История

Они спасли честь Германии

                                                                                                                                                                                                                    Один умер за всех.

Апостол Павел о смерти Иисуса.

Мне хотелось бы начать рассказ о событиях, происшедших ровно 70 лет назад, строчками из стихотворения бывшего сотрудника министерства иностранных дел Германии Альбрехта Хаусхофера, написанного в тюрьме в ночь перед казнью. Он был арестован после покушения на Гитлера, совершенного полковником Штауффенбергом 20 июля 1944 года.

    Я виноват. Не в том моя вина,

    Что я боролся с властью бешеного зверя.

    Я слишком долго ждал, надеялся и верил,

    Что это сделает другой – не я, не я!…

Проникновенные, совестливые, полные горечи строки предсмертного стихотворения перекликаются со словами старшего брата Штауффенберга, Бертольда, сказанными на суде: «Мы были слишком медлительны в сопротивлении злу и… слишком долго бездействовали».

Клаус Штауффенберг

Эта оценка касается не только второстепенных участников заговора, но и ключевой фигуры, полковника графа Клауса фон Штауффенберга. Он не сразу стал тем стержнем заговора, каким мы его знаем по кинофильму «Операция Валькирия». Воспитанный в старинной аристократической семье, он отрицательно относился к Веймарской республике, возникшей после поражения Германии в Первой мировой войне. Штауффенберг тяжело переживал поражение, считал всех «республиканцев» предателями и поддержал приход к власти национал-социалистической рабочей партии (НСДАП), обещавшей возродить страну. Кому довелось читать роман немецкого писателя Эриха Марии Ремарка «Три товарища», тот легко вспомнит, в каком тяжелом положении оказались после Первой мировой войны бывшие фронтовики и вообще все молодые немцы, мучительно искавшие выхода.

Штауффенберг нашел свой путь: патриот в лучшем смысле слова, человек одаренный и романтический, писавший неплохие стихи, любивший музыку, избрал военное поприще, считая, что именно этим он сможет помочь возрождению родины. Одурманенный нацистской пропагандой, он в марте 1938 приветствовал присоединение Австрии, через полгода в составе танковых частей входил в Судетскую область, отхваченную у Чехословакии – Англия, Франция и Италия решили этой «костью» утолить аппетит Гитлера. Через год была захвачена и поделена Польша – и на этот раз Штауффенберг аплодировал фюреру (привет современности! – Ред).

Из Польши молодой офицер (он уже был в чине обер-лейтенанта) написал жене письмо, полное имперского пренебрежения: «Население – невероятный сброд. Много евреев и полукровок. Этим людям хорошо, когда ими управляют кнутом. Тысячи заключенных пригодятся для сельского хозяйства Германии. Они трудолюбивы, послушны и нетребовательны». Потом была быстрая война во Франции, после неё Штауффенберг, повышенный в звании до капитана, служил в Африке, в танковых войсках фелььдмаршала Роммеля. В нем запоздало, но уверенно зрело отрезвление.

Массовое истребление евреев и зверства Вермахта против мирного населения в Польше и России больно задевали его еще и потому, что его старшие братья- близнецы Бертольд и Александр были женаты – один на российской немке, другой – на еврейке. Окончательно прозрение пришло к нему после посещения танковых частей, воевавших в России: он побывал в Смоленске, Сталинграде Железноводске – Штауффенберг начинает искать единомышленников. А тем временем его будущие соратники сами искали патриотически настроенных офицеров, распространяли свое влияние среди военных и гражданских лиц. К началу 1943 года Штауффенберг был уже решительным противником нацизма, поэтому его приход в «Черную капеллу», как впоследствии стали называть участников заговора, был вполне естественным.

Этот заговор начал вызревать в высших кругах Вермахта и Абвера (военная разведка) задолго до войны, еще в 1933 году, сразу после прихода к власти нацистов. О размахе заговора говорит тот факт, что в нем участвовали начальник Генштаба генерал-полковник Людвиг Бек и сменивший его г-полковник Франц Гальдер (Бек в знак протеста против военных намерений Гитлера подал в отставку), фельдмаршалы Клюге и Роммель, генералы Ольбрихт и Винцлебен, командиры некоторых дивизий, высшие войсковые и штабные офицеры, руководитель Абвера адмирал Канарис и его начальник отдела полковник Ганс Остер и многие другие офицеры и генералы. В нем приняли участие также видные гражданские деятели, в том числе посол в СССР граф фон Шулленбург, посол в Японии Ойген Отт, приятель знаменитого советского разведчика Рихарда Зорге, промышленники Ялмар Шахт и Карл Бош, а также обер-бургомистр Лейпцига Карл Герделер. Все они были едины во мнении, что Гитлера нужно убрать, вплоть до физического уничтожения. Однажды Канарис, с целью «прощупать» собеседника, завел разговор со всесильным руководителем РСХА (Имперская служба безопасности) Гейдрихом, в чьем подчинении были уголовная полиция, внешняя разведка и гестапо. Они оба тогда находились в равном положении, одинаково пользовались благосклонностью Гитлера и могли говорить «почти» откровенно. Осторожный Гейдрих не дал никакого внятного ответа, только завел папку с надписью «Черная капелла» и стал заносить туда сведения на всех оппозиционно настроенных военных и гражданских лиц. С тех пор это название так и закрепилось за заговорщиками. Это было хобби высокопоставленного нациста – использовать в своих делах музыкальную терминологию: радистов он называл «музыкантами», участников групп Сопротивления – то «Красная капелла», то «Красное трио», так появилась и «Черная капелла».

Возникает вопрос: отчего Гейдрих не доложил о подозрительном разговоре своему шефу Гиммлеру или прямо Гитлеру, почему не арестовал Канариса и всех тех, кто стоял за его спиной, за недвусмысленное предложение отстранить Гитлера от власти? Как ни странно – всесильный Гейдрих боялся! Боялся тех разоблачений, которые мог сделать Канарис: это и еврейские корни эсэсовца высшего ранга, и финансовые махинации Гейдриха, его гомосексуальные похождения, которые жестоко преследовались независимо от ранга нациста, и другие прегрешения, случившиеся с ним ещё со времён службы на крейсере «Берлин».

Дело в том, что Канарис был на крейсере старшим офицером и непосредственным начальником Гейдриха, знал всю подноготную своего подчиненного и держал того на крючке до самой его последней поездки в 1942 году в Прагу, где Гейдриха убили чешские патриоты. А «Черная капелла» тем временем создала сеть Сопротивления во многих воинских частях, особенно в центре, в Берлине и на Восточном фронте, в группе армий «Центр», где наиболее решительно действовал генерал фон Тресков. Вариантов устранения Гитлера было много, но заговорщики действовали нерешительно, а фюрера, казалось, оберегала сама судьба.

Во время запланированного приезда в Смоленск, где находился штаб группы армий Центр, его и Гиммлера хотел застрелить адъютант командующего Филипп фон Бёзелагер. Покушение пришлось отменить, так как фюрер приехал один, без Гиммлера, и заговорщики не решились на покушение, так как оставшийся невредимым Гиммлер не промедлил бы захватить власть в свои руки. Потом спохватились и решили все-таки фюрера захватить по дороге в Восточную Пруссию, хоть и одного, с помощью казаков, которыми командовал брат Бёзелагера, Георг. Но фюрер решил лететь самолетом. Тогда заговорщики быстро переиграли и под видом посылки с двумя бутылками коньяка подложили в самолет бомбу – та в полете не взорвалась, не сработал взрыватель. Тогда Штауффенберг сам подготовил покушения, за исполнение которых взялись молодые офицеры-патриоты: Аксель Буше и Эвальд Кляйст – они решили взорвать себя вместе с Гитлером. Первым решился на смерть 24-летний капитан, барон Аксель Буше во время демонстрации новой зимней формы в штаб-квартире в Вольфшанце в ноябре 1943.

Двухметровый блондин с голубыми глазами вполне соответствовал представлению нацистов об арийце, и заговорщики выбрали его в качестве модели. Буше должен был положить взрывчатку в карман формы и подорвать себя, когда к нему приблизится фюрер. Попытка не состоялась, союзники накануне разбомбили железную дорогу, и новая форма не была доставлена. Когда форму все-таки привезли, Буше намеревался повторить попытку, но был тяжело ранен и попал надолго в госпиталь. Это его спасло: никто из арестованных не выдал молодого офицера, он остался жив, а после войны стал дипломатом и прожил долгую жизнь, умер в 1993 г.

Вторую, аналогичную попытку предпринял в январе 1944 года 22-летний лейтенант, барон Эвальд фон Кляйст. Во время демонстрации все той же зимней формы, для которой раньше готовили Буше, фон Кляйст собирался надеть на себя жилет с взрывчаткой, и также подорвать себя в присутствии Гитлера. И эта попытка не удалась, так как фюрер внезапно изменил планы, и показ формы не состоялся. Гитлер, кстати, часто, в целях безопасности, менял свои планы. Фон Кляйста арестовали, но за неимением доказательств выпустили и направили на фронт. Ему удалось вернуться с войны живым и счастливо дожить почти до 92 лет, он скончался совсем недавно, 8 марта 2013 года.

После этих попыток Штауффенберг, единственный из участников заговора, кто часто по долгу службы находился вблизи Гитлера, решил сам совершить покушение. О нем читателям достаточно хорошо известно, хочется обратить внимание вот на что.

Представьте себе на миг ситуацию: в соседней с залом совещания комнате инвалид Штауффенберг (он потерял глаз, правую руку и два пальца на левой руке в боях в Африке) в спешке раздавливает плоскогубцами (это одной-то рукой с тремя пальцами!) капсулу, чтобы привести в действие химический взрыватель, торопится – ведь каждую минуту могут войти, все это складывает в портфель, несет в зал, ясно представляя, что буквально через 15 минут прогремит взрыв, который может накрыть и его самого. Сколько нужно иметь мужества, хладнокровия и непреодолимой ненависти к тем, кто через минуты должен взлететь на воздух. Поразительно! Кузен Штауффенберга со звучным именем Цезарь фон Хофаккер, исполненный достоинства и отваги, сказал на судилище над участниками заговора в последнем слове: «я бесконечно сожалею, что не мог быть на месте моего кузена, которому увечье, полученное в битвах, не позволило завершить дело».

В нынешнее время 20 июля отмечается в Германии как «День памяти» всех жертв немецкого Сопротивления нацизму. Во многих местах, связанных с событиями этого трагического дня­, проводятся торжественные мероприятия, возлагаются цветы. В Бамберге под аркой старого Ратхауза, чье великолепное здание живописно расположилось на островке между двумя рукавами неширокой реки Регниц, висит мемориальная доска в память о Клаусе фон Штауффенберге, прожившем здесь несколько лет. Под этой доской всегда стоит корзина цветов от обер-бургомистра города. Американский историк Уильям Ширер, опубликовавший несколько книг по истории Второй мировой войны, приводит данные о жертвах в связи с покушением 20 июля, они совпадают с теми, которые привел в своих воспоминаниях бывший министр вооружения нацистской Германии Альберт Шпеер: по делу о покушении было арестовано около 7000 человек, из них 4980 казнены, в том числе три женщины, один пастор и один простой крестьянин. Список жертв составляют 15 графов, 10 баронов, 37 человек дворянского происхождения, среди которых три фельдмаршала, один адмирал, 19 генералов, 26 полковников, два посла, семь дипломатов, девять министров и их заместителей, глава полиции Рейха. Несколько участников заговора, оставшихся в живых, по окончании войны попали в застенки НКВД и были расстреляны уже в Советском Союзе. Немецкий историк с русской фамилией Кристиан фон Кроков так отозвался об участниках немецкого Сопротивления: «День 20 июля не изменил ход войны, как надеялись заговорщики, но спас честь Германии».

Елена Герда,

историк, С-Петербург