Благотворительность

Не оскудеет рука дающего…

Если бы меня спросили, как назвать путинский период правления, я бы его назвала эрой цинизма. И отделяют Путина от народа и от страны два преданных ему заградотряда. Первый – в лице друзей-товарищей по кооперативу «Озеро», всякие тимченко и роттенберги, убивающие Россию материально. Второй (более холуйский) – из бездумных думцев – яровых, исаевых, сидякиных, примкнувших к ним газетчиков: скойбеды, сунгоркина и других, убивающих страну идеологически как в глазах думающих россиян, так и в глазах всего мира.

Вывозить деньги из России оказалось престижнее, чем ввозить их из-за рубежа и тратить на собственные нужды.

Именно поэтому в Думе с беспечной лёгкостью был принят закон «Об иностранных агентах», предложенный депутатом А.Сидякиным. И таких сидякиных в Думе – большинство.

Теперь организации, получающие зарубежную денежную поддержку, должны рассматриваться как иностранные агенты и их деятельность у российской власти считается политической.

Только закон этот не объясняет, как власть будет поступать с теми, кто одновременно выступает в двух ролях –  и спонсора, и получателя?

Мне хочется рассказать о людях, доброта которых правит миром вопреки абсурдности российской политики.

Сижу за чаем с моим давнишним другом Петером Бёмом, бессменным председателем и организатором общественной благотворительной компании «Помощь престарелым людям города Москвы».

Я говорю о Петере Бёме и его недавно ушедшей из жизни супруге Ирине Крюковой-Бём, которые двадцать два года тому назад и создали «Altenhilfe Moskau», за что гражданин Германии Петер Бём в 2000 году получил российское гражданство и который при нынешнем законе стал двойным агентом.

С болью и горечью, с полным недоумением Петер спрашивает – как же так получилось, что мыть, подмывать, менять памперсы, стричь ногти и волосы никому не нужным, брошенным старикам, теперь называется политическим вмешательством в жизнь современной российской истории? И как эти обездоленные, которые стали спать на чистом белье и почувствовали заботу к себе и уважение к их старости, как эти люди тоже, вдруг, стали иностранными агентами только потому, что они приняли эту помощь?

Недавно я шокировала моих пишущих друзей вопросом: «Кого и когда в недалёком прошлом вы бы назвали благородным человеком?». Друзья задумались: и слово, и понятие – благородность – уходят, к великому сожалению, из нашего обращения…

Я же, не задумываясь, пишу о семействе Бёмов.

Петер Бём и его жена Ирина Крюкова-Бём

В начале 90-х из Мюнхена в Москву прилетели два человека – (только что получившие пенсионные удостоверения). Журналист фирмы «Сименс» Петер Бём и его жена Ирина Крюкова-Бём, профессор факультета славистики мюнхенского университета.

Оба – люди небогатые, со скромной пенсией, но Москва поразила их протянутыми за милостыней руками – в метро, на тротуаре, в подземных переходах, магазинах, церквях.

Пенсия горожан в те дни составляла в среднем 90 рублей, а обменный курс был 18 марок за один рубль. Дав бедняку 10 марок, иностранцы дарили каждому двухмесячную пенсию.

И встал вопрос – а что с теми, кто уже не может выйти на улицу, кто безнадёжно болен?

Подумали и организовали рейд по дому, где они остановились – у родственников Ирины – и раздали пенсионерам по некоторой сумме.

Вернувшись домой, получили около 30-ти благодарственных писем, пересланных Ирыными родственниками.

Дома собрали сходку: друзей, знакомых, знакомых их знакомых, перевели и прочли на немецком письма благодарности. Затем пустили «шапку по кругу» и собрали первые деньги, пожертвования для московских стариков.

Это и было, по сути, первое заседание общества «Altenhilfe Moskau».

Но собранные деньги нужно было передать в надёжные руки. И следующей задачей общества было создание такого же благотворительного общества в самой Москве. Опять нашлись знакомые, которым можно было доверить чужие деньги – преподаватели медучилища Ирина Збарская и Аза Парастаева, которые и возглавили первое в России нерелигиозное «Московское общество сестёр милосердия».

Китайцы говорят: «Как бы ни трудна была дорога, всё начинается с шага». Первым шагом сестёр милосердия была материальная поддержка пожилых людей, потом появилась нужда в медицинской психологической помощи.

Принимается невероятное решение – создать первый в России лицей, призванный давать соответственную профессиональную подготовку заинтересованным в такой деятельности молодым людям. Такие школы давно существуют в Германии и в других странах Запада.

Задаю вопрос господину Бём.

А.П. – Петер, ты же не «великий фантаст», а трезвый немец. Как ты не побоялся открыть учебное заведение, о котором никогда не слыхивали ни в Москве, ни в России?

Г-н Бём. – Не побоялся. И мы даже очень скоро перешли на самоокупаемость. Вначале нам очень помог Баварский Красный Крест. Мы просто взяли программу их медицинской школы. Потом пришли к решению, что нашими студентами будут квалифицированные и с рабочим опытом медицинские сёстры. Сразу же мы начали обучать их немецкому языку, потому что после первого года обучения они получали практику в наших больницах и часть з/платы практиканты отчисляли на содержание родной школы.

Работали мы в двух районах города Москвы – в Щукино и в р-не Северное Тушино. И каждый новый проект – это большая работа и ответственность.

Например, в середине 90-х, мы вместе с немецкой фирмой «Вернер и Пфляйдер» открыли в Москве мини-пекарню. Фирма «Мерседес» помогла с компьютерами. В Мюнхене мы ежегодно проводили фестиваль «Ein Herz für Russland», где ведущие солисты Большого театра давали концерты в пользу наших московских стариков.

Можете не сомневаться, что спектр нашей деятельности довольно широк. Помимо мобильно-социальной службы мы занимаемся и культурно-социальной. В Северном Тушино у нас и сегодня открыт такой центр «Золотая осень», где стариков не только хорошо кормят, но и занимаются их досугом, который проходит празднично, в атмосфере любви и домашнего уюта.

И люди из «Золотой осени», узнав о катастрофическом наводнении в Германии, тоже пришли на помощь своим зарубежным друзьям. Пусть сумма этих собранных денег была очень скромной, но германское посольство в Москве приняло это пожертвование с радостью, понимая благородный порыв братской помощи.

А принятый закон «Об иностранных агентах» разрушает и эти общечеловеческие ценности и отношения.

Мне в этом году – 88 лет. Ирины нет. И я не могу больше руководить обществом. Те же члены общества, кто помоложе, тоже отказались продолжить работу, почувствовав себя оскорблёнными после принятия этого закона. Очень жаль, но мы вынуждены самораспуститься.

А.П.  – Петер, а можно спросить, сколько денег за эти 22 года ты перевёз в своих карманах через российскую таможню? Уверена, что никаких банковских счетов по этому поводу вы и не заводили. И ещё я помню, с какой щепетильностью ты и Ирина относились к этим «своим-чужим» деньгам, что даже почтовые марки и конверты – а это сотни и сотни – покупались на ваши личные деньги.

Г-н Бём – Не знаю, как считать – много или мало, но мы собрали 2 миллиона евро. Общий список спонсоров у нас около тысячи, но людей, дающих крупные суммы всего несколько человек. В основном, наши спонсоры – небогатые пенсионеры, взнос которых не превышает 100 евро в год. Но люди остаются людьми вне политики. Поэтому, уходя, я передал весь спонсорский список г-же Анне Хофинге (Anna Hofinga), которая в 1992 году открыла общество «Перспектива» во Франкфурте на Майне, помогающее деньгами Москве.

За разговором я просматриваю награды г-на Бёма.

Самая солидная – немецкий крест – Das Verdienstkreuz, которым президент Германии наградил его в 2002 году.

Москва не скупилась на грамоты: от Правительства Москвы, от Управы района Северное Тушино, от Международной Ассоциации Добровольческих Усилий, от Департамента Социальной Защиты Населения г. Москвы, от Комитета и Московского Дома общественных связей г. Москвы, от Московского Городского Благотворительного Совета.

Закрыв или хотя бы сократив количество этих организаций-нахлебников московского бюджета, старость москвичей была бы более достойной и без немецкой помощи.

Мы же можем вынести только нашу читательскую благодарность г-ну Бёму за его подвиг.

Анастасия Поверенная,

г. Мюнхен