить 25 триллионов иен (308 миллиардов долларов). Еще 11 триллионов иен (133 миллиарда долларов) может составить ущерб от аварии на АЭС «Фукусима-1». И это еще не все виды ущерба. Кто может, например, сказать, во сколько японской экономике обойдется запрет ряда стран на ввоз японских морепродуктов? Индия уже 6 апреля ввела такой запрет.
Даже штатный демонтаж отработавшей свой срок АЭС стоит не намного меньше, чем ее строительство. С момента остановки реактора до полной разборки АЭС могут пройти в среднем 15 20 лет. Топливные элементы, содержащиеся в активной зоне реактора, должны сначала остыть, их радиоактивность должна быть понижена. Демонтаж потерпевшей аварию «Фукусимы-1» потребует порядка 30 лет.
Мы уже писали в предыдущей статье о достойных подражания проявлениях солидарности, подлинного коллективизма, проявленных японцами в постигшей их беде: взаимопомощь, полное отсутствие мародерства, стремления заработать на чужой беде.
Уже стало традицией, что в периоды национальных катастроф к помощи пострадавшим подключается даже японская мафия якудза. Так было в 1995 году после сильного землетрясения в Кобэ. И на этот раз якудза отправила из префектур Токио и Кобэ колонны из 70 грузовиков с продуктами питания, питья, одеял для пострадавших от бедствия.
Однако, даже солидарность японцев имеет границы. В некоторых местах вынужденных переселенцев отказывались принимать из опасений, что они являются источниками радиации.
Японцы сильный народ, закаленный в битвах с суровыми условиями существования в островной стране, расположенной в сейсмоопасной зоне. Но нынешнее бедствие, с его не прекращающимися подземными толчками, некоторых из них, особенно стариков, приводит в отчаяние.
Корреспондента итальянской «La Repubblica» новое землетрясение 7 апреля застало в спортивном зале начальной школы в городе Ишиномаки, где собрались около 300 человек, лишившихся жилищ во время цунами 11 марта. Подземные толчки начались в 23:32 по местному времени, когда люди уже готовились ко сну или спали. Журналист рассказывает: «Люди кричали в темноте, плакали, молились. Старики неподвижно лежали на полу и плакали, вместе с детьми, которые проснулись, как в кошмарном сне». Некоторые выскочили из здания кое-как одетые, но в обуви, которую уже не снимают. Все ждали нового цунами, но по радио через несколько минут после толчков сказали, что цунами ожидается не более двух метров высотой.
«Мы так больше не можем, говорит Кумико Сагава, бывший повар суши-ресторана, это слишком. Если нас отсюда не вывезут, то вместо мертвых им придется иметь дело с сумасшедшими». Другие испугались за аварийную АЭС «Фукусима». «Если АЭС не выстоит, говорит Хируики Маруки, 59 лет, всем наступит конец». «Нельзя больше строить рядом с морем, говорит 58-летний рыбак Томойя Кумагаи. Нельзя также позволять, чтобы люди селились рядом с АЭС».
Но, как мы писали в предыдущем номере, японцам больше негде ни АЭС строить, ни селиться: три четверти и без того очень небольшой для такой численности населения (127 млн.) территории страны заняты горами, строиться и жить можно только на довольно узкой полосе океанского побережья.
19 апреля Адель Калиниченко, проникшись бедственным положением японцев и в связи с известной проблемой Южных Курил, выступила в «Ежедневном журнале» со статьей «Шанс», где писала: «После того, что случилось в Стране восходящего солнца 11 марта 2011 года и продолжает происходить там с какой-то дьявольской методичностью, спор о принадлежности четырёх островов Курильской гряды приобретает черты мелочной безнравственности. Мне представляется, что сейчас сам Бог (в буквальном смысле) велел нам спокойно и без лишних слов, со всей прославленной широтой русской души, передать предмет нашей с Японией многолетней тяжбы её народу поступок, о котором я веду речь, нам самим, России, нужен сейчас даже больше, чем измученной напастями Японии. Хотя бы для того, чтобы разговоры о духовном величии России перестали быть просто разговорами».
Ну да, счас. И «широта русской души», и «духовное величие России» как раз и измеряются размерами российской территории. Отдать ее кусочек это и широту души сузить, и величие души уменьшить. Кто же на такое святотатство пойдет. Кому что-либо еще не ясно, читайте в предыдущем номере «Рубежа» обзор под общим заголовком «Govnomer».
Большую помощь японцам в нынешней беде оказали США. 18 тысяч американских военнослужащих почти с самого начала участвуют в разгребании развалин в городах, разрушенных цунами. В конце марта в Токио прибыло 140 военных технических специалистов, которые, как объявлено, будут помогать японским коллегам в решении проблем, возникших на аварийной АЭС.
Кстати. США не признают суверенитет России над Южными Курилами, считая их японской территорией.
Итальянская «La Stampa» 13 апреля писала: «Чернобыльская катастрофа была континентальной, Фукусима же должна остаться национальной трагедией». Леонид Большов, директор Института проблем безопасного развития атомной энергетики, член-корреспондент РАН, в интервью «Коммерсанту» 26 апреля привел такие данные: «В России территория в 60 тыс. кв. км была загрязнена выше уровня 1 кюри на 1 кв. км В Европе за пределами СССР после Чернобыля до этого уровня оказалось загрязнено почти 70 тыс. кв. км» То есть в Европе были загрязнены радиацией даже большие территории, чем в России (без Украины и Белоруссии). Действительно, в южной Германии, например, большие участки земли до сих пор не очистились от чернобыльского радиационного загрязнения.
В то же время радиация Фукусимы сколько-нибудь заметно не затронула ни одну страну, кроме самой Японии. Дело тут не только в том, что общая масса радиационных выбросов на Фукусиме в десять с лишним раз меньше, чем в Чернобыле. Япония расположена на отшибе, «на краю света», за ней огромный незаселенный Тихий океан, и ветры, как говорилось выше, дули в его сторону.
Еще одно важное отличие между обеими атомными катастрофами, которое отметил, в частности, бывший ликвидатор Николай Власов в интервью «Tageszeitung» от 18 апреля, состоит в том, что «взрыв в Чернобыле произошел по вине и халатности человека, к чему прибавились страшные ошибки в проектировке реактора, а в Японии он произошел на фоне природного катаклизма».
Так-то оно так, но и технические ошибки в аварии «Фукусимы-1» сыграли свою роль. Тут стоит еще раз подчеркнуть, что от сильнейшего землетрясения ни одна японская АЭС не пострадала, то есть в этом отношении они были построены надежно. Чего нельзя сказать относительно цунами. Известный нам уже российский эксперт Леонид Большов в том же интервью «Коммерсанту» сообщил: «Недавно в МАГАТЭ был подробный доклад японского профессора, в котором представлено, какие землетрясения и цунами были на месте Фукусимы-1 ранее. Высота волны достигала 28 м». А «Фукусима-1», как сообщил 21 апреля в «Ежедневном журнале» в статье с очень точным названием «Виноватым будет атом» Юрий Жуков, по проекту была защищена от цунами стенкой высотой 6 м. Конечно, стена высотой 30 м это серьезное и дорогостоящее сооружение, но все равно неизмеримо более дешевое по сравнению с убытками от катастрофы на АЭС.
Но ладно, стена, а вот Большов сообщает о совсем очевидном ляпсусе: «На площадке АЭС Онагава, к северу от Фукусимы-1, было то же цунами и землетрясение, но станция прошла через это. Элементарная вещь дизель-генератор на Онагаве был не внизу, как на Фукусиме-1, а вверху, и его не залило. И поэтому там могли поддерживать холодный останов реакторов, охлаждение, съем остаточного тепла». «Онагава» продолжает работать
Либерально настроенные российские авторы, пишущие на данную тему, всячески стараются обойти ошибки японцев, сыгравшие не последнюю роль в катастрофе на АЭС чтобы еще лучше оттенить вину советской стороны за катастрофу в Чернобыле. Вина советских властей за Чернобыль и без того очевидна, но вину определенных японских структур за случившееся на «Фукусиме-1» умалять не стоит, тем более, что их вина, как мы увидим ниже, ошибками в проектировании и сооружении АЭС не ограничивается.
Понятно, что японская катастрофа воодушевила анти-атомное лобби. Характерный пример выступления Себастиана Пфлугбайля, президента немецкого Общества по защите от радиации. Начинал он свою партию скромно. 24 марта «Tageszeitung» сообщила его мнение относительно ситуации вокруг «Фукусимы-1»: «Как он считает, радиационная нагрузка в этом районе уже сопоставима с той, что возникла после катастрофы в Чернобыле».
А 6 апреля Сергей Ромашенко на «Deutsche Welle» привел его слова, сказанные на открытии в Берлине конгресса, посвященного 25-летию аварии на Чернобыльской АЭС: «Последствия аварии на АЭС Фукусима-1 в Японии будут, по всей видимости, значительно серьезнее, чем те, которые были вызваны чернобыльской катастрофой. Из Фукусимы в окружающую среду просочилось гораздо больше радиации, чем из Чернобыльской АЭС». И еще он порадовал «конгрессменов» такой информацией: «От последствий чернобыльской катастрофы погибло около миллиона человек». Ну, раз в Японии последствия будут «значительно серьезнее», там от радиации погибнет, как минимум, пара миллионов.
А вот о чем поведал некто Ульрих Бек в испанской «El Pais» 6 апреля: «После чернобыльской катастрофы Франц-Йозеф Штраус утверждал, что только коммунистические реакторы могут взорваться. Однако теперь это произошло в Японии, считающейся самой продвинутой страной мира в технологическом отношении и в области обеспечения безопасности. С мифом о безопасности Запада покончено». То-то радости человеку как будто миллион в лотерею выиграл!
Радуется он не зря: лобби, к которому он принадлежит, от катастрофы в Японии действительно крупно выиграло, но выиграет ли от этого Запад, весьма сомнительно.
Реакция на аварию
О том, что масштабы катастрофы на Чернобыльской АЭС и сам ее факт советскими властями в первые дни и даже недели замалчивался и всячески приуменьшался, хорошо известно, и на этом мы особо останавливаться не будем. Но и в Японии в первые дни после аварии на «Фукусиме-1» управляющая компания TEPCO также не спешила информировать об опасности население.
Характерна в этом отношении редакционная статья «Страшная безопасность» в российских «Ведомостях» от 26 апреля. Вот что там можно прочесть: «Советские руководители и японские энергетики (первые дольше) пытались успокоить обывателей, занижая масштабы бедствия. Вечером 26 апреля Политбюро поверило Минздраву, который сообщил: Принятие специальных мер, в том числе эвакуация населения из города, не требуется. В расположенных неподалеку поселках и деревнях ничего не подозревавшие жители играли свадьбы, радуясь яркому солнцу. Вечером 29 апреля, когда угроза жизни и здоровью тысяч людей стала очевидной, народу сообщили: Уровень загрязненности превышает допустимые нормы, однако не в той степени, чтобы требовалось принятие специальных мер для защиты населения. Киевляне прошли в первомайских колоннах по Крещатику, в городе провели этап Велогонки мира».
Понятно, что в СССР врали (или умалчивали) дольше, чем в Японии: в демократической стране долго скрывать правду труднее. Но обратите внимание на то, что в первом случае вранье исходило от «советских руководителей», то есть от высшего государственного руководства, а во втором от «японских энергетиков», что означает от компании владельца АЭС. Не исключено, что компания какое-то время пыталась скрыть всю опасность ситуации даже от правительства, внимание которого в тот момент было приковано к последствиям землетрясения и цунами.
На то, что вранье имело место и в Японии, указывают многие. Например, Александр Черкасов, член «Мемориала», 31 марта в Гранях.ру писал: «Вранье было очевидное и легко раскрываемое. Это, конечно, не идет в сравнение с тем, что украинское начальство докладывало что, мол, четвертый блок в порядке и работает».
А вот очень важное об истоках сокрытия информации, из той же статьи в «Ведомостях»: «В обоих случаях рядовые работники и руководители среднего звена боялись разноса начальства за откровенный доклад о чрезвычайном происшествии явно больше, чем негативных последствий аварии для населения и природы».
Ну, а какие же в обоих случаях принимались меры по уменьшению последствий аварии? Леонид Большов в цитированном выше интервью «Коммерсанту» уверяет нас: «То, что было в Чернобыле сделано на пятерку, это организация государственной системы ликвидации последствий аварии. Была моментально создана правительственная комиссия во главе с премьером и еще оперативные группы на нескольких уровнях: политбюро ЦК КПСС, республиканское правительство в Белоруссии, на Украине, штабы ведомств, профессиональных организаций. Обсуждались и вырабатывались решения, которые потом были обязательны для исполнения».
Это мы уже слышим песню атомного лобби, причем в самом кондовом советском исполнении. Одно то, что в Чернобыль было согнано 600 тысяч человек, пусть даже не все одновременно, это был натуральный советский идиотизм из серии «Мы за ценой не постоим!». Одних военнослужащих было задействовано 380 тысяч человек!
Один из них в той же статье в «Российской газете» рассказывает: «На этой территории кишел человеческий муравейник люди практически вручную собирали радиоактивный хлам». Другой участник рассказывает, как дурили людей: «Считалось, что, получив за 30 дней двадцать пять бэр, человек должен эвакуироваться из опасной зоны. Лишь годы спустя они узнали, что норма в 25 бэр это предел допустимого облучения за год, а не за месяц, как внушали ликвидаторам».
Еще один говорит: «Сегодня, наученные горьким опытом, японцы на Фукусиме стараются обойтись как можно меньшим количеством ликвидаторов. А тогда в Чернобыль просто согнали массу людей со всей страны, которые закрыли мир от радиации буквально своими телами».
«Die Welt» 4 апреля тоже привела свидетельства бывших чернобыльцев. Один, Алексей Шашков, говорит: «Большинство тогда ничего не знало о радиоактивности: власти держали все в тайне. Людей эвакуировали слишком поздно, не объяснив им, что делать для снижения риска радиационного заражения». Другой, инженер Герман Белов: «Индивидуальных масок не хватало, а те, что были, нередко изготавливались вручную из марли. Нередко после смены ликвидаторы падали в обморок прямо в столовой».
Но и Белов говорит: «Роковой ошибкой было бросать на ликвидацию столько людей вместо небольших групп специалистов».
Японцы действительно пошли другим путем, и в этом вопросе, на наш взгляд, были правы. В зарубежной прессе были публикации, что они находятся в роли камикадзе и «обречены на смерть в ближайшие месяцы, если не недели». Но «как настоящие самураи, они готовы погибнуть ради долга». Общая их численность 500-600 человек.
А вот данные из японских источников. Участнику нынешней аварийной операции на АЭС «Фукусима-1» разрешено получить максимальную общую дозу облучения в 250 миллизивертов. В реальности людей обычно отстраняют от работ после того, как они получают дозу радиации в 100 миллизивертов. По состоянию на 4 апреля эта доза была превышена (не слишком значительно) у 21 человека. Время пребывания работника в наиболее опасных зонах ограничено 15 минутами. Кто больше похож на камикадзе, мы увидим ниже.
Но в чем большая вина руководства компании TEPCO, так это в том, что при возникшей нештатной ситуации оно проявило медлительность и недостаточную компетентность. Об этом говорят многие эксперты. «The Wall Street Journal» в статье от 25 апреля, основываясь на заключениях американских и японских специалистов, высказывает мнение, что, если бы не это, аварии на АЭС можно было избежать.
То же мнение высказал известный нам российский эксперт Леонид Большов: «Беда была в том, что в первые дни, практически до 18 марта, когда премьер Японии взялся руководить процессом, энергокомпания TEPCO не вполне оценила масштаб бедствия и старалась сохранить лицо, мол, все в порядке, сейчас со всем разберемся сами. Но лишь на уровне премьера начались реальные действия: на площадке появились пожарные, полицейские, военные Если бы в те самые первые часы, в первый день более активно включилась правительственная система, если бы сразу начали заливать реакторы, притащили бы новые дизель-генераторы и запустили электричество, то мы бы вообще не узнали про то, что есть такая Фукусима. Время, когда разогревается активная зона реактора и испаряется вода, было пропущено».
Роль коммунистической идеологии в СССР в Японии сыграла корпоративная этика. В СССР любой ценой старался «сохранить лицо» ЦК КПСС какие, дескать, аварии могут быть на лучших в мире советских АЭС? Но очень похоже повело себя в аналогичной ситуации руководство компании TEPCO. Правда, президент компании Масатака Симидзу и председатель правления Цунэхиса Кацумата заявили, что после окончания аварийной ситуации уйдут в отставку, взяв на себя ответственность за атомный кризис. Руководителей КПСС никакие провалы на подобный шаг подвигнуть не могли. Да и зачем, если всегда находились «истинные виновники» провала: троцкисты, империалисты, сионисты, сепаратисты, филателисты Филателистов, говорите вы, вроде еще не обвиняли? Возможно, но еще ж не вечер. Ну да, ЦК КПСС в России давно нет, но наследники и вполне достойные в наличии имеются.
«The Wall Street Journal» 20 апреля опубликовал статью американского физика Александра Сич, ставшего первым западным ученым, которому позволили полтора года жить и работать в чернобыльской зоне отчуждения для изучения последствий аварии. Он пишет о множестве мифов, созданных вокруг Чернобыля, которые до сих пор бережно сохраняются в России.
Так, в первые дни крупных выбросов радиации вертолеты сбросили 5020 тонн различных материалов на реактор, чтобы его потушить. «На деле лишь малая толика этих материалов, и то в лучшем случае, попала в шахту реактора, так как источник красного свечения, на который ориентировались вертолетчики, находился в 12-15 метрах от самого реактора», сообщает ученый. По его словам, вещество, составляющее примерно 75% активной зоны реактора (массой около 135 тонн), девять дней горело на открытом воздухе, а затем расплавило нижнюю часть активной зоны, перелилось вниз по трубам и вскоре затвердело.
«Это подрывает главный миф о ликвидации Чернобыльской катастрофы культ храбрых вертолетчиков, которые старались потушить пожар. Ликвидаторы были по-настоящему храбрыми и самоотверженными. Увы, советские власти воспользовались ими, чтобы создать впечатление, будто хоть что-то делается для ликвидации катастрофы», пишет Сич.
Если Сич говорит о 75% радиоактивного вещества реактора, затвердевшего где-то под ним, то эксперт Гринписа Тобиас Мюнхмейер в интервью Spiegel Online заявил, что 95% радиоактивного топлива после взрыва осталось в руинах реактора, и потому угроза, исходящая от Чернобыльской АЭС, до сих пор высока. Более того, Чернобыль, по его словам, будет представлять собой опасный объект еще на протяжении тысячелетий.
А Константин Чечеров, старший научный сотрудник Курчатовского института, в интервью «Новой газете» от 22 апреля поведал нечто просто фантастическое. Начиная с июня 1986 года, то есть через два месяца после взрыва, по 2005 год, он обследовал взорвавшийся чернобыльский реактор что называется от и до, не страшась радиации. За эти годы он набрал в сумме 2000 бэр радиации, при допустимых Нормами радиационной безопасности 5 бэр в год (то есть за 20 лет 100 бэр). По его словам, он был не один такой, из институтов Москвы, Ленинграда и Киева таких энтузиастов собрался целый неформальный коллектив.
Чечеров перенес острую лучевую болезнь в тяжелой форме, но сейчас предлагал свои услуги японцам. «И чудаки еще такие есть » Японцы не ответили.
Медицинской стороны дела мы коснемся ниже, а сейчас о технической. Уже в июне 1986 года Чечеров забрался внутрь разрушенного четвертого блока. О результатах проведенного им обследования он говорит: «В шахте реактора и в помещении под ним также никаких следов взрыва не обнаружили. Видимые разрушения, то есть те, которые мы своими глазами видели, говорят, что взрыв произошел прямо в центральном зале. Взрыв был один, и он был ядерный Шахта оказалась пуста, более того, в ней мы не обнаружили никаких следов горения, даже краска на металлоконструкциях была цела».
Чечеров начисто отрицает официальную версию о том, что почти все топливо осталось внутри реактора. Он утверждает: «Мы экспериментально, физически, ценой наших огромных доз доказали, что почти все топливо вылетело вверх. Поднялось в стратосферу и распространилось над всем северным полушарием».
На вопрос корреспондента «Что же, выходит, не нужны были бы все те тысячи ликвидаторов?» Он отвечает: «Да, не нужны. И мой личный чернобыльский опыт, и моя доза, полученная во время работы внутри четвертого блока, дают мне моральное право так говорить».
На другой вопрос «А что с вертолетной засыпкой, которую сразу же после аварии начали в шахту реактора сбрасывать?» последовал ответ: «Да нет там ее, засыпка в шахту просто-напросто не попала, она даже в центральный зал не попала». Чечеров еще добавляет: «Поставленная задача была бессмысленной, так как шахта реактора была пуста».
Леонид Большов в цитированном выше интервью по этому поводу сообщает: «Диагноз острая лучевая болезнь был поставлен 134 людям. Из них в первые 4 месяца умерло 28 человек, остальных вылечили. Среди населения ни одного случая острой лучевой болезни не зафиксировано. Тотальные медицинские обследования на загрязненных территориях выявили увеличение частоты раков щитовидной железы до 40% из 748 случаев у тех, кто был детьми на время аварии. Было некоторое увеличение частоты лейкемии у ликвидаторов. Это редкая болезнь, и ее легко над общим фоном заболеваемости обнаружить. Еще некоторое количество раков щитовидной железы, в пределах 20 из 115, у ликвидаторов медики связывают с радиацией. В общую смертность это никакого вклада не внесло. Смертность ликвидаторов аварии на ЧАЭС находится на том же уровне, что и у обычного взрослого населения. За исключением раков щитовидной железы у детей (подавляющее большинство их вылечено), здоровье населения радиация не затронула. Так что если посмотреть на медицинские последствия Чернобыля, они весьма и весьма ограниченны».
Немного забывчив оказался в этом случае Леонид Александрович и не всегда внятна его речь. Что означает, например, «до 40% из 748 случаев»? Итальянская «La Vanguardia» 26 апреля привела на этот счет данные другого российского эксперта Виктора Иванова, руководителя Национального радиационно-эпидемиологического регистра, где собрана информация о 700 тыс. российских граждан, которые в той или иной форме соприкоснулись с чернобыльской радиацией. По данным регистра, «в Брянской области самом загрязненном регионе России заболеваемость раком щитовидной железы среди тех, чье детство пришлось на момент катастрофы, на 40% выше, чем у тех, кто не пострадал от радиации. У тех, кто на момент катастрофы был уже взрослым, заболеваемость этим видом рака не повышена». Названы те же 40%, но ясно, к чему они относятся. К сожалению, Иванов не привел процент излеченных от этой болезни детей.
Что касается числа умерших от лучевой болезни, то «Ведомости» 26 апреля сообщили: «Непосредственно при ликвидации техногенной катастрофы погибли 28 человек, еще 18 ликвидаторов умерли от лучевой болезни до 2004 г.» Леонид Александрович об этих 18 забыл.
«Ведомости» далее сообщают: «По данным исследования экспертов ООН, общее число умерших раньше времени среди ликвидаторов и в местностях, пострадавших от воздействия радиации, оценивается в 4000 5500 человек из 5 млн. человек, живущих в загрязненных местностях России, Украины и Белоруссии: десятая доля процента». И еще: «Инвалидов-чернобыльцев в России немногим более 40 000 это доля процента от общего числа инвалидов».
Что касается инвалидов, то в цитированной выше статье в «Российской газете» от 20 апреля приведены несколько другие данные: «72 тысячи человек из тех, кто принял на себя радиационный удар, стали инвалидами. Теперь их осталось 44 тысячи».
Насколько разноречивы мнения по поводу влияния Чернобыля на здоровье населения в России можно судить по двум публикациям в одной в той же газете «Московском комсомольце» за одно и то же «юбилейное» число 26 апреля. Одна имеет заголовок «Или жрать радиацию или ничего не жрать» и подзаголовок ему под стать: «25 лет спустя в российской чернобыльской зоне излучение как бог или смерть: везде». После этого текст статьи можно уже бы и не цитировать, но самую малость все же приведем:
«Кто в Москве знает о Новозыбкове, где дети болеют в два раза больше, чем в остальной России? Или о деревушке Старый Вышков, где радиация еще в разы выше, чем в Новозыбкове? Центральная власть их забыла . Выходит, не только при ельцинском бардаке, но и при путинском подъеме Россия, будущая хозяйка Олимпийских игр и мировых футбольных чемпионатов, не способна спасти своих граждан из этой зоны. Местные жители жалуются, что для них нет ни областных, ни федеральных программ, чтобы на месте минимизировать вред от радиации».
Вторая статья имеет более-менее нейтральный заголовок «Белые пятна Чернобыля». Основное ее содержание о «самоселах, тех, кто вопреки всем приказам и распоряжениям, невзирая на высокий радиационный фон, остались полулегально жить на несуществующей по документам земле».
Читаем: «Зачем эта зона отчуждения вообще нужна? горячится женщина-самосел Галина Волошина. Как заключенных, загнали за колючку. У нас в Чернобыле радиационный фон, как в Киеве. Волосы у меня, видите, как у Анджелы Дэвис. А ведь работала сразу после аварии на песке, мы грузили мешки для вертолетчиков. 25 лет в грязной зоне, но ни разу больничный не брала. А как нас в мае в 86-м выгоняли из дома! Чуть ли не руки вверх милиция заставляла поднимать Деревенских стариков силой загоняли в автобусы. На новом месте от перенесенного стресса они начали болеть Мы клубнику немытую с огорода кушаем, продолжает откровенничать Галина. За сезон я закрываю по 100 литров грибов. Каждый год вожу грибы в лабораторию в Подол. И всякий раз слышу: Где это вы нашли такие экологически чистые грибы? Старики у нас все до 85 89 лет дожили».
Обратите внимание на выделенные нами слова: в одной статье люди сетуют на то, что Россия «не способна спасти своих граждан из этой зоны», в другой «Зачем эта зона отчуждения вообще нужна?». В одной жалуются на жуткую радиацию, в другой говорят, что у них «радиационный фон, как в Киеве». В первой статье сказано, что речь идет о Брянской области, во второй место «засекречено», но, судя по всему некоторым деталям, это та же область
Столь же противоречива информация о влиянии чернобыльской радиации на здоровье населения в Европе. 21 апреля газета «Tagesspiegel» сообщила: «Согласно Федеральному ведомству по защите от радиации в ФРГ, до сих пор не существовало веских доказательств того, что в Германии или других странах Центральной и Северной Европы ощущался негативный эффект воздействия радиации из-за аварии на Чернобыльской АЭС. Тем не менее, эксперты таких организаций, как Greenpeace и Врачи мира за предотвращение ядерной войны, исходят из того, что последствия аварии на АЭС коснулись сотен тысяч людей и в Европе».
Государственное ведомство (не российское или украинское, не японское, а немецкое, которому нет никакого интереса приукрашивать картину) говорит, что «нет доказательств», а общественные организации «исходят из того». Но эти хоть говорят о «сотнях тысяч», которых последствия Чернобыля только «коснулись», а Себастиан Пфлугбайль, президент немецкого Общества по защите от радиации, столь же «доказательно» говорил (см. выше) об «около миллиона» погибших от тех же последствий.
Два лобби
Читатели, вероятно, уже почувствовали, что в вопросе о роли и дальнейшей судьбе атомной энергетики сложились два лобби. Одно это, естественно, представители самой атомной промышленности, связанные с ней национальные и международные организации. Еще в предыдущей нашей статье о катастрофе в Японии можно было заметить, что МАГАТЭ стремилась приуменьшить масштабы аварии на «Фукусиме-1». Там же мы с удивлением отметили, что и российские эксперты вели ту же линию. Им-то, казалось бы, зачем приукрашивать ситуацию на чужой АЭС. Но в России разработаны грандиозные планы по строительству АЭС как внутри страны, так и за рубежом. Японская катастрофа ставит под угрозу их осуществление. Леонид Большов является одним из представителей российского атомного лобби. Отсюда его стремление приуменьшить влияние Чернобыля на здоровье ликвидаторов и населения.
Противоположное, анти-атомное, лобби представлено, в основном, общественными организациями типа Гринписа, отмеченного выше Общества по защите от радиации и т.п. Говорят, щука нужна в пруду, чтобы карась не дремал. Но и общественные организации типа Гринписа нужны, чтобы государственные и корпоративные щуки всех карасей не сожрали. Однако, оправдывая свое существование, они частенько выходят за пределы здравого смысла.
В вопросе о влиянии аварий на АЭС на здоровье людей истина находится посередине. Но посередине не обязательно означает на равном расстоянии от обеих позиций. Да, атомное лобби несколько приуменьшает число пострадавших от этих аварий. Но анти-атомное лобби завышает это число гигантским образом! Реально речь может идти о тысячах пострадавших, они же говорят, как мы видели, о сотнях тысяч и даже миллионах. Кто спорит, лучше, чтобы жертв вообще не было, но тогда давайте откажемся от автомобилей, самолетов, химических удобрений и т.д.
Организации типа Гринписа часто бьют на эмоции. Человек вообще легко поддается эмоциям. В неоднократно цитировавшейся нами статье в «Российской газете» от 20 апреля говорится: «Военкоматы отправляли повестки запасникам второй категории. Забирали мужчин старше 35 лет, у которых было двое детей». Так проводилась мобилизация людей для отправки в Чернобыль. Далее в той же статье приводятся слова одного из этих мобилизованных: «Я ушел туда в 36 лет Сейчас еле жив, а большая половина моих друзей уже умерли». Прибавьте к 36 годам 25 получится 61 годик (а некоторым из его друзей было тогда, вероятно, и 40 лет). Средняя продолжительность жизни мужчин в России 57 лет. Вопросы есть?
В комментарии к той же статье один из ликвидаторов, Олег Алферов, говорит: «Все, что с нами случилось, это уже последствия последствий, вторичная реакция на Чернобыль. Мы не столько болели, сколько боялись заболеть. И оттого жили в постоянной тревоге, в депрессии, в ожидании заболевания. И по этой причине, конечно, ждали особого внимания государства к себе. Но очень скоро поняли, что наше существование бельмо на глазу. Волновались, нервничали, у многих происходили психические срывы. До 30 процентов вернувшихся оттуда стали пьющими и жестоко пьющими. Социальный фактор добил нас сильнее, чем сам Чернобыль».
Конечно, даже «вторичная реакция на Чернобыль» это тоже вина Чернобыля. А если говорить о сотнях тысяч вынужденных переселенцев, сам факт переселения для большинства стал большим стрессом и, значит, последствием и виной Чернобыля. А иногда вина государства была еще и в том, что от его имени раздавались обещания (некоторым обещали квартиры), которые остались невыполненными. Но нельзя отрицать и того, что отчасти в своих болезнях и деградации могли быть виновны и сами ликвидаторы и переселенцы.
И вот еще один обширный комментарий к той же статье: «На недавно состоявшемся в Российской академии наук симпозиуме 25 лет аварии на Чернобыльской АЭС: анализ, уроки, выводы на будущее титулованные ученые и эксперты вновь заговорили о том, что масштабы случившегося преувеличены, последствия обрастают мифами, а некоторые из предпринятых мер оказались избыточными, не обоснованными с научной точки зрения и вместо пользы приносят вред.
Как считают в Федеральном медицинском биофизическом центре им. А.И. Бурназяна, это относится и к переселенцам из чернобыльской зоны, и в особенности к ликвидаторам. Из публикаций и научных докладов А.К. Гуськовой, В.К. Иванова, Л.А. Ильина, А.Ф. Цыба следует, что суммарные дозы облучения у большинства ликвидаторов, работавших в зоне от нескольких суток до нескольких месяцев, не превышают 60-80 миллизивертов, что заведомо меньше критических 250 миллизивертов. По их же оценкам, содержание радиоактивных веществ у этого контингента... существенно ниже пороговых величин для развития каких-либо клинических проявлений. Вывод: основная масса этих лиц могла быть возвращена к прежней трудовой деятельности, а показания к признанию инвалидности у ликвидаторов были расширены без должных оснований.
Академик РАМН Леонид Ильин продолжает настаивать на своих выводах: Состояние здоровья ликвидаторов практически не отличалось или даже было несколько лучше, чем у населения России соответствующего возраста и пола. Однако к 90-м годам прошлого века, заключает он, большое число ликвидаторов было признано нетрудоспособными, что противоречит огромному опыту клинико-эпидемиологических исследований.
Чем объясняют Ильин и его коллеги неопровержимый рост общего числа заболеваний у наблюдаемой категории граждан? Повышенным вниманием со стороны медицины, а также более широким охватом целенаправленных обследований по критерию радиационного риска. Во многих случаях, считает член-корреспондент РАМН Ангелина Гуськова, на общее самочувствие, работоспособность и продолжительность жизни ликвидаторов существенное влияние могла оказать социально-психологическая напряженность, связанная с поиском льгот».
Ученые, о которых идет речь, государственные служащие, их можно считать частью атомного лобби. Тем не менее, на наш взгляд, в их словах есть немалая доля правды. В частности, «поиск льгот» был довольно азартным занятием для значительной части советских трудящихся. Впрочем, это была обоюдоострая игра: люди азартно льгот добивались, государство не менее азартно искало поводы им в них отказать.
* * *
Остается сказать о самом главном: следует ли считать катастрофу на японской АЭС приговором атомной энергетике или такой вывод будет поспешным? Из-за недостатка места мы вынуждены отложить ответ на этот вопрос до следующего номера газеты. Об этом читайте в следующем номере газеты.