Украина

Россия должна жать на все кнопки

В конце следующего месяца Украина должна подписать соглашение об ассоциации и создании зоны свободной торговли с Евросоюзом. Понятно, что у России не так много инструментов давления на Украину. И понятно, что одним из таких инструментов является уже давно апробированное, так сказать, «газовое оружие». Только что была встреча российского и украинских президентов, и по результатам можно предположить, что они в очередной раз ни о чём не договорились. К чему это может привести?

Я думаю, что украинская власть, когда шла на такие шаги по сближению с Евросоюзом, имела в виду возможность выдвижения подобных требований с нашей стороны. Поэтому Украина располагает несколькими возможными ответами, которые, в свою очередь, могут носить комбинированный характер. Во-первых, это стратегический курс на существенное сокращение газовой зависимости от России. Действительно, объёмы закупаемого газа уже сейчас значительно меньше, чем они были раньше и чем они предусматриваются по договору, который был подписан ещё при Тимошенко в 2009 году. Второй момент – если Россия требует соблюдения этого договора, то есть закупки такого количества газа, сколько Украине сейчас уже не нужно, Киев может угрожать обращением в международные суды, которые могут признать условия этих договорённостей кабальными и разрешить Украине в одностороннем порядке сократить объёмы закупок. Такая возможность есть. В-третьих, Украина сейчас делает достаточно большую ставку на разработку месторождений сланцевого газа с участием американских компаний. Там, правда, ничего не гарантировано, проект довольно рискованный, но шансы на успех есть. В-четвёртых, уже осуществляются более дешёвые реверсные поставки из Европы. То есть украинцы стремятся диверсифицировать газовые потоки и, судя по всему, объёмы поставок по этому каналу будут увеличиваться. Ну и, наконец, если уж Украина окажется в критической ситуации, я думаю, что её власти, как обычно, рассчитывают на то, что кто-нибудь даст им кредит, допустим, на том же Западе, который политически заинтересован в том, чтобы Украина подписала это соглашение. Поэтому я сомневаюсь, что эти действия Газпрома будет эффективны в политическом смысле.

Важная проблема здесь в том, что, когда перечисляют «за» и «против» соглашения с Таможенным или Европейским союзом, то очень часто не учитывают такого ключевого понятия, как доверие. Украинские элиты испытывают сильный страх перед Россией, они ей не доверяют. В своё время Янукович сделал большую политическую ставку на известное соглашение «флот в обмен на газ», которое было заключено сразу после его победы на выборах в 2010 году. Но потом выяснилось, что украинская сторона очень сильно промахнулась с этим договором. Потому что российский флот в Севастополе остаётся до 2042 года, а та скидка на газ, которую украинцы получили в обмен, в очень короткое время была благополучно «съедена» серьёзным увеличением цен. В результате, теперь украинцы закупают наш газ дороже, чем они закупали, когда было подписано это соглашение, при этом у них отсутствует такой аргумент давления на российскую сторону, как присутствие флота в Севастополе. Здесь они всё подписали.

Это соглашение оказалось большим тактическим успехом России, мы добились пребывания нашего флота на его основной военной базе в длительной перспективе, и это по сути ничего не стоило. Но на самом деле есть ведь не только материальные активы, материальные интересы, но и такое нематериальное, но очень важное понятие, как доверие. И вот оно, судя по всему, в результате всей этой истории с украинской стороны ушло.

Похоже, Киев откровенно считает, что Россия тогда второй раз использовала переговоры с Украиной в своих интересах. Первый раз был в 2009 году, когда Тимошенко нужно было во что бы то ни стало подписать невыгодное соглашение с Россией, и она подписала. И второй раз – вот это, «флот в обмен на газ», которое также оказалось невыгодно для Украины. И в третий раз они не хотели бы экспериментировать. Так что похоже, что украинцы здесь уже подготовились к возможным российским действиям, и как-то переломить их настроение будет очень сложно.

В своё время «газовая дипломатия» была эффективна, пока украинская сторона не адаптировалась и не предусмотрела альтернативные решения. Мы просто привыкли, что в наших газовых отношениях с Украиной игра идёт в одни ворота. Мы жмём, жмём, жмём на Украину, и она в конечном итоге вынуждена отступить, пойти нам навстречу. Но сейчас выяснилось, что это объективно не может продолжаться вечно.

Есть и второй момент – Украина в этой ситуации стала реально договариваться с Европой. Ведь что на самом деле нас всегда беспокоило? Россия очень серьёзно протестовала против оборонной интеграции Украины в Европу, вступления Украины в Североатлантический альянс. Вот здесь всегда всё было серьёзно, в 2008 году на саммите в Бухаресте были сделаны очень резкие заявления российского президента на этот счёт. Но в тоже время Россия достаточно спокойно относилась к другим интеграционным проектам, например, к «Восточному партнёрству». Предполагая, что они никогда не будут реализованы, что это всё несерьёзно, это всё ерунда, разговоры, подписания протоколов о намерениях, которые ничего не значат. Но украинской и европейской сторонам удалось нащупать тот формат договорённости, который, во-первых, будет носить обязывающий характер, то есть это не просто декларации, а во-вторых – выгоден для обоих участников.

И получается, что сейчас Россия должна нажимать на все кнопки, чтобы предотвратить подобного рода исход. И кнутом, и пряником, и Глазьев туда приезжает, и Газпром угрожает, в общем, мобилизуются все ресурсы. Наша власть недооценила украинский интеграционный потенциал, не была готова к тому, что может быть нащупана некоторая формула, соглашение об ассоциации, означающее зону свободной торговли и в обозримой перспективе – безвизовый режим. Формат, который при этом ничего Украине не гарантирует в смысле вступления в Евросоюз. Понятно, что многие страны Евросоюза крайне осторожно относятся к дальнейшему расширению на восток, особенно после крайне противоречивого опыта Болгарии и Румынии. С трудом и с большими проблемами, после очень тщательного отбора приняли Хорватию. С другими претендентами всё гораздо сложнее. Договор об ассоциации не даёт Украине никаких обещаний. И в то же время этот договор включает эту страну в сферу влияния и интересов Европейского союза, через зону свободой торговли, через потенциальный безвизовый режим, через ряд других инструментов, которые содержатся в соглашении.

Ещё немаловажно, что при ближайшем рассмотрении выясняется, что у нас там практически нет сколько-нибудь серьёзных сторонников. Понятно, что запад Украины и интеллигенция из Киева всегда смотрели в сторону Европейского союза. Но и элиты востока тоже стараются максимально дистанцироваться от России в связи с теми обстоятельствами, о которых я говорил. Нам не доверяют, нас считают слишком непредсказуемыми и опасными. В результате, когда возник вопрос о том, кто будет продвигать идеи Таможенного союза, выяснилось, что это либо Медвечук, который откровенно непопулярен в Украине, либо прошедший в Раду от «Партии регионов» по округу Одесса Марков. Но Медведчук не является сейчас серьёзный фигурой, а на примере Маркова Янукович показал всем колеблющимся и подумывающим о том, как бы подружиться с Россией, что это запредельно рискованно. Я имею в виду всем тем, кто прошёл в парламент при поддержке «Партии регионов». У Маркова решением суда отобрали депутатские полномочия, он арестован по обвинению в уголовных преступлениях, причём обвинён в причастности к событиям, которые были чуть не в 2007 году. То есть таким образом президент Янукович показал, что он контролирует обстановку в «Партии регионов» и не позволит России активно играть на его площадке, а другие площадки, на которых может там играть Россия, отсутствуют.

Алексей Макаркин,