Людям, как и птицам, иногда тоже нужно опускаться на землю
Я «ткнулся» клювом автомобильного капота в полоску пространства, от которой начинается ленинградская область, «почирикал» со строгими российскими пограничниками, сделал вираж на левое крыло и, повторно минуя государственные контрольные посты Финляндии, запарковал машину на «шайбе», так называется притаможенный финский пятачок с заправкой и магазинами. Точнее, я вернулся на шайбу, чтобы сделать передышку в своём постоянном броуновском полёте моторизованной частицы европейско-постсоветского пространства. Идиотизм ситуации состоял в том, что у меня был с собой не украинский, забытый дома и дающий право проезда в бывший Советский Союз, а немецкий паспорт, обладателю которого пересекать границу на Россию не разрешалось. Без наличия визы.
Конечно, обидно.
А у финнов я зато без проблем: гражданин объединённой Европы. Нажимаю кнопку и «нави» высвечивает сиреневой полоской путь к ближайшей гостинице, где мне предстоит отстояться и, как у финов заведено, пропариться.
Этот адрес мне дали торговцы, среди которых здесь много русских. Мне предстояло провести несколько дней в ожидании забытого документа и ближайшая гостиница находилась в лесу, неподалёку от этой самой «шайбы».
Если знать, что означают большие громоздкие слова, снабжённые порою двойными точками над гласными, требующими более глубокого озвучивания, то можно понять, что гостиница в глуховатом лесу на берегу залива, в которой я остановился, имеет необычное название, что-то вроде Птичьего заповедника, о чём мне несколько позже поведала управляющая номерами Надя, финская жительница родом из русской глубинки. Сюда, как я узнал, слетаются для передышки северные виды птиц при миграции, возвращаясь весной ненадолго на Родину. Вот и у меня состоится как бы передышка. Из прилетающих сюда пернатых некоторые виды уже занесены в красную книгу, и на время их отдыха орнитологи пекутся, не без успеха, о привилегиях для беспокойного братства. В Финляндии охотно отзываются на заботу об окружающей природе.
Бухта Финского залива имеет в этом месте вид головы вызываюше настроенного молодого человека, этакого Дон-Кихота с козлиной бородкой и высокой надменной причёской. Большой прямой нос и губы, выражающие претензию на самостоятельность, направлены на восток и там остаются, отделённые условной линией границы, от остального тела. Граница разделяет два всё ещё разных мира. Как раз напротив, на «воротничке», находится эта финская Линтулахти. Окна одной из саун, без которых местные гостиницы и другие общественные заведения не обходятся, выходят как раз на побережье, покрытое щетиной нечёсаных кустов – деревьев, в просветах веток которых повсюду ежатся разнокалиберные гнёзда. Птиц зимой нет, как и клиентов в этом отеле, и природа, продуваемая балтийским сквозняком, затаилась до ближайшей весны.
Временной тупик,
который я сам себе создал, не оставляет возможности выполнить всю программу моей
поездки. Хотелось бы обсудить эту притчу во языцех: климатическое поведение
планеты. К примеру, с профессором В.М. Оcтряковым,
моим старым приятелем, уже лет 30 изучающим солнечный и другой космический
«ветер». Я слежу за событиями, влияющими на климатические изменения, для их
газетного освещения, и нам было бы о чём с ним поговорить. Точнее, поспорить,
поскольку профессорá, к категории которых принадлежит мой приятель, не
соглашаются делать выводы, пока не наберут достаточно фактов. Они очень дорожат
своей учёной респектабельностью, в отличие от журналистов, которые без оглядки
кидаются на любую «клубничку».
Но, куда бы ни занес меня мой неусидчивый характер, встречи всегда происходят. Большей частью с такими же неусидчивыми. Благодаря которым в гостиницах, даже лесных, по вечерам и зимой зажигаются окна. Они, эти люди, отдыхают обязательно в движении. Куда, зачем двигаться – не так важно: если это Финляндия, то для шопинга и сауны. Поэтому, когда вечером позвонила Надя и попросила включить электронную саунную автоматику для вновь прибывающих клиентов, я догадался: это они, те самые. И действительно, приехали две семейные пары из Петербурга, оказавшиеся также словоохотливыми собеседниками. Попарились. Выставили на стол бутылки с пивом. И как же тут не поговорить про жизнь?
А что про жизнь. У одних из прибывших свой частный дом с русской баней. Какие есть в Санкт-Петербурге супермаркеты, мне тоже известно. Что же вы, ребята, едете сюда? «Мы едем сюда, чтобы здесь попариться в сауне и сделать шопинг». (??) Мы так отдыхаем. Конечно, норвежских морепродуктов, как здесь, или, к примеру, шампуней с ароматным дёгтем, в России так запросто не купишь, но, мне кажется, есть достаточно «челноков», которые заботливо следят за спросом и не позволяют возникнуть дефициту. А разница в цене не дороже затрат на бензин и иностранные автостраховки. «Да, конечно, – соглашаются мои собеседники, – мы едем прежде всего за новыми впечатлениями. Этот свежий воздух с другой стороны залива... Этот небольшой бросок на ухоженный запад хорошо восстанавливает силы.»
Ага, этот западный синдром. Я пытаюсь спровоцировать политические дебаты: мол, маловато в России демократии, зажимает правящая партия свободу волеизъявления да и материальные ресурсы не очень удачно использует. Контроль над этими самыми ресурсами будто бы находится в руках приближённых известного политического лидера, набранных по принципу «соседства по дачному кооперативу». Эту скандальную тему я почерпнул у московского представителя немецкого журнала «Фокус», когда пообщался с ним на одной литературной встрече в Мюнхене.
Как это часто бывает, российские собеседники, о политике осведомлённые из первого канала своего телевидения, активности к этой теме не проявляют. Нет, конечно же, никто не запрещает в современной России быть недовольным и это высказывать. Да что толку? Каждый бы стал окружать себя своими людьми, иначе пропадёшь. А что до выборности, то покажите тех, кто лучше? Днём с огнём не сыщешь. Да и не до политпросвещения бывает: ведь нужно же всё время зарабатывать деньги, а потом ещё делать шопинг. И если это всё же удаётся, то вот тут и вся политика.
Я подбрасываю новые аргументы. Дескать, западные эксперты оценивают состояние сегодняшнего правителя России, находящееся в западных банках, в 40 млрд. евро.
Это возможно. Но если сейчас выбрать другого руководителя, то придётся выждать, пока он не наберёт таких же средств и на этом не успокоится. Другой сценарий: популисты и националисты. Не лучше ли остановиться на сегодняшней действительности с её модернизацией и вкладом в нанотехнологию?
А какая ещё нужна в России модернизация, кроме канализационных сетей и дорожных покрытий? Сделайте, а остальное само придёт. Истории неизвестны государственные проекты модернизации производства в развитых странах: они были реализованы в ходе конкурентной борьбы капиталистических предприятий.
Политика – это то, что рядом. Я, например, часто езжу за рулём. И, глядя в окно на кусочек русского окружающего пространства, слежу за результатами проводимой политики. И по-прежнему не очень-то в восторге от предстоящей дороги из Петербурга в Москву, которой в нормальном понимании на сегодня вообще не существует, хотя большая когорта новых управителей России именно из Петербурга в Москву и переехала. По всей видимости, перелетели. Как и три года назад я буду объезжать этот Великий Новгород по ужасной грязи и впереди идущий грузовик марки «Камаз» будет швырять грязью из-под своих огромных колёс на моё ветровое стекло. Я поеду его обгонять, безнадёжно размазывая серую жижу по этому стеклу, а именно здесь под мостом обгонять нельзя и метров через сто от места успешно завершённого манёвра меня остановит гаишник. Он очень презрительно посмотрит на синюю купюру в 1000 рублей – такую гадость им брать не разрешается. Но, скрепя сердцем, возьмёт. Повеселюсь, проезжая деревню Березай (кому надо – вылезай) и выпью чаю из настоящего самовара, дымящего берёзовыми щепками у начала Валдайской возвышенности, откуда меня уже будет сопровождать наша великая река Волга. И по бокам всё какие-то косые полуразвалившиеся избы со времён царя Гороха, подбоченившись, пытаются пуститься в пьяный пляс – когда уже придёт на них обновление? По-прежнему не хочет жить в деревнях молодёжь. Уезжают в города и пополняют там ряды безлошадного пролетариата. Чтобы, обогатившись, обзавестись вонючей бензиновой лошадью и мечтать о собственном домике на природе.
Но со мной за столом сидят не дети голодных и рабов. Как они себя сами называют: «средний класс», ребята в возрасте за 50, прибывшие на автомобиле «Фольксваген»-Шаран, с прицепом, наполненным покупками.
В прошлом году на этом «минивэне» ездили на отдых в Испанию. Достраивают частные дома на собственных участках в Петродворце. Ведут семейную коммерческую деятельность с сыновьями. Эта семейная коммерческая деятельность не оставляет выходных дней, поэтому короткие мероприятия для «шопинга» за границей, запланированные на момент опустения холодильников, воспринимаются с большим энтузиазмом. Хотя за углом блестит огнями современный супермаркт с такими же товарами для шопинга.
Старый особняк находится у самого берега, поросшего камышом. Общество, изучающее пернатых, установило у спуска к воде помост для наблюдения за оными, вокруг которого пестрят непромокающие листки с цветными фотографиями и информацией о путях миграции каждого вида недолгих постояльцев.
Много общего имеем мы с птицами. Хотя бы эти пути миграции. Я уже бывал в подобных птичьих местах на юге, севернее израильского Эйлата. Птицы там, разных мастей, не воюют за клочки земли, как жители окружающего их Ближнего Востока разных конфессий. Они уживаются вместе, потому что другого способа выжить у них нет.
Особенность птиц состоит в их кучевой организации и понимании коллективной необходимости, особенность людей – в их обособленности и алчности. Некоторые считают иначе, например, то, что у людей лучше организация мозгов. Сомневаюсь. Пернатые обходятся без дорожных документов и ничего не путают. У людей же постоянные проблемы, так что иногда даже перья летят!
В гостинице на 23 номера сегодня я опять один, занимаю уютную комнату, соседнюю с сауной. Когда включаешь нагреватели парилки, то в золотистой полутемноте начинают возникать шаркающие звуки, как будто кто-то возится. Я пытаюсь высидеть 5 минут, но это нелегко на верхней лавке. Я выхожу в вестибюль и щёлкаю пультом телевизора. Русские каналы что в Финляндии, что в Германии одинаковы. В России стали также придерживаться западного календаря христианских праздников. У меня такое впечатление, что рождественские каникулы уже начались, но ко мне они не имеют отношения.
«Пятиминутку» можно освоить без труда, если изменить порядок прохождения процедуры. Для этого достаточно сначала посидеть на нижней лавке и ждать, когда немножко насыпется временного песка в часах, имеющих форму восьмёрки, и перейти затем на верхнюю, не садясь на неё, а ложась. Если ещё и отменить поддачу пара, то норма в 7 минут будет также не пределом, хотя перед уходом можно и пару поддать. Чтобы уважали воображаемые зрители! Грамм 100 виски перед сном также улучшают общее самочувствие.
Тёмный ночной лес с большими редкими деревьями выглядел неуютно и мрачно. Несмотря на холодный свет луны, просеки не имеют понятных очертаний, создавая этим тревожную неопределённость. Женщина несёт на себе холщовый рюкзак и какого-то нескладного мужчину. Возможно, он был болен, а может быть, и ранен. Она облокотила мужчину о дерево, поставила рядом рюкзак, и пока возилась, мужчина исчез. Женщина зашла за это толстое дерево и тоже исчезла, и на миг всё замерло на фоне тёмных деревьев и рюкзака. Мелькнули лучи автомобильных фар, осветивших часть деревьев, и послышался удаляющийся гул мотора. Не успел удалиться свет фар, как показались светящиеся глаза огромной птицы, пошедшей на разворот, и выпустившей когти, чтобы спикировать на оставшийся у дерева рюкзак. В нём было что-то важное, и я хотел эту птицу опередить, но, дёрнувшись слишком резко, проснулся.
Нервы были, как говорится, ни к чёрту. Я стащил со второй половины хозкровати сухую простыню и, натянув её на себя, снова заснул.
Оказывается, лес с его рядами деревьев был только ширмой. За деревьями протекал ручей с тёмной красноватой водой, содержащей, по-видимому, много железа, и большими валунами по берегам. Из-за этих валунов к воде было не подобраться, и только большие чёрные птицы сопровождали журчащий поток. Клювы этих приц были как-то странно изогнуты, будто в улыбке, и вдоль потока шла та самая женщина, подгибая платье и не оглядываясь. Я узнал в ней свою жену, которая недавно умерла, и пошёл следом, пытаясь обратить на себя внимание. Безуспешно. Во всех моих последних снах она никак на меня не реагировала, что порождало у меня постоянное чувство вины. Ручей вдруг исчез, скрывшись в пещере. Я заглянул внутрь: он заканчивался озером, но другого берега у этого странного озера не было. Не было больше и её.
Взаимности – вот чего всегда не хватало. Я хорошо относился к своей жене. Но она об этом как будто не догадывалась. Вокруг меня жили одесситы, и они говорили своим жёнам «солнышко», «рыбочка» – а я этой манеры общаться не освоил. Да, я играл в футбол – а что в этом плохого? У нас в команде были некоторые уважаемые люди, кажется, товароведы. Они оплачивали некоторые расходы, связанные с сауной, шампанским, такси или там массажистами. По этой причине я, временами, дома бывал мало, но у неё было ведь достаточно окружения: ребёнок, родители, бабки...
К лету добавлялись ещё родственники, ведь у нас была дача на самом берегу самого Чёрного моря. Так что я мог позволить себе отпуск с приятелями: мы любили накручивать велосипедные километры на просторах любимой Родины. Тогдашнего Советского Союза.
А она постоянно оставалась в своём окружении...
Над чем же смеялись эти птицы у лесного ручья?
Наутро четвёртого дня своего вынужденного заточения я проводил очередных краткосрочных постояльцев (почему-то все – русские) в холодный туман финского леса, снабдив их обещаниями позвонить, заехать и вообще увидеться, и опять остался один. Надя, как обычно, приготовила завтрак, на этот раз с оладьями. На столике в гостиничной кухне попыхивал самовар. Её финский муж умер, оставив большое деревенское хозяйство. Она продала только трактор, а с остальной техникой, включая травокосилку, самостоятельно управляется. Мы так поболтали, после чего она укатила на своём «опеле», а я в очередной раз включил электронную автоматику сауны. Сауна, однако, не только способствует нагреванию тела, но и направляет течение мыслей в «горячие» точки!
Политики берутся уберечь Землю от потепления. Какой бред! Поберегли бы лучше свои души от замерзания. Не дано людям решать за Всевышнего, аминь! И если вполне развитые страны будут вкладывать свои миллиарды от налогоплательщиков на подмерзание климата, то это будет только вклад в проекты некоторых передовых технологий и создание этим новых рабочих мест. Это будет хороший промежуточный результат, если на нём остановятся. А вот результат конечный, похолодание климата Земли, если такое под власть человеку, может привести к катастрофе. По крайней мере для тех, у кого мало тёплых одеял!
В своё время некий ведущий руководитель страны, по-немецки «фюрер», вкладывал деньги в постройку удобных автодорог для подвоза военной техники. В стране возникла сеть автобанов, а на время строительства была обеспечена полная занятость населения. Вся страна была в восторге. Но попытка реализовать сверхчеловеческую миссию в соответствии со стратегическими планами этого фюрера и подчинить себе мир при помощи этой военной техники, для которой были созданы автобаны, обернулась катастрофой для многих. Что ждёт современных «подмерзателей» Земли, если их не остановить в стремлении быть Сверхчеловеками?
Земля не относится к тем холодным глыбам, что носятся по Космосу, оставляя за собой хвосты холодного же газа. Подобно тёплой птице, защищённой слоем жира, кожей и перьями от холода и колючего тумана и мигрирующей вслед за солнечным теплом в стремлении сохранить его жизненеобходимый баланс, наша планета у своей поверхности постоянно подвергается колебаниям температуры.
Из-за изменений солнечной активности, потому что эта звезда имеет циклы изменения количества выброшенного для своих планет тепла. Из-за плотности встречающейся в полёте Земли космической пыли, которая ослабляет тепловой поток на пути к поверхности планеты и приводит к её охлаждению. Из-за влияния разных категорий заряженных частиц, этих массовых пришельцев от других солнц, терзающих вместе с частицами от нашего солнца форму земного магнитного поля, которое в свою очередь управляет потоками земной атмосферы, распределяющей по континентам дозы тепла и холода. Потому что тёплые и холодные массы нижних слоёв атмосферы Земли мигрируют по сложным траекториям. К тому же внутреннее тепло нашей планеты рвётся временами наружу. Что к этой грандиозной картине может добавить маленький человек со своими жалкими мешками денег?
Что вы на это скажете, господин профессор В. Остряков? Что из этих денег, выделяемых на обуздание климата, вам также перепадает грант для исследований, проводимых кафедрой космической физики? Согласен, грант нужен. Без грантов вся наука может захиреть.
Я выключил телевизор, чтобы он не мешал мне произносить речь в ходе воображаемой дискуссии. Мне нравилось, как я отражаю аргументы титулованных собеседников. И конечно же, мои доводы имели неоспоримый успех в гостином зале этого старинного ухоженного особняка, поскольку после очередной рюмки вина (а мне приходилось обслуживать и уважаемых оппонентов) дилемма о противодействии перегреву климата становилась всё более актуальной.
И вдруг открылась дверь в другом конце коридора. Я, наконец, уже был не один в этом зале. Человек средних лет, в синей служебной форме, вошёл в фойе гостиницы. За проёмом двери в железном молчании замер жёлтый небольшой автобус, на котором приехал служебный человек. В руках он держал серый пакет, это был, без сомнения, финский почтальон местного отделения связи. Я давно уже ждал его: ведь в сером пакете был мой паспорт!
Наконец-то! Я галантно пожал ему руку, учтиво склонившись, и на нескольких знакомых мне европейских языках выразил признательность за такую важную службу.
Теперь и я стал свободной птицей!