Надо признаться, эта отставка была произведена не без оригинальности и даже остроумия. Некто равный по драматургическому дару самому писателю Суркову выбрал для нее наиболее удачный момент. Едва Владислав Юрьевич злорадно объявил, что наконец-то режим «проявил долгожданную жесткость» и «победил оппозицию» (а саму систему он определил, как отражающую «состояние менталитета и души российского народа»»), как режим словно в подтверждение сказанного со всей наглядностью продемонстрировал эту самую жесткость по отношению к самому Суркову, во многом создателю системы, ее многолетнему несменяемому демиургу. После чего, надо полагать, режим стал отражать душу российского народа еще в более полной, а то и окончательной мере.
Но, при всей изящности произведенной комбинации, следует сказать, что это всего лишь подробности, красоту которых может оценить человек с артистизмом и художественным вкусом не менее тонким, чем у Владислава Юрьевича. Главный урок текущего момента состоит в том, что отставка Суркова в любом случае была предрешена, так как его услуги в период развитой суверенной демократии стали более не нужны.
Если, по словам Суркова, система, наконец, обрела необходимую ей жесткость, чтобы давать отпор тем, «кто считал возможным бить полицейских», то зачем ей такие тонкой душевной организации технологи, как Владислав Юрьевич? Первые признаки того, что такие люди, мастера хитроумных комбинаций, Системе больше не нужны, проявились в прошлом году, когда председатель СКР Александр Бастрыкин, не мудрствуя лукаво и долго, без обиняков вывез журналиста «Новой» Сергея Соколова в лес и угрожал ему убийством.
Когда деятельность гестапо стала привычным и повсеместным пейзажем, те самые декорации «суверенной демократии» можно без лишних церемоний отбросить. И даже нужно, потому что отсутствие жесткости на данном этапе чревато для выживания Системы. Задействована, по верному определению Георгия Сатарова, «неумолимая логика раскручивающегося маховика репрессий», неминуемо заканчивающаяся концлагерями. И с той же неумолимой логикой Система вовсю уже пожирает как своих родителей, так и детей.
Только улыбку может вызвать тезис некоторых наблюдателей о том, что Сурков «видимо готовится переходить в оппозицию». Во-первых, в оппозиции ждут его с распростертыми объятьями. Во-вторых, вспомним: Юрий Лужков, первый, сожранный Системой, поначалу что-то там лепетал, но довольно быстро умолк. Кстати, вы еще помните, кто это такой – Юрий Михайлович Лужков? А Сердюков, умница, с самого момента отставки понял все правильно и не трепыхается. Можно не сомневаться, Сурков окажется не меньшим умницей. Не зря он обещает рассказать о причинах отставки позже, «когда это будет уместным». Уместным, надо полагать, это не будет никогда. Тому порукой – честно нажитое за годы беспорочного труда на кремлевских галерах.
Странно другое… Владислав Юрьевич – это вам все-таки не костолом из ведомства Бастрыкина. Он прекрасно образован, что подтверждает его личный и давний друг Леонид Радзиховский, аттестующий его «человеком очень талантливым, очень умным». В конце концов, он писатель и не мог ничего не слышать насчет логики истории и «пожирания своих детей». А если подзабыл, то отставки того же Лужкова и Сердюкова должны были это напомнить и продемонстрировать.
Кстати, сюжет с Лужковым совпадает с нынешним почти в точности. Юрий Михайлович полагал, что ухватил бога за бороду и может наезжать на самого президента свет Дмитрия Анатольевича: «Я пришел к Вам с заявлением об отставке, которое Вы не приняли и не прочитали. А ведь там говорилось не только о моей отставке. Может быть, более важным в заявлении было то, что у нас в стране страх высказывать свое мнение существует с 37-го года. Если руководство своими высказываниями только поддерживает этот страх, если в нашей Государственной Думе говорят, что парламент – не место для дискуссий, то легко перейти к ситуации, когда у нас есть только один руководитель, слова которого „ложатся в граните“ и которому надо следовать во всем и беспрекословно» (это из письма Лужкова президенту Медведеву). То же возомнил о своей персоне и Вячеслав Юрьевич, наехавший в своей лондонской речи на всесильное теперь ведомство Бастрыкина, проводящее расследование деятельности любимого детища Суркова Сколково.
«Нет ни одного факта доказанного. Надо дождаться суда и понять в суде, это преступление или не преступление … Энергия, с которой СК РФ публикует свои предположения, вызывают у обычных людей ощущение, что совершены преступления. Но это просто энергичность СК. Пусть докажут, что эти люди в чем-то виноваты, это мы еще посмотрим, докажут или нет». Боже мой, и Владислав Юрьевич, сам деятельнейшим образом поучаствовавший в создании этой Системы, еще сомневается, что докажут? И он, точно какой-нибудь дипломированный юрист (причем, прилетевший с Марса), теперь спохватился: «На мой взгляд, так громко говорить о правонарушениях до решения суда, это может быть, и неправильно». А как же жесткость Системы, наступлению которой он так по-детски непосредственно радовался?
Когда пресс-секретарь СКР на страницах «Известий» ответил Суркову – кстати, очень жестко – что его претензии неуместны, Вячеслав Юрьевич и тогда ничего еще не понял, и даже обвинил генерала Маркина в графомании (ну, тут ему, как писателю, видней). Следственный комитет России, существующий всего-то два года (с января 2011), за это время успел стать главным среди равных правоохранительных органов страны. И напоминает того самосовершенствующегося робота – Терминатора – который уже превзошел по уму своего создателя и вот-вот выйдет из-под его контроля (если уже не вышел).
На что рассчитывал Владислав Юрьевич? Защита у него какая? – Его прямой начальник Дмитрий Анатольевич далеко уже не свет, об него разве что только ноги не вытирают, что уж говорить о его подчиненных… Если же он надеялся по старой памяти на друга Володю, то, кажется, правы те, кто говорят, что после того, как все хитроумные схемы великого комбинатора Вячеслава Суркова, призванные загасить в зародыше признаки «оранжевой» чумы, закончились Болотной и Сахарова, он был выброшен, как отработанный материал. Как в свое время был лишен кремлевского пайка политолог всех времен и народов Глеб Павловский как раз за то, что своими политтехнологиями не предотвратил «оранжевую» революцию на Украине. Тогда он ударился óземь и обратился чудесным образом в большого демократа.
Одним словом, не рассчитал своих сил Вячеслав Юрьевич, как в своем время не рассчитал их Юрий Михайлович. И его пример не стал ему наукой.
Как, видимо, никому не станет наукой отставка самого Суркова. Будут думать, что подобная судьба не про них, не про генерала Маркина и начальника его Бастрыкина, не про агрессивно-послушных депутатов Госдуры, не про Павла Астахова… далее по списку.
Как, собственно, не про самого главного демиурга, также полагающего, что законы истории не про него писаны. Когда Терминатор выходит из-под контроля, он начинает со своих создателей – хоть бы это усвоили, если в школе прогуляли уроки истории.
Вадим Зайдман