Итоги и перспективы
2012 2013
Предлагаем вам несколько материалов из российской и мировой прессы, в которых подводятся политические и экономические итоги прошедшего года и делаются попытки предсказать ближайшее будущее от вероятности обнаружения жизни на Марсе до экономической ситуации в Греции и личных перспектив Владимира Путина. Некоторые материалы публикуются с сокращениями.
Не все новости плохие!
Журналисты, особенно немецкие, склонны чересчур подчеркивать зло, существующее в мире. Поэтому многие позитивные факты просто не доходят до широкой общественности.
Самое страшное зло по-прежнему нищета. 1,29 млрд. человек влачат свое существование за абсолютной чертой бедности, которая, по определению ООН, находится на уровне дохода ниже 1,25 доллара в день. Однако, несмотря на экономические кризисы, уровень бедности в мире снизился, причем как в абсолютном, так и в процентном отношении. Так, весной 2012 года Всемирный банк объявил о достижении важной цели тысячелетия: снижении всемирного уровня нищеты вдвое до 2015 года (это надо понимать, очевидно, так, что такая цель поставлена, и уже имеются успехи на пути к ней. Ред.).
Также уже достигнута еще одна цель тысячелетия: сейчас начальную школу посещает почти столько же девочек, сколько мальчиков.
В мире все меньше воюют: количество вооруженных конфликтов, число жертв которых превышает тысячу человек, уже более пятидесяти лет сокращается, а по сравнению с 1990 годом уменьшилось вдвое.
Что касается глобального потепления, то в немецких газетах редко упоминают, что температура планеты уже 15 лет находится в одном и том же состоянии.
Неожиданные открытия и новые методы добычи привели к тому, что прогнозируемая нехватка энергоресурсов отодвинулась на очень дальнюю перспективу, но при этом, по данным авторов, их потребление в богатых странах, вопреки глобальному тренду, в течение многих лет снижается.
Авторы также сообщают, что возросла продолжительность жизни, причем не только в богатых, но и в бедных странах. Сейчас средняя продолжительность жизни в мире составляет 69,5 лет.
Дирк Максайнер и Михаэль Мирш,
«Die Welt», 28 декабря 2012 г.,
в изложении инопрессы.ру
Итоги года. Изменения как константа
Сирия, Китай, Соединенные Штаты. События в этих трех странах определили политическое лицо мира в 2012 году. Происходящее там объединяет одна общая черта растущее ощущение неопределенности и неуверенности в том, что будет дальше.
Сирийская гражданская война стала квинтэссенцией современной международной
политики, слепком тех проблем, которые характерны для глобальной ситуации. В
Сирии переплелись разные процессы, каждый из которых несет в себе мощный
потенциал, в основном разрушительный. Авторитарные режимы, находящиеся у власти
десятилетиями, исчерпали себя, общества перестали признавать их право на
подавление, даже если посредством репрессий обеспечивался пристойный уровень
жизни и какое-то развитие (что обеспечат будущие власти неизвестно). Это было
неизбежно, и странно слышать популярные в России рассуждения о том, что перемены
на Ближнем Востоке стали следствием спецопераций внешних сил. Демократизация
действительно происходит, правда, результаты ее далеки от западных
представлений.
Вторая тенденция всплеск противоречий на религиозной основе. Если сирийский
кризис и начинался как протесты демократически настроенной части общества против
закосневших автократов, то очень быстро он приобрел характер противостояния
правящего шиитского меньшинства (к которому вынужденно примыкают остальные
меньшинства, которые боятся перемен больше, чем имеющегося положения) и
суннитского большинства, долго подвергавшегося дискриминации. Сирия стала
полигоном большой ближневосточной вражды, которая тлела, постепенно разгораясь,
с 1970-х годов (с исламской революции в шиитском Иране), но в последнее
десятилетие превратилась в основное содержание региональной политики.
Ожесточение и упорство воюющих связано с тем, что в религиозной войне не бывает
компромисса, стороны сражаются за выживание. После Боснии и Косово в 1990-х
это следующий большой конфликт, в котором средневековая самоидентификация
откровенно выходит на первый план, выступая хворостом для непримиримой
междоусобицы. И, вероятнее всего, Сирия отнюдь не последний пример такого
рода.
Третий тренд, примыкающий ко второму, соперничество региональных держав за
влияние. Иран и Саудовская Аравия олицетворяют два полюса, конкуренция
многоуровневая религия, энергетика, геополитика, этническая принадлежность. У
каждого в Сирии и вне ее свои союзники, судя по ходу конфликта, баланс сил пока
не удается склонить в ту или иную сторону.
Наконец, четвертый уровень это борьба великих держав, причем не столько за
присутствие и интересы, сколько за то, чьи концептуальные подходы возобладают.
Отсюда и совершенно негибкая позиция Москвы, которую многие пытаются объяснить
меркантильными факторами или душевной симпатией к диктаторам-троглодитам. Это,
вероятно, тоже имеет место, но не в качестве основной причины. Россия стоит
насмерть, чтобы не допустить утверждения ливийского прецедента в качестве модели
решения локального кризиса. Ливийский прецедент, напомню, это когда внешние силы
выбирают «правильную» сторону в междоусобном конфликте и помогают ей одержать
победу вплоть до прямого военного вмешательства. Противодействие Кремля, таким
образом, лишь косвенно связано с собственно ближневосточными и конкретно
сирийскими делами, речь идет о принципах, по которым функционируют международные
отношения.
Благодаря всем этим причинам сирийская коллизия действительно стержневая для
мировой политики. Сложное переплетение разных процессов делает сценарий
непредсказуемым и почти не просчитываемым. Выбор стратегии участников становится
почти что лотереей угадаешь или не угадаешь.
Китай считался до последнего времени страной, которая не подвержена всеобщей
фобии неопределенности. Казалось, что в Пекине точно знают, что и как делать,
имея план на многие годы, если не десятилетия вперед. И тот факт, что КНР менее
болезненно, чем другие, прошла глобальный финансовый кризис 2008-2009 годов,
только подтверждал это впечатление.
Однако непривычная нервозность, которая окружала очередной съезд китайской
компартии и передачу власти «пятому поколению» лидеров, продемонстрировала, что
Китай не является и не ощущает себя неприступной крепостью. В итоге все прошло,
как и предполагалось, но осадок остался. Есть подозрения, что модель роста,
основанная на экспорте, исчерпана, налицо приметы идеологической борьбы
(демонстративное растаптывание Бо Силая) и опасения в связи с явным нагнетанием
нестабильности по всему миру. При этом Китай уже настолько вырос, что больше не
может спрятаться за формулой Дэн Сяопина «не высовываться». А это означает, что
уровень внешнего противодействия усилению КНР будет расти вплоть до
полномасштабного сдерживания в перспективе. Как бы то ни было, период «легкого»
(точнее, понятного по механизму) роста для Китая закончен, и следующее
десятилетие, в течение которого управлять будет только что назначенное
руководство, обещает быть нетипично малопредсказуемым.
Страна, которая уже сделала выбор в пользу сдерживания Китая, голосовала в
минувшем году за президента. Несмотря на разочарование в Обаме, которого четыре
года назад внесли в Белый дом почти как мессию, альтернативы в его сопернике
избиратели не увидели. Причин много, но если обобщить, то выбор вполне логичен.
Митт Ромни был слишком откровенно обращен в прошлое, это бросалось в глаза всем.
Барак Обама, несмотря на многие промахи и изъяны, выглядит куда более
современным главой государства, адекватным реальностям XXI века. Обаму
воспринимают как человека, который, по крайней мере, понимает, насколько
изменился мир и что Америка не может управлять им так, как привыкла. Из этого,
правда, совсем не следует, что он знает, как это делать. Скорее наоборот,
международный курс Обамы все более склоняется к спонтанному реагированию на
постоянно происходящие перемены, а не к попыткам выстроить какую-то стратегию.
За это его критикуют, хотя сомнительно, что кто-то другой был бы в состоянии
проводить иную линию более осмысленную и вычисленную заранее.
Как на этом фоне выглядит Россия, где в минувшем году тоже прошли выборы,
которые дали стопроцентно предсказуемый результат? Курс здесь формулирует один
человек, хотя назвать его полновластным хозяином ситуации больше нельзя.
Растущая неоднородность общества и отсутствие очевидных ответов на все более
острые вопросы национального развития ведут к размыванию опоры власти. Тем не
менее, Владимир Путин определяет атмосферу российской политики, а его настрой
очевиден. Он считает внешний мир хаотическим и пугающим своей неуправляемостью,
о чем постоянно говорит и пишет, а свою задачу видит в том, чтобы оградить
вверенную ему страну от пагубного влияния повсеместной турбулентности,
остановить мгновенье. Глядя на окружающую реальность, по-человечески его можно
понять. Знаменитый польско-британский социолог Зигмунт Бауман описал в недавнем
интервью современный мир как среду, где изменение единственная константа, а
неизвестность единственная определенность. Но в этих условиях надежда на
консервацию статус-кво, составляющая концептуальную базу российской политики,
скорее всего, нереальна.
Федор Лукьянов,
«Ежедневный журнал», 1 января 2013 г.
Итоги года. Год отложенного апокалипсиса
Если говорить об экономике, практически весь минувший год прошел в ожидании глобальных потрясений, и никакой календарь майя тут ни при чем. Поводов для страха было предостаточно. Сначала весь мир с трепетом наблюдал за развитием политического кризиса и досрочными парламентскими выборами в Греции, которой отводилась роль могильщика еврозоны. К лету внимание переключилось на проблемы Италии и Испании, осенью главным источником страхов стал возможный приход к власти республиканцев в ходе президентских выборов в США. Эйфория, которая последовала за убедительной победой Барака Обамы, продлилась лишь несколько дней, сменившись страхом «бюджетного обрыва».
А поскольку к Рождеству Конгрессу так и не удалось принять никакого решения, в 2013 году худшие опасения пессимистов могут оправдаться, и томительное ожидание кризиса сменится ликвидацией его последствий. Она, собственно, уже началась. Федрезерв с нового года запускает очередной раунд программы «количественного смягчения» будет выкупать казначейские облигации, фактически финансируя бюджетный дефицит за счет эмиссии. Впрочем, теперь уже этим занимаются все развитые страны: последний бастион Европейский ЦБ пал в минувшем году, обнародовав «план Драги», предусматривающий при определенных условиях масштабный выкуп гособлигаций периферийных стран еврозоны. Про Японию, где к власти пришли сторонники ослабления йены и поддержки за счет слабой национальной валюты ориентированных на экспорт компаний, и говорить нечего. Печатный станок там работает на пределе мощности, заставляя многих экспертов вновь говорить о «валютных войнах». Одним словом, «долговая мина», заложенная под мировую экономику, стала существенно больше и страшнее, но справедливости ради следует признать, что «детонаторы» пока удается своевременно обезвреживать. (Странно: статья датирована 4 января, но автор «не заметил», что в последний день ушедшего года Конгресс США снял проблему «бюджетного обрыва». Ред.).
В иных обстоятельствах при подобном внешнем фоне российская экономика могла бы считаться одним из главных фаворитов в мировых состязаниях за деньги инвесторов. Однако целый ряд обстоятельств сделал ее едва ли не главным аутсайдером. Набившие оскомину рассуждения об отвратительном деловом и инвестиционном климате повторять не имеет смысла. На этом фронте ситуация продолжает ухудшаться, несмотря на громкие заявления первых лиц государства. И продолжившееся после президентских выборов, которые, по мнению некоторых, должны были снять вопрос о политических рисках, бегство капитала из страны лишнее тому доказательство. Политические репрессии против оппозиционеров, начавшиеся во второй половине года, потенциальным инвесторам в России оптимизма не добавляют
Что касается главы «Роснефти» Игоря Сечина, то в качестве компенсации за обиду, нанесенную правительством, заставившим вернуть в бюджет часть скопившихся за несколько лет на счетах «Роснефтегаза» причитавшихся государству дивидендов «Роснефти» и Газпрома, он получил высочайшее дозволение купить одну из крупнейших российских нефтяных компаний ТНК-ВР. Это сделает «Роснефть» крупнейшей в мире нефтяной компанией, однако сделка не добавит финансовой устойчивости ни «Роснефти», ни владеющему ею государству. Компания и без того никак не расплатится по кредитам, привлеченным для покупки разоренного ЮКОСа.
В результате государство в дополнение к Газпрому получит еще одно «наше все», чрезвычайно чувствительное к мировой конъюнктуре на рынке энергоносителей и «слишком большое, чтобы рухнуть». Квазигосударственный долг вырастет на несколько десятков миллиардов долларов, которые утекут из страны.
Что касается Газпрома, то российская газовая монополия стала для инвесторов разочарованием года, а для российской экономики источником потенциальной угрозы. Руководство компании проворонило «сланцевую революцию» и в буквальном смысле закопало десятки миллиардов долларов в виде трубопроводов в обход Украины. Шансов на то, что эти ветки хоть когда-нибудь заработают на полную мощность и смогут окупиться, исчезающе малы. Однако выводов ни со стороны правительства, ни со стороны руководства компании не последовало. Более того, в этом году корпорация объявила о начале реализации нового многомиллиардного проекта, на этот раз в Восточной Сибири, проекта, который многие инвесторы называют безумием, в панике избавляясь от акций Газпрома.
Таким образом, под все более вялые разговоры о модернизации правительство в минувшем году окончательно стало заложником двух гигантских государственных сырьевых компаний, над которыми нависла угроза прогнозируемого падения цен на энергоносители в результате бурного развития добычи сланцевых нефти и газа в США.
Возвращаясь к заголовку, можно вспомнить еще одну «мину замедленного действия», заложенную властями под российскую экономику. Речь об очередной пенсионной реформе. Точнее, антиреформе, поскольку разговор идет о возврате к распределительной системе. Решение, принятое несмотря на отчаянное сопротивление подавляющего большинства членов экспертного сообщества, позволит в течение нескольких лет уменьшить дыры в бюджете Пенсионного фонда, но в долгосрочной перспективе грозит обернуться коллапсом всей системы социальной поддержки.
Подводя экономические итоги 2012 года, можно сказать, что прошел он относительно спокойно, без потрясений, однако вероятность этих потрясений в будущем серьезно выросла.
Максим Блант,
«Ежедневный журнал», 4 января 2013 г.
2013 год: занавес поднимается
Нанесет ли Обама авиаудар по Ирану, будет ли открыта жизнь на Марсе, повернется ли Украина лицом к Западу? На эти и многие другие вопросы пытаются ответить обозреватели Financial Times, делая прогнозы на 2013 год. Заодно газета напоминает: ее авторы успешно предсказали, что Обама будет переизбран, а евро сохранится.
Возможна ли третья волна рецессии в Великобритании, предсказанная некоторыми экспертами? «Третьей волны в обычном понимании не будет, но есть более важная проблема», отвечает журналист Крис Джайлз. По его оценкам, британская экономика с середины 2010 года вообще не растет.
А как с жизнью на Марсе? Большинство астробиологов полагает, что там когда-то вполне могла существовать жизнь, а микроорганизмы, возможно, обитают и доныне, напоминает журналист Клайв Куксон. Он надеется, что за 2013 год марсоход Curiosity обнаружит «прочные биохимические признаки» жизни на Марсе.
«Станет ли Обама бомбить Иран?» Обозреватель Филип Стивенс в это не верит. По его ожиданиям, Обама будет стремиться к прямым двусторонним переговорам с Ираном. «Не факт, что аятолла Хаменеи согласится, но ужесточение санкций стало мощным стимулом», полагает Стивенс. Правда, Нетаньяху, наоборот, будет призывать США к удару по ядерным объектам Ирана. «Но после того, как на выборах Нетаньяху поддержал Ромни, а на Западном берегу планирует новые израильские поселения, Белый дом не намерен к нему прислушиваться. 2013 год может стать годом большой ссоры между США и Израилем», говорится в статье.
Восстановится ли в США докризисный темп роста ВВП (3%)? Нет, рост не превысит 2%, полагает обозреватель Эдвард Люс. «По сравнению с Европой США останутся лучом света, но до собственных надежд не дотягивают», пишет он.
Что изменится в Германии после парламентских выборов? «Впервые в истории есть вероятность появления черно-зеленой коалиции», пророчит Квентин Пил. Он подразумевает альянс правоцентристской партии Меркель с немецкими «зелеными». Коалиция будет проевропейской, но самой консервативной за несколько десятков лет.
Прекратится ли в 2013 году падение ВВП Греции? Да, отвечает журналист Мартин Сэндбу. Во-первых, новые меры экономии приблизили бюджет к сбалансированности, а погашение долгов отложено на несколько лет. Во-вторых, наконец-то выделены средства на рекапитализацию банковской системы. В-третьих, многие отрасли частного сектора становятся конкурентоспособными.
«Выпустят ли Юлию Тимошенко на свободу? Повернется ли Украина лицом к Западу?» спрашивает газета. Обозреватель Нил Бакли в эти перспективы не верит: «Правительство Януковича слишком рьяно уверяло, что приговор Тимошенко обоснован и не имеет политической подоплеки; пойти теперь на попятный означало бы потерять лицо». ЕС опять же из принципа не подпишет соглашений о свободе торговли и политической ассоциации с Киевом, пока Тимошенко остается за решеткой. «Но и с Россией Украина не будет сближаться: Янукович не ладит с российским руководством», пишет автор. Украина, как и последние 20 лет, будет пребывать в подвешенном состоянии между Западом и Востоком, заключает Бакли.
«Осуществит ли Запад интервенцию в Сирии?» Осуществит, полагает обозреватель Гидеон Рахман. Он приводит несколько причин: во-первых, обеспокоенность растущим числом жертв среди мирного населения; во-вторых, опасения, что на смену Асаду придут исламисты, включая союзников «Аль-Каиды». «Чтобы предотвратить это, Запад станет снабжать оружием избранные, умеренные группировки повстанцев», пишет автор. Вторжение западных войск возможно, если Асад, например, попытается применить химическое оружие или боевые действия обострятся.
«Дойдет ли в 2013 году до перестрелок между Японией и Китаем?» До перестрелок не дойдет, но конфронтации следует ожидать, отмечает обозреватель Дэвид Пиллинг, подразумевая споры за острова Сэнкаку. Новый премьер-министр Японии Абэ националист, новый президент Китая тоже захочет продемонстрировать свои националистические убеждения.
Крис Джайлз, Клайв Куксон и др.
«Financial Times», 31 декабря 2012 г.,
в изложении Инопресса.ру
Случай в Эрмитаже
Пользователь Beliavskaya Kate поделилась в фейсбуке внезапным новогодним праздником, испытанным ею у ночной эстрады в саду «Эрмитаж». Ведущий народных гуляний неосторожно спросил со сцены: какие у кого есть желания и мечты?
В ответ из толпы раздался крик: пусть Путин сдохнет!
Ведущий, умница, не растерялся: у нас, говорит, праздник без политики... Толпа тоже не растерялась и в один голос, практически вся, грохнула: нет уж! пусть сдохнет!
Весь этот праздник народной мечты случился, объясняю для неместных, метрах в ста от Петровки, 38. Обращение президента решили, от греха подальше, не показывать
Тут ведь что интересно: еще год назад его просто просили уйти.
Не из жизни из Кремля.
И даже ожесточения особенного не было, если помните. Весело, по-доброму, с шутками-прибаутками, просили: сгинь на фиг. Надоел, давай по-хорошему
Но Путин Владимир Владимирович не умеет по-хорошему. Не научили в детстве. Не повезло со средой обитания, а потом пошло-поехало: высшая школа КГБ, стойкая серость, суррогатный Дрезден вместо разведки, кличка «моль», питерские, тамбовские, аппаратная жизнь в жилетном кармане у Березовского Озлобишься тут.
Потом несколько лет эйфории и снова выясняется, что никто тебя не любит, боятся только, а то уже и не боятся: одни слова в лицо говорят, другие злорадствуют за спиной... Окаменел товарищ Путин, и сцепил желваки, и попер на принцип.
Вот и под Новый год кажется, он уже и не особо пытался выжать из себя человеческое обаяние на фоне Спасской башни: неоткуда взять любовь к людям. Только злоба мерцала в глазах и упорство безвыходное.
Ну что же: он сам задал эту новую интонацию, этот, как теперь говорится, формат. И народ белокаменный, православный, еще не на святки, но возле того, громко, хором излагает свою встречную коллективно-бессознательную мечту.
Что интересно: когда мечта свершится, сильно-то лучше не будет, потому что на подхвате у Путина такое дерьмо, и в таких количествах, что все мы сдохнем сами, прежде чем там закончатся эти кадровые запасы.
Но рационализм, как мы видим, уже уступает помаленьку место понятным человеческим чувствам.
Виктор Шендерович,
«Ежедневный журнал», 2 января