Начиная в этом году публикации цикла статей Александра Янова о российской истории и Эдуарда Гиндина об истории нацизма, мы даже не предполагали, насколько они попадут, что называется, «в жилу». Статьи Янова были приурочены нами к круглой дате – 100-летию начала Первой мировой войны, а Гиндин просто принес свой труд в редакцию, и мы начали его публикацию. И надо же: исследуемая Александром Яновым русская идея как раз наложилась на очередной ее всплеск в текущей истории, а действия Путина по отторжению кусков Украины как близнецы-братья оказались похожими на гитлеровские аншлюсы территорий. Право, если б мы специально задались целью со значением подобрать время для этих исторических публикаций, мы не смогли бы подгадать его более удачно.
Особенно точно – мистически точно – пришлись публикации текущего номера. Судите сами.
В прошлом номере мы сообщали, что, согласно соцопросам, аншлюс Крыма поддержали 91% россиян. Согласно информации, озвученной Путиным во время очередного гипнотического сеанса общения с народом, действия российских властей на украинском направлении поддерживают 97% населения. Как видим, поддержка растет. В связи с этим оставшиеся 3% устоявших перед гипнозам, а также сторонние наблюдатели теряются в догадках, не в силах объяснить повальное умопомрачение, охватившее жителей России.
Оказывается, подобная напасть инфицировала россиян не впервые. Подобное происходило, например, 150 лет назад (в 1863 году), во время усмирения вздумавшей освободиться от объятий «старшего брата» Польши, игравшей в 19-м веке роль Украины. Читаем Янова: «Польское восстание обнаружило вдруг, … что в умах вполне даже просвещенных людей ОТЕЧЕСТВО намертво срослось, полностью отождествилось с ИМПЕРИЕЙ. И страна, от Москвы до самых до окраин, единодушно поднялась против мятежников-поляков, требовавших немыслимого – независимости». Читайте ниже подробности о том, как царь-освободитель расправлялся со свободолюбивой Польшей.
Янов пишет, что призыв Герцена, одного из немногих, кто не поддался тогда истерии, «жить с Польшей, как равный с равными», сегодня тривиальность, нечто само собой разумеющееся. Как видим, нынешние события демонстрируют, что это не так. Для 97 процентов россиян не является само собой разумеющейся необходимость жить с соседними независимыми государствами, как с равными – будь то Украина, Грузия или любая другая бывшая республика СССР, вздумай она стать действительно свободной…
Массовая анти-польская истерия 1863 года, заключает Янов, «научила власть … манипулировать уязвимыми точками в национальном сознании и вызывать патриотические истерии искусственно. Но то была опасная игра. Кончилось тем, что последняя такая истерия – в 1908-1914 – погребла под собою Российскую империю, увы, вместе с неразумной монархией».
Описание Эдуардом Гиндиным аншлюсов Австрии и Судет говорит само за себя. Но безнаказанным Гитлер почувствовал себя не в 38-м году, а много раньше, когда он начал нарушать условия Версальского договора и не встретил отпора со стороны стран Антанты. Точнее, встретил. Гиндин пишет: «Англия, Франция и Италия – отреагировали на … нарушение Версальского договора весьма своеобразно. В апреле 1935 г. их представители собрались в итальянском городке Стреза и постановили... решительно пресекать все будущие нарушения Версальского договора». Не напоминает ли вам этот отпор нынешние решения стран Запада, что новых аннексий украинских территорий они уж точно не допустят? А то будет как в Одессе…
«Ободрённый безнаказанностью, Гитлер в марте 1936 г. ввёл войска в демилитаризованную Рейнскую область, которую до 1930 г. оккупировали французские части. 30 тыс. немецких солдат расположились гарнизонами в Аахене, Трире и Саарбрюкене, тем самым окончательно похоронив Версальские соглашения. Тут Гитлер рисковал – эти города были практически на границе с Францией, и удара французской армии немцы не выдержали бы. Но и на этот раз не произошло ничего. Всё ограничилось сердитыми заявлениями глав правительств, от которых Германия не пострадала вообще никак».
А теперь судите сами, изменилось ли хоть что-то в этом подлунном мире, поумнел ли он хотя бы на йоту, если: Ободренный безнаказанностью после аншлюса Крыма, Путин начал провокации в восточной Украине, тем самым окончательно похоронив Будапештский меморандум 1994 года, а также соглашение о создании СНГ, в котором, среди прочего, говорилось: «Высокие Договаривающиеся Стороны признают и уважают территориальную целостность друг друга и неприкосновенность существующих границ в рамках Содружества». Тут Путин рисковал: Запад мог применить чувствительные санкции, которые российская экономика не выдержала бы. Но и на этот раз не произошло ничего. Всё ограничилось сердитыми заявлениями глав правительств, от которых Россия не пострадала вообще никак.
Россию (Путина), как мы видим, ничему не учит ни собственный исторический опыт, ни чужой. Путин, похоже, и впрямь плохо знает историю.
Нынешние события на Украине развиваются параллельно с событиями в публикациях о царской России и гитлеровской Германии, параллельно же продвигаясь к развязке, которая во всех случаях стала катастрофой: для исторической России, для нацистской Германии и, можно не сомневаться, станет таковой для путинской России. Этот тот случай, когда три параллельные прямые сходятся в одной точке – точке катастрофы.
В прошлом номере «Рубежа» мы опубликовали статью Юрия Фельштинского «Третья мировая». Свою позицию автор также подробно разъяснил и в передаче «В Нью-Йорке с Виктором Топаллером» 13 апреля. О том, что миру грозит Третья мировая, надо понимать буквально. Речь идет не о фигуре речи, поскольку в понимании Путина не фигура речи самая большая геополитическая катастрофа 20 века.
У России нет вариантов. России надо сметать Путина, чтобы не началась Третья мировая война.
Путин искренне сказал: 91-й год, распад Советского Союза – самая большая трагедия в его жизни. И вот теперь он хочет войти в историю, как президент России, воссоздавший СССР.
Я не думаю, что все остановится на Крыме, я думаю, что Крым – это только начало. Параллель, которую я, как историк, провожу с Гитлером, для меня очевидна. Гитлер тоже не считал, что он начинает Вторую мировую войну. Более того, даже когда Гитлер напал на Польшу, он не считал, что начинает Вторую мировую войну, хотя он знал о существовании договора о взаимопомощи между Польшей, Францией и Англией. Но он считал, что этот договор не будет реализован в том смысле, что Англия и Франция не будут из-за Польши объявлять войну Германии. Отчасти он оказался прав: война была объявлена, но ее долго не начинали, а потом нервы сдали у самого Гитлера, и только после того, как Гитлер напал на Бельгию и Францию, Англия была вынуждена в одиночку начать воевать с Гитлером.
То, что я пишу в статье «Третья мировая» – это, с одной стороны, предупреждение россиянам, что их на этой войне угробят, поэтому в их интересах эту войну остановить. С другой стороны, это предостережение Западу, что лучше начинать войну с предотвращения войны, что нужно этот конфликт душить в зародыше, и это проще сделать сегодня, чем через год.
После того, как Россия заберет себе Восточную Украину, где сосредоточен весь промышленный потенциал Украины, и получит в свое распоряжение еще несколько танковых заводиков, еще несколько ракетостроительных заводов, она станет намного сильнее.
Сейчас еще режим Путина можно задушить санкциями, сейчас это можно сделать без танков. Через год эта ситуация изменится для нас в худшую сторону. И тогда понадобятся танки.
Будущему историку занятно будет анализировать развитие всех трех сюжетных линий, но нам, живущим в эти минуты роковые, мало радости от нашего знания, от нашего предвидения грядущего.