Иностранные агенты
«Заткнитесь! Тогда мы вас не съедим»
В минувший четверг, 16 мая, «Левада-центр» получил официальное предостережение Савеловской межрайонной прокуратуры Москвы, в котором организация признается «иностранным агентом» за то, что получает зарубежное финансирование и «занимается политической деятельностью». Получается, изучение общественного мнения, по решению прокуратуры, тоже является политикой и может представлять угрозу для страны. Теперь в список «иностранных агентов» попали не только правозащитники, но и социологи.
Стоит ли ждать ужесточения политического режима в стране и какая судьба ждет уникальный исследовательский центр, в интервью Каспарову.Ru рассказал руководитель «Левада-центра» Лев Гудков.
– Лев Дмитриевич, с чем связаны последние прокурорские проверки НКО?
– Мы имеем дело с новой фазой в истории нашего общества. Авторитарный режим в стране теряет массовую поддержку и оказывается в состоянии нестабильности, произошло ослабление доверия к власти. В обществе нарастает число недовольства и массового возмущения, вызванное фальсификациями выборов, проводимой политикой и ощущение бесперспективного существования этой системы. Власти пытаются задавить любые источники критики и влияния на общество. Кроме того, в их головах засела параноическая мысль о том, что существуют такие зарубежные манипуляторы, которые могут через НКО устроить подобие оранжевой революции. Сейчас этими проверками нас хотят либо ликвидировать, либо заставить замолчать.
– Принято ли какое-то решение после получения предостережения из прокуратуры?
– Мы, безусловно, примем решение в ближайшее время. Но пока рано об этом говорить, еще ведутся консультации с юристами.
– Какие трудности испытывал аналитический центр во время проведения этих проверок?
– После того как журналисты из газеты «Известия» пустили слух, что «Левада-центр» объявлен «иностранным агентом», на эту новость тут же отреагировали чувствительные группы населения: чиновники, предприниматели, работодатели. Они чрезвычайно чувствительны к мнению власти.
– Какая у них была реакция?
– У нас проходят исследования в разных областях: мониторинг образования, вопросы предпринимателей и другие. А наша слава «иностранных агентов» бежит впереди нас. Сейчас с нами боятся работать. И поэтому ничего хорошего я не жду. У нас пока есть полтора месяца, чтобы отреагировать на это предостережение. Я считаю, что придется ждать второй серии.
– После вашего заявления, опубликованного на сайте «Левада-центра», сложилось впечатление, что вы ожидаете пессимистического исхода дела?
– Я допускаю и такой вариант. Нужно трезво смотреть на сложившуюся ситуацию. Но я не скажу, что совсем пессимистично отношусь к этому. Тогда бы мы сидели, ничего не делали и просто закрылись. Мы реально смотрим на возможные угрозы. Ущерб в любом случае понесем. Только какой именно: меньший, больший или тотальный. Какие-то проекты придется закрыть. Боюсь, что мы, возможно, откажемся от изучения религиозного сознания в обществе, протестных групп, потенциала недовольства в разных группах населения и мониторинга выборов. Отказ от таких исследований был бы огромной потерей для науки.
Для проведения этих исследований «Левада-центр» не получает поддержку от государства ни в каком виде. Мы получали гранты на три года, но они закончились в прошлом году. От общего бюджета гранты составляют небольшую часть, примерно 1,5 – 3 процента. Раз нам ставят в вину политическую деятельность и иностранное финансирование, конечно, придется ото всего этого отказаться.
– Сейчас исследования продолжаются? Был ли приостановлен какой-то проект?
– Нет. На текущей работе эти проверки почти никак не сказались. Какая-либо приостановка нас может только ожидать в ближайшем будущем.
– Откуда центр получает основной доход?
– Это совместные проекты, которые мы делаем с отечественными организациями, университетами, СМИ, исследовательскими институтами. С Высшей школой экономики мы ведем образовательные исследования, изучаем предпринимательскую культуру, ожидание работодателя от качества обучения, проблемы здравоохранения. Со Сбербанком готовим исследования особенности сберегательного поведения у клиентов, отношение к предпринимателям в российском обществе. С Минэкономразвития у нас проводится многолетний крупный проект по изучению отношения общества к судебной системе и реформе судов. Это исследование финансирует Мировой банк.
– Остались ли проекты с иностранными организациями?
– Да, у нас с ними в основном проводятся маркетинговые исследования. Многие компании заказывают исследования чисто для своего бизнеса или для судебного разбирательства. Скажем так, между двумя конкурирующими фирмами произошел конфликт из-за того, что их реклама или бренды близки по стилю. Эти фирмы обращаются к нам для проведения опроса, как эти марки различаются в сознании у массового потребителя. Тот доход, который мы получаем от этих исследований, потом распределяем на собственные программы.
– Какую тогда прибыль вы получаете ежегодно от иностранных и отечественных проектов?
– Я не хотел бы об этом говорить.
– Проводилось ли исследование, как общество относится к проводимым прокурорским проверкам в НКО?
– Они ничего не знают об НКО. Нету никакой информации на центральных телеканалах. Какие другие источники информации у населения? Необходимо обратить внимание на структуру информационных коммуникаций в обществе. В Москве всем кажется, что только стоит выложить информацию в Сеть, и все узнают об этом. Но Интернет захватывает примерно треть населенных пунктов. Стоит иметь в виду, что виртуальное общество совершенно неоднородное. Либеральная публика, которую интересуют эти репрессии в отношении НКО, составляет минимальное число. Всего Интернетом пользуется 56 процентов населения, из них интересуются политикой в стране лишь 10 процентов. От них можно добиться какой-то реакции. Но когда мы задаем вопрос: «Знаете ли вы о последних проверках НКО?», выясняется, что большинство ничего не слышало об этом. Какую реакцию ожидать от всего общества, когда за процессом над Ходорковским или Pussy Riot следило не больше трети населения страны. В этот момент мне хочется спросить у этого населения: «Вы в какой стране живете?»
– Тогда чего стоит ожидать? Будет ли ужесточаться режим и отношение к независимым организациям?
– Будет ужесточение. Я ожидаю усиления репрессивной политики в стране. Чем это кончится, мне сейчас трудно сказать. Это самозаводящийся механизм. Я не говорю, что мы снова вернулись в 37-й год, но ситуацию опасности нынешнего положения образованная публика не понимает. Непонимание этих вещей так же опасно, как и само усиление этих репрессий. Причем потенциал сопротивления действующей политики крайне низок. Власть надеется всех прихлопнуть и всех задавить, чтобы все окончательно замолчали. Смысл этой политики: «Заткнитесь! Тогда мы вас не съедим».
– Вы ожидаете усиление таких репрессий по отношению к вашему центру?
– Я допускаю такое развитие ситуации.
Андрей Карев,
Каспаров.ру, 25 мая