Освобождение Михаила Ходорковского под занавес уходящего года стало, без преувеличения, событием года, затмившим Вторую Оранжевую революцию на Украине и даже, страшно сказать, смерть Нельсона Манделы, которого безутешно оплакивало «все прогрессивное» или, если обновить политический лексикон, «политкорректное человечество».
Освобождение Ходорковского, который, казалось, будет сидеть в тюрьме, пока Путин будет сидеть в Кремле, затмило также освобождение других политзаключенных: Марии Алехиной и Надежды Толоконниковой (Pussy Riot), активистов Greenpeace и даже четырех фигурантов по «Болотному делу». Всего по амнистии, принятой Госдумой 18 декабря, должно быть освобождено порядка 25 тысяч человек.
Согласно первой, озвученной «Коммерсантом» версии произошедшего, Михаил Ходорковский написал Путину прошение о помиловании после беседы со следователями ФСБ, посетившими его в колонии. Будто бы ФСБ-шники проинформировали Михаила Борисовича о третьем деле, говорили о больной матери, которая может никогда не увидеть сына.
Но практически сразу после этого достоянием общественности стала еще одна версия. Путин освободил Ходорковского под давлением Ангелы Меркель, по поручению которой экс-министр иностранных дел Германии 86-летний Ганс Дитрих Геншер уже более двух лет вел тайные переговоры с президентом России. Усилия Германии увенчались успехом именно сейчас ввиду последовавшего парада отказов многих западных лидеров от посещения сочинской Олимпиады.
Эта тема, кстати, заслуживает отдельного разговора.
Еще совсем недавно политиками и аналитиками ломались копья по поводу того, нужно ли призывать к бойкоту Олимпиады. Противники бойкота (по странному совпадению, как правило, сторонники Путина) выдвигали известный тезис – не смешивать спорт и политику. Но даже ряд оппозиционных наблюдателей считали, что бойкот ударит по ни в чем не повинным спортсменам.
Но было найдено прекрасное, можно сказать, соломоново решение: бойкот Олимпиады не спортивными командами, а политическими лидерами западных стран. Ведь именно они должны были своим посещением Игр продемонстрировать триумф Путина, который, кстати, только то и делает, что использует спорт в своих политических целях.
Начало эффекту домино положил, если не ошибаюсь, президент Германии Йоахим Гаук. И пошло-поехало: премьер-министр Великобритании, президенты Франции, США, Польши, Эстонии, Литвы и, наконец, чувствительнейший удар: канцлер Германии. Затем еще премьер Японии. Дело шло к тому, что Путину придется стоять на трибуне чуть ли не одному. Точнее, в компании братьев по разуму, то бишь, по совку, что дело бы не спасало – наоборот, только подчеркнуло отсутствие лидеров западных стран. Такая перспектива ему ой как не улыбалась! Так что бойкот оказался очень действенным, нанеся точечный удар по интересам режима, и никак не затронув интересы спортсменов и тысяч болельщиков.
Но мы несколько отвлеклись от основной темы.
Когда стало понятно, что в освобождении Ходорковского ключевую роль сыграли усилия Германии, ряд аналитиков, например, Юлий Латынина, высмеяла версию «Коммерсанта» о том, что прошение о помиловании МБХ написал в результате шантажа со стороны сотрудников ФСБ, посетивших его в колонии. Но разве одно отменяет другое?
Если версия «Коммерсанта» – исключительно плод фантазии его журналистов, если никто Ходорковского не шантажировал ни третьим сроком, ни больной матерью, зачем он вообще решил написать прошение о помиловании, когда до конца срока оставалось всего ничего? Нужно было продержаться всего-то восемь месяцев, чтобы выйти из заключения нисколько не сломленным. Вдумайтесь: человек просидел 10 лет, не идя ни на какие уступки, в том числе отказываясь просить о помиловании, и вдруг за полгода до конца срока попросил! Думается, только исключительные обстоятельства могли заставить МБХ сделать это. Больная мать и перспектива остаться в тюрьме на необозримое время – относятся к таким обстоятельствам.
Самолюбие Путина не допускало выпустить «Железную маску» режима без того, чтобы узник не попросил о пощаде, и уж он постарался то ли с помощью Геншера, то ли с помощью шантажа (а скорее всего с помощью и того, и другого) вырвать у Ходорковского прошение. Правильно заметил Виктор Шендерович (см. ниже): это Путину нужно было прошение Ходорковского! Не исключено, что он уже договорился с Геншером об освобождении МБХ, а третье дело в действительности было блефом, чтобы шантажировать им, брать на понт, как это делают следователи, и вырвать в итоге прошение! Теперь подручные Путина на всех углах кричат о признании Ходорковским вины.
Первым об этом радостно доложил пресс-секретарь президента Путина Дмитрий Песков. Он заявил, что в Кремле прошение Ходорковского о помиловании считают признанием его вины. «Если просит о помиловании, значит – признает вину». Независимые наблюдатели кинулись доказывать (кому – Кремлю?), что это не так.
Совершенно верно заметил кинокритик Александр Тимофеевский (см. ниже его мнение), что прошение о помиловании путинские орлы «могут засунуть себе в жопу», поскольку такое прошение после 10 лет отсидки априори не может быть признанием вины: можно прийти с повинной, можно раскаяться на суде, в крайнем случае через год-два после приговора, но не через десять лет, тем более за полгода до окончания срока.
Это верно, но мне кажется, что те, кто втянулся в дискуссию с Кремлем, кинувшись защищать Ходорковского, не совсем понимают, какую вину за ним числит сам Путин – не для общественности, а для самого себя.
Для Путина, как мне кажется, сверхзадача была – это не заставить Ходорковского признать вину в уголовном деле – он-то знает, что того посадили просто потому, что он, Путин, так хотел. И так велел.
Здесь речь идет о взаимоотношениях этих двух людей. Десять лет Путин ломал Ходорковского и не мог сломать. Десять лет не мог заставить Ходорковского признать очевидную для Путина дворовую истину: прав не тот, кто прав, а тот, на чьей стороне сила (власть).
Теперь, после подачи Ходорковским прошения о помиловании, Путин, как он сам считает, все это ему доказал. В его понимании он сломал Ходорковского. И в этом смысле Владимир Владимирович искренне полагает, что Михаил Борисович признал свою вину – но не уголовную, за которую формально сидел, а вину в том, что пошел против сильного, наделенного властью, против пахана. За то, наконец, что посмел сказать ему десять лет назад: «Ваши министры воруют».
Именно в этом, по Гамбургскому счету Путина, была вина Ходорковского, именно ее он признал, полагает Владимир Владимирович. Именно это он считает своей победой.
Ниже читайте отклики наблюдателей на освобождение Ходорковского по горячим следам, в день его освобождения. Почувствуйте накал и разброс мнений.
Удивил своей наивностью Борис Акунин. Тем, что он в принципе допускает, что «Россия перестанет быть полицейским государством». Это при Путине-то?
Кто думает, что теперь, с освобождением Михаила Ходорковского и других узников, наступает оттепель, ошибаются. Во-первых, далеко не все освобождены. Только по делу ЮКОСа остаются в тюрьме Платон Лебедев и Алексей Пичугин, очевидно, в качестве заложников. Амнистия не коснулась и большинства «болотных узников». Но главное в другом.
Я уже писал недавно («Рубеж», № 9 за прошлый год) в статье «Нетрадиционная ориентация» о том, что и Гитлер накануне Олимпиады 36 года, когда зазвучали призывы к ее бойкоту, пытался навести лоск на режим – был снижен градус анти-еврейской пропаганды в СМИ, с улиц убрана антисемитская наглядная агитация. После Олимпиады все возобновилось. Сейчас на эту же аналогию обратил внимание и Гарри Каспаров (см. его мнение в обзоре Инопрессы). Диктаторы ничего нового придумать не могут, действуют по апробированным методикам. Так что, думаю, после Сочи Россию ждет очередное закручивание гаек.
Если, конечно, ничего не случится на самой Олимпиаде.
А гуманизм Путина, о котором теперь тоже кричат все толпящиеся у трона, напоминает мне гуманизм графа Мерзляева из рязановского фильма «О бедном гусаре замолвите слово» (автор сценария – Григорий Горин). Он же гуманист, это же все была инсценировка, все понарошку, даже патроны были холостые! А Бубенцов умер…
Он же отпустил Ходорковского, за целых восемь месяцев до срока, чего ж вы еще хотите, неблагодарные?…
P.S. Некоторые высказывания Михаила Ходорковского на пресс-конференциях, которые он провел после освобождения, насторожили ряд наблюдателей (см. об этом наш материал «Не сотвори себе кумира» и заметку А. Бабченко «С мессией опять не вышло» ниже). Были такого рода пассажи у него и раньше, в статьях, написанных в неволе. И в целом его статьи часто производили впечатление довольно поверхностных. Если он блестящий бизнесмен, это еще не значит, что он будет блестящим политиком, а тем более государственным деятелем.
Здесь надо быть начеку. Отдавая дань мужеству Михаила Борисовича, радуясь его освобождению, не стоит вследствие этого любое его высказывание автоматически зачислять в ранг гениальных и не подлежащих критике. А то может повториться казус Солженицына. Не дай бог Россию начали бы обустраивать по его лекалам!
Вот и высылку Михаила Борисовича многие сравнили с высылкой в 1974 году Александра Исаевича.
Вадимс ЗАЙДМАН
«О бедном гусаре замолвите слово»
Бубенцов – Е. Леонов, Плетнев – С. Садальский, Мерзляев – В. Путин
Коллаж «Рубежа»