В Буэнос-Айресе идет дождь…
Специальный прокурор Альберто Нисман, почти 10 лет работавший над расследованием взрыва здания Ассоциации взаимопомощи аргентинских евреев (AMIA) в Буэнос-Айресе 18 июля 1994 года, неоднократно, в 2006 и 2013 годах, обвинял Иран в создании на протяжении последних 20 лет в странах Латинской Америки масштабной подпольной сети для организации терактов и экспорта на континент идей «исламской революции».
А 14 января 2015 года он заявил, что президент Аргентины Кристина Фернандес де Киршнер и министр иностранных дел Эктор Тимерман (родившийся, кстати, в еврейской семье, его отец Яков Тимерман, иммигрант из Украины, был известным в Аргентине правозащитником и издателем, боровшимся с хунтой) в последние годы препятствовали его расследованию и даже гарантировали неприкосновенность нескольким высокопоставленным чиновникам Исламской Республики Иран, подозреваемым в организации теракта в 1994 году, ради укрепления выгодных торговых связей между двумя странами.
Экономика Аргентины, все сильнее страдающая от последствий мирового финансового кризиса, находится сегодня почти в катастрофическом состоянии, и власти страны, как и власти Ирана, крайне заинтересованы во взаимных поставках по схеме «иранская нефть в обмен на аргентинскую пшеницу». Кроме того, Тегеран и Буэнос-Айрес все сильнее сближаются во внешней политике. В частности, и бывший иранский президент Махмуд Ахмадинежад, и нынешний Хасан Роухани горячо поддерживают Кристину Киршнер в ее требованиях к Великобритании передать Аргентине Фолклендские острова.
Альберто Нисман много раз говорил, что убежден в том, что взрывы в здании AMIA в 1994 году и у посольства Израиля в Буэнос-Айресе 17 марта 1992 года (при котором погибли 29 человек и еще почти 250 были ранены) боевики шиитской группировки «Хезболлах» не могли совершить без помощи иранских политиков, дипломатов и офицеров из Министерства разведки и национальной безопасности (VEVAK) и Корпуса стражей исламской революции (КСИР). При этом, по мнению Нисмана, таким образом Тегеран более 20 лет назад одновременно нанес удар по Израилю и отомстил тогдашнему аргентинскому правительству за его отказ продолжать наметившееся сотрудничество в области ядерных разработок.
Именно по представлению Альберто Нисмана несколько лет назад Интерпол выдал ордера на арест ряда высших иранских руководителей и дипломатов – в том числе бывшего командующего Корпусом стражей исламской революции Мохсена Резаи и бывшего министра информации и безопасности Али Фалаиана. В 2009 году Нисман обвинил в косвенной причастности к взрыву 1994 года еще одного бывшего президента Аргентины, Карлоса Менема, имеющего сирийские корни. Как считал Ниcман, Карлос Менем старался отвести внимание следствия от участия в теракте своего друга-бизнесмена, также сирийца по происхождению, Альберто Кануре Эдулы.
Поэтому, когда в январе 2013 года Кристина Киршнер и Махмуд Ахмадинежад, вдруг ставшие близкими друзьями, во многом при посредничестве покойного президента Венесуэлы Уго Чавеса, внезапно сообщили, что пришли к соглашению о «совместном расследовании терактов», это вызвало возмущение аргентинской оппозиции, более чем 300-тысячной еврейской диаспоры страны (самой большой в Латинской Америке и четвертой по величине в мире, после США, Франции и Канады), и конечно, Израиля, потребовавшего разъяснений от Буэнос-Айреса. Израильское правительство саркастически заметило, что эта договоренность выглядит, как если бы в 1938 году власти нацистской Германии предложили бы свое содействие в расследовании обстоятельств «Хрустальной ночи». Однако официальный Буэнос-Айрес тогда очень грубо посоветовал израильской стороне не вмешиваться во внутренние дела другого государства, что для многих стало, в том числе, ярким индикатором нового внешнеполитического курса Аргентины под руководством Кристины Киршнер.
Александр Гостев,
Радио «Свобода», 19 января,