Зомбоящик

Одессит, пригрозивший Путину трибуналом в эфире РосТВ: только сейчас стало понятно, кто такой украинец

Одессит Вадим Черный 30 марта во время передачи «Время покажет», которая транслировалась на «Первом канале России» в прямом эфире, отождествил политику Владимира Путина в Украине с политикой нацистской Германии накануне Второй мировой, чем буквально взорвал аудиторию. «Ни один человек в здравом уме не может отрицать российской агрессии, идет война между Россией и Украиной», заявил Черный, угрожая Путину трибуналом.

На вопрос ошарашенного ведущего: «Вы нас сравниваете с немецкой Германией?» он ответил: «Абсолютно! Ваше собственное правительство хвалило нацистскую Германию, ограничиваясь только тем, что они хорошо действовали до 39 года».

Отвечая на вопрос ведущего: «Тогда почему до сих пор не во Львове эти (российские) войска», он ответил: «Потому, что у вас кишка тонка». И припомнил Чечню с Грузией: «Ваша армия не смогла победить одну маленькую Грузию. Какой Львов?»

Он также заявил, что гибель пророссийских активистов в Одессе 2 мая была случайной, и только благодаря этой случайной трагедии в Одессе нет войны. Подчеркнув, что одесситы после этого случая поняли, что русский мир им не нужен.

По просьбе «Обозревателя» одессит рассказал, как он оказался на главном пропагандистском канале Путина. И как ему удалось спокойно покинуть Россию.

– Вадим, как вышло, что такую промашку допустила российская пропаганда, пригласив вас в прямой эфир?

– Пригласили, я приехал. Я не смотрю ТВ…

– Угрозы посыпались на вас со всех сторон прямо в эфире, а что было за кулисами?

– Какой-то депутатишка бегал там за мной после эфира – он сидел в студии напротив, как-то там мне угрожал. Обещал до меня добраться. Но у меня очень длинная очередь желающих.

– Да, я слышу от одесситов о вас как об украинофобе, но в эфире это была скорее пламенная речь патриота, а не украинофоба. Почему вас, кстати, так называют?

– Я не интересуюсь – почему меня так называют. Я и не украинофил, и  не украинофоб.  Я еврей, мне проще.

– А почему вы защитили нашу державу в прямом эфире?

– Я не могу отождествляться ни с Россией, ни с Украиной. Я нахожусь в Украине и отношусь с симпатией к Украине и украинской борьбе. И я считаю, что Украина безусловно права в этом военном конфликте.

Сейчас только в Украине создают свое государство. Есть перегибы, но сейчас только стало понятно – кто такой украинец. Это тот, кто не любит российского агрессора. А до того не было никакой идеи, которая объединяла бы три региона Украины – запад, юг и восток. Я делю на три региона. Центр Украины мало от запада отличается по ментальности.

– Что вам сказали те, кто позвал вас в эфир – они, наверное, в шоке?

– Это я не комментирую, так как считаю не корректным и не этичным.

– А последствия?

– На таможне были небольшие сложности в духе «95-го квартала». Таможенники обсуждали – как со мной поступить. Но в итоге здравый смысл возобладал.

– Хотели отомстить?

– Их можно понять.

– Вас позвали в расчете на украинофобские высказывания. Вы повели себя, как патриот. Понимали, что будет скандал?

– Да. Понимал. Но! Вы почему-то думаете, что люди говорят правду из-за патриотизма. А правда – самостоятельная ценность и ее отстаивание является самостоятельной задачей. Я просто говорил то, что считал правильным. Речь шла об ирредентизме – политике, которую нынешнее руководство России скопировало у нацистов – стратегии объединения «национальных окраин». Я говорил об этом – такой была политика нацистской Германии и параллель можно провести с Россией.

– Какое влияние на российское общество могло произвести ваше выступление, как думаете?

– Оно – само по себе – ничего не даст, но расширяет границы допустимой дискуссии и допустимого инакомыслия.

– Вы сказали, что они не дойдут до Львова, а я, откровенно говоря, иногда опасаюсь.

– В этом можно быть уверенными. Они помнят, как их выгнали из Лиги наций после нападения на Финляндию. А их сегодняшняя политика – копия того, что делали в 30-е годы и СССР, и немцы. Россияне не рискнут потерять кресло в ООН, хотя могут пойти на многое.

– Вы назвали 50 человек, сгоревших в Одессе, погибшими случайно, и отметили что именно благодаря этому Одесса  сейчас живет без войны. Можете обосновать?

– Население этот случай поверг в шок. Никто здесь не был готов к такому. Под это дело сменили губернатора, который начал немного давить, и пошло по-иному. Конечно, шокированное население изменило свое отношение к волнениям – все поняли, что дело может плохо кончиться. Ушла толерантность по отношению к протесту, в первую очередь – антиукраинскому.

– А почему вы уверены, что одесситы 2 мая сгорели в силу случайности?

– Никто не предусматривал такое развитие ситуации. Кучка идиотов с одной и другой стороны кидали друг в друга горящие бутылки – конечно, здание загорелось. Планировалась легкая драка, никто не предполагал, что вот так это закончится.

– Все-таки, почему вы подчеркиваете, что вы не патриот Украины?

– Я очень хорошо отношусь к Украине и буду всячески отстаивать ее интересы, но я патриот Израиля. Есть сложности политического характера, не позволяющие мне там жить.

–  Вас называют анархистом.

– Можно и так сказать. Хотя вряд ли это хорошая характеристика на сегодня. Это дело вкуса. Понимаете, для того, чтобы быть на чьей-то стороне – не нужно быть филом или фобом. Не нужно быть патриотом. Есть обычные нормы человеческого общения, обычное понимание правоты и лжи – этого достаточно. Не нужно, закрыв глаза, занимать ту или иную позицию.

– Вы не поддерживали Майдан?

– Почему? Поддерживал, публиковал у себя на сайте новости «Правого сектора».

– А вас, как еврея, не смущает что есть все-таки скинхеды и антисемиты в некоторых ультра-правых крыльях некоторых батальонов?

– Да, есть и неонацисты. Но их нужно оценивать с точки зрения пригодности для Украины, а не для евреев. Политические события стоит оценивать с точки зрения украинского народа. В широком смысле. Я говорю не о нации, а об украинском народе. Если какой-то момент не понравится, всегда можно собрать вещи и уехать – в мире много стран.

Украина больше 20 лет не имела объединяющей идеи  и только теперь становится независимым государством. Национальная идентичность – как правило, она против кого-то. Она отталкивающаяся. И в данном случае украинцы отталкиваются от русского мира – украинцы уже не являются его частью.

Obozrevatel.com 3 апреля