Мы поименно вспомним всех...

Памяти Василия Алексаняна

Так совпало, что похороны Василия Алексаняна состоялись накануне пятой годовщины гибели Анны Политковской. И в том, и в другом случае мы имеем дело с политическими убийствами, отличными друг от друга лишь по форме. И эти две судьбы – по всему абсолютно разные, можно сравнить на основании силы характера личности, бескомпромиссности, смелости и обостренного чувства справедливости.

На похороны Василия Алексаняна вчера пришло очень много людей, так что большой траурный зал крематория Хованского кладбища показался в какой-то момент тесным. Люди несли и несли цветы ко гробу, так что цветам уже не хватало места, и сотрудницы крематория несли охапки не уместившихся гвоздик, роз и хризантем к фотографии слева от изголовья, накладывая горы цветов вдоль фасадной стены зала. Молодой священник отпевал Василия Алексаняна на армянском языке душевно и искренне, так что все могли оценить красоту армянских духовных песнопений. Затем он передал горсть земли родным Алексаняна и те крестообразно положили ее во гроб. Георгий Гарникович, отец Василия Алексаняна, объяснил пришедшим, что в тюрьме его сын пришел к Богу, он крещен в армянской церкви, и потому так важно здесь было отпевание. Затем, встав у изголовья гроба, короткую речь произнесла Марина Филипповна Ходорковская. Она сказала, что смерть этого молодого и талантливого человека – убийство, и что убийцы его должны понести наказание по заслугам. Георгий Гарникович в свою очередь сказал, что вера, к которой пришел его сын, призывает к добру и миру, и потому мы должны быть добрее. Утверждение об убийстве он подтвердил, засвидетельствовав, что до ареста у сына было отличное здоровье. Затем люди получили возможность подойти к усопшему, высказать слова соболезнования отцу и братьям Василия, задержаться на мгновение рядом с его мамой, сидевшей у гроба.

Люди самые разные – и адвокаты, и бывшие сослуживцы, и родные, и друзья родителей, и общественные активисты, участвовавшие в уличных акциях в защиту Алексаняна, и журналисты – все объединились здесь в каком-то молчаливом потрясении этой гибелью. Выйдя из зала крематория, Георгий Гарникович сказал в ответ корреспондентам, что у Василия было острое восприятие справедливости с самого детства. Себя же он винит в том, что не дал сыну чувства самосохранения. Он считает это чувство национальным, поскольку его народ подвергался в истории геноциду, и потому армяне имеют обыкновение быть в житейских делах осторожными ради сохранения рода, не лезть, что называется, на рожон. У Василия же это чувство полностью отсутствовало. «Василий очень любил Армению и любил ездить туда, но он и „обожал Россию“, был воспитан на русской культуре. Окончив Гарвард, Василий имел возможность остаться работать за рубежом, ему предлагали престижные вакансии в разных странах, но он вернулся домой, а когда его позвали в ЮКОС, пошел туда не ради денег, первый год он вообще получал гроши, его просто увлекли масштабные начинания Ходорковского».

Георгий Алексанян, по профессии физик, приехал из Армении в Москву в студенческие годы, здесь женился и вырастил троих сыновей. Василий был по счету вторым сыном. Из отзывов друзей семьи, пришедших в большом количестве на похороны, можно было понять, какой удивительно сплоченной, дружной и сердечной была семья Алексанянов, как любили друзья приходить к ним в гости. Георгий Гарникович рассказал о студенческих годах сына. Василий учился сначала на вечернем отделении юридического факультета МГУ, и отец устроил его работать садовником в институте химической физики. Уже тогда сослуживцы, глядя на трудоспособность Василия, говорили: «Ну у вас и сын, он далеко пойдет...»

Чтобы перевестись на дневное отделение, Василию нужно было сдать 2 сессии на одни пятерки и дополнительные экзамены, включая латынь. Все это ему удалось. «После этого я начал в него верить, я увидел, что он по-настоящему умеет работать и у него есть способности», – сказал Георгий Гарникович. В Гарвард Василия рекомендовали также по результатам блестящей учебы. В студенчестве Василий за две недели освоил латынь, а в тюрьме он выучил итальянский настолько, что мог после освобождения переводить отцу на русский итальянские радиопередачи.

На днях, разбирая документы сына, Георгий Гарникович наткнулся на ящики, битком набитые квитанциями благотворительных переводов: Василий Алексанян посылал их тяжело больным детям, которым требуется помощь на лечение, а информацию о них он находил в интернете.

Очевидно, что в лице Василия Алексаняна система убила не только ни в чем не повинного человека, но и человека высоких нравственных принципов и редких качеств, талантливого, мужественного, работоспособного, каким любое здоровое общество дорожило бы и гордилось.

Григорий, младший брат Василия Алексаняна, рассказал, что когда начались аресты сотрудников ЮКОСа, он попытался уговорить брата уехать, но Василий реагировал резко: «Они не имеют права меня арестовать!» После ареста Ходорковского Василий стал еще более активно работать, восполняя отсутствие тех, кто поспешил из ЮКОСа разбежаться.

В следственном изоляторе Алексаняну создавали особо тяжелые условия в отместку за его бескомпромиссность. Когда смертельная болезнь стала стремительно развиваться, он не только категорически отказался вести разговоры о даче ложных показаний в обмен на свободу, но и огласил имена предлагавших ему грязную сделку во всеуслышание в Верховном суде, несмотря на то, что находился во власти этих людей.

Василий Алексанян был бы жив сегодня, если бы пошел тогда на компромисс. И жил бы еще долго, если бы не сам его противозаконный арест. Поэтому можно смело сказать, что он не просто был убит, а погиб в противостоянии системе. И еще раз хочется вспомнить слова Алексаняна, произнесенные из-за решетки: «Если уж такая жертва приносится мною, вольно или невольно, она должна пробудить сознание у людей. Помочь увидеть им то, что происходит в стране...»

Жесткие слова Марины Филипповны Ходорковской, которая посылает проклятия палачам, и мягкие слова Георгия Гарниковича Алексаняна о той доброте, к которой призывает принятая Василием Алексаняном вера, могут и должны гармонично сочетаться в том душевном пробуждении и в том противостоянии злу, к которым взывает память о судьбе Василия Алексаняна.

Елена Санникова,

фото автора