Назад, в прошлое!
Самоотравление сталинизмом: где искать противоядие?
Я сомневаюсь, что в мире был убийца, о котором плакали бы так много.
Иосиф Бродский
Сталин сегодня – культ силы, тоска по империи, порядку,
уважение к жестокости, вероломству. Сталин – рождение нового страха.
В каждом начальнике России сидит свой маленький Сталин.
Виктор Ерофеев, «Хороший Сталин»»
Любой социальный феномен, сколь долго бы он ни таился в тени, рано или поздно выходит на поверхность.
Возвращаясь к событиям минувшего года, не могу не вспомнить характерный телесюжет, промелькнувший на одном из российских каналов (сейчас точно не припомню, на каком именно) буквально через несколько дней после вторжения российского спецназа на территорию Крыма. В нем группа «патриотически» настроенных россиян (в основном пожилые люди, но также некоторое количество молодежи) бурно выражала полный «одобрямс» начавшейся акции. На фоне сего «представительного» сообщества особо выделялся дородный старик в непонятной полувоенной форме, который буквально прорычал в поднесенный корреспондентом микрофон: «Причем тут международное право! Да Крым был и останется нашим! Сталина на этих фашистов на Майдане не хватает! Хорошо хоть Путин вовремя спохватился..»
По всему чувствовалось, что он, как, вероятно, и многие ему подобные, имел все основания торжествовать по поводу выхода из наркотической ломки по своему кумиру и его эпохе: сегодня сталинисты вполне легально получают необходимую дозу своего психологического наркотика, при этом в новой патриотической упаковке. Наиболее ретивым параноидальный экстаз и вовсе затуманил мозги. И вот уже в адрес президента страны раздается прямой вопрос «от народа», будет ли он добиваться возвращения Аляски в состав России?!
Зараза нового приступа сталинизма, охватившая сегодня российское общество, изумляет своими масштабами. По итогам опроса Левада-центра, проведенного в конце прошлого года, 48% респондентов признали положительную роль Сталина в истории страны и только 22% оценили его личность негативно.
Попытайтесь набрать в соответствующей строке Google имя «Сталин» и поисковик мгновенно выдаст безбрежное число ссылок на ресурсы, ежедневно восхваляющие «самого эффективного менеджера» в истории страны, «отца и учителя народов». Почти все «патриотические» сайты с неимоверным усердием доказывают, что был он не убийца и деспот, а величайший гуманист. Порой доходит до того, что любое негативное суждение о Вожде расценивается «патриотами» чуть ли не как предательство национальных интересов. Переубедить сталинистов практически невозможно, взывать к разуму – бесполезно, к совести – тем более. Любые попытки напомнить, что Сталин ответственен за миллионы жертв инициированного им террора против собственного народа, и что поклонение ему есть глумление над памятью невинных жертв, вызывает шквал разъяренных комментариев, в которых, как правило, утверждается, что террора, как такового, вообще не было, а все это не более чем подлые выдумки отдельных «жидов и либерастов».
Неслучайно, известный сталинист Александр Проханов еще пять лет назад небезосновательно утверждал, что в стране происходит «восстание Иосифа Виссарионовича из гроба». «Это удивительная вещь, это необъяснимо. Иосиф Виссарионович идет по стране со скоростью света. Надо понять это чудо сталинизма» – заявил на пресс-конференции в Екатеринбурге главный редактор газеты «Завтра» ( «Новый регион» от 26.10.2010)
О психологии нынешних российских сталинистов в последнее время пишут немало. Некоторые усматривают их схожесть с крайне националистическими и откровенно нацистскими группами и идеологиями. Другие, характеризуя их агрессивный настрой против тех (на сегодня – минимальных, в сравнении с ельцинской эпохой!) свобод, указывают на уязвленное чувство самолюбия старшего поколения в результате полного обрушения тех идеалов, которым они всю жизнь служили. Отмечая в качестве доминантных характеристик абсолютную фанатичность суждений, полную зомбированность сформированными в свое время установками, средний (и даже – ниже) образовательный уровень, известную подозрительность ко всему новому, исследователи тем не менее принимают во внимание тот печальный факт, что эта психология характеризует и сегодня чуть ли не треть населения России.
Сказать, чтобы российское общество резко разделилось на сталинистов и либералов именно сегодня, когда в стране градус патриотической паранойи стал зашкаливать, разумеется, глубоко ошибочно. Заметим, сталинисты, как человеческая популяция, долгие годы были «крепежным материалом» бывшего СССР, они же способствовали в свое время отстранению от власти Никиты Хрущева, давшего старт разоблачению сталинских преступлений в стране.
Если еще несколько лет назад Д. Медведев и компания задумывали так называемую десталинизацию, то сегодня эта проблема не только списана в архив, но потребность российского общества в зловещей фигуре И. Сталина становится все более ощутимой. Удивительно ли, что одно время Вождь чуть было не стал главным именем России, оставив позади себя Пушкина, Гагарина, Ленина и даже Петра I.
Массовым тиражом выпускаются книги и телевизионные сериалы о диктаторе. В московских магазинах, к примеру, в серии «Великие имена России» появились в продаже школьные тетрадки с изображением Иосифа Сталина в парадном мундире со всеми орденами, а КПРФ отштамповала даже какие-то медали к его 130-летию. На демонстрациях открыто проносятся портреты Вождя; на автодорогах многих городов можно встретить так называемые «сталинобусы» с его цитатами; фактически во славу верховного главнокомандующего в канун 60-летия со дня его смерти прошел на НТВ цикл «Сталин с нами». Под призывами «не очернять наше героическое прошлое» новые кремлевские идеологи стараются всячески отбеливать страшное сталинское тридцатилетие. И вот уже нынешний российский «нацлидер» фактически дает «добро» на возвращение Волгограду имени Сталина.
Трансформация мировоззрения, взглядов и привычек сегодняшних сталинистов приобретает порой столь же уродливый, сколь и комичный характер. К примеру, растиражированный не так давно интернетом снимок лидера российских коммунистов Г. Зюганова в красной куртке от «капиталистической» фирмы «Adidas», возлагающего цветы к могиле И. Сталина после приема детей в пионеры на Красной площади. Или попытки так называемых православных сталинистов канонизировать кровавого диктатора, возведя его чуть ли не в лик святого. И это при том, что сталинизм нанес непоправимый урон религии в стране, в первую очередь, самой православной церкви.
Даже та часть российского общества, которая ранее была полностью солидарна с властью в официальной оценке роли И. Сталина в истории страны, вынуждена под давлением «патриотических» настроений и развернувшейся в СМИ пропагандистской кампании частично «сдавать назад».
Тем интереснее присмотреться к психологии современного сталиниста, выявить истоки его непреодолимой тяги к личности диктатора и его эпохе.
Замечу, что профессиональный интерес к этой социально-психологической группе лично у меня возник довольно давно, еще в бытность жизни на родине. За это время отдельные ее представители сумели даже перекочевать на ПМЖ сюда, в Европу, при этом, прожив в Германии немало лет, отнюдь не изменили своих внутренних убеждений и социально-психологических установок.
С некоторыми из них приходилось общаться напрямую, и даже (что само по себе интересно!) изредка вступать в дискуссии. Другие привлекали к себе внимание постоянным набором клишированных суждений и тезисов.
Мне представляется, что сталинизм имеет гораздо более глубокие исторические корни, чем принято считать, а его отпечаток в сознании старшего поколения связан не только с кровавыми событиями 30-х – 50-х годов, но накладывается, в первую очередь, на многовековую привычку к рабству, авторитарный тип личности и то самое коллективное бессознательное целого народа, которые до сих пор довлеют над ним. По сути, даже постсоветское общество не смогло отрефлексировать его глубинные причины и способность передаваться по наследству.
С психологической точки зрения сталинское время до сих пор напоминает феномен, известный под названием «стокгольмский синдром». Сам термин возник неожиданным образом в 1973 году при анализе захвата заложников в Стокгольме. Психологические механизмы данного явления были в свое время вскрыты еще Анной Фрейд (дочерью великого Фрейда), которая убедительно доказала, что нередко подобный синдром возникает как некая эмоциональная связь между заложниками и террористами в процессе их длительного совместного пребывания. Он может наступить уже через 3-4 дня после пребывания в плену и даже усиливается при еще более длительной изоляции. Под воздействием сильного шока заложники начинают сочувствовать своим захватчикам, оправдывать их действия, и в конечном итоге отождествляют себя с ними. В какой-то момент заложники даже начинают выступать на стороне бандитов: они перенимают их идеи, считая свою жертву необходимой для достижения «общей цели». В некоторых случаях (таковые тоже известны!) они могут даже отклонять идею собственного освобождения. В дальнейшем бывшие заложники могут ходатайствовать о смягчении наказания и даже поддерживать приятельские отношения с бандитами. На этом этапе начинает действовать эмоциональная привязанность к агрессору, к тому, кто долгое время непосредственно угрожал твоей жизни, но не привел в исполнение свои намерения. За это заложник испытывает к своему мучителю безмерное чувство благодарности.
Вполне сходное отношение, несомненно, существует и у целого народа к лидеру и режиму, превратившему в свое время страну в ГУЛАГ. Фактически, – это та же странная смесь любви и страха, которая не исчезла даже после официального разоблачения культа личности Вождя, а в условиях нынешнего целенаправленного разыгрывания властью патриотической карты, наоборот, получила мощную эмоциональную подпитку.
Сталинизм в его сегодняшнем психологическом оформлении является, по мнению ряда психологов, ничем иным, как своеобразным тестом на «садомазохизм». Сама любовь к такой кровавой фигуре, как Иосиф Сталин, вполне отчетливо указывает на проявление присущего всякой «авторитарной личности» преклонения перед силой, ведь на самом деле часть россиян до сих пор находится в заложниках у диктатора и его эпохи. Постоянно унижаемый государством, такой человек всегда будет солидарен с действующей властью, поддерживая ее жесткий внешнеполитический курс. Несмотря даже на имеющуюся у него склонность к некоторой ее критике, он, тем не менее, питает надежду на то, что и его будут бояться и «уважать» как представителя «великой державы. «Я больше не живу в завоеванной стране» – восклицает в своей колонке, посвященной возвращению Крыма в состав России, известная антисемитка и большая поклонница Вождя Ульяна Скойбеда. «Да это не Крым вернулся. Это мы вернулись. Домой. В СССР» («Комсомольская правда» от 26.03.2014)
Сложно при этом не задуматься над словами известного российского писателя Виктора Ерофеева, по мнению которого «русская душа по натуре своей – сталинистка. Чем дальше в прошлое уходят жертвы Сталина, тем сильнее и просветленнее становится он сам» (В.Ерофеев, «Хороший Сталин»).
Будучи людьми с несомненным посттравматическим синдромом, с глубоким комплексом неполноценности в соединении с инфантильностью и неспособностью к логическому мышлению, сталинисты всегда полностью и безотчетно игнорируют адекватную и реальную оценку деятельности своего кумира и его эпохи. На них не действуют аргументы о миллионах погибших и не родившихся. Путаясь в аргументах, они рассматривают это как неизбежную плату за успешно проведенную «эффективным менеджером» ускоренную индустриализацию. Они всячески замалчивают неоправданные потери в Великой Отечественной войне, в период Голодомора и репрессий, признают вполне оправданной мерой так называемое раскулачивание, отрицают Катынские расстрелы, несмотря на официально опубликованные документы. По большому счету, сталинистами управляет не столько разум, сколько инстинкт.
Подобную психологическую установку можно попытаться объяснить тем, что, будучи представителями старшего поколения, идейные приверженцы Вождя пережили, как и все советское общество, страшную психологическую травму. Часть из них была непосредственно вовлечена в политику репрессий в качестве реальных палачей, другая – в качестве жертв. Вот этим, последним, кто был репрессирован, но уцелел, кто в нечеловеческих условиях трудился на «великих стройках социализма», кто вырос в детских домах и там подвергался насилию и издевательствам, впоследствии не было оказано никакой психологической помощи. Общество так и не смогло избавить их от той неимоверно тяжелой психологической травмы, которую все эти годы они потаенно несли в себе. Не исключено, что именно поэтому в людях до сих пор столь глубоко сидит страх. Учитывая опыт собственных судеб, они не хотят слышать о миллионах погибших, скопом зачисляя их во «врагов народа», не могут поверить в намеренные злодеяния Сталина и демонстрируют по сути те же сталинистские модели мышления. Эту психологию они передали и своим детям.
Что касается агрессивных сталинистов, то их политическая программа весьма проста – она сводится к необходимости расстреливать всех «врагов», начиная с А. Чубайса и заканчивая своими же соседями, добившимися больших успехов, чем они. В особенности, если те ставятся им в пример. Мощными стимулами их натуры являются две разрушительные человеческие эмоции – злоба и зависть. Достаточно, к примеру, понаблюдать за участием в разного рода теледебатах того же А. Проханова, чтобы увидеть их проявление в реальной жизненной ситуации.
Как следует из их неоднократных заявлений, сталинисты испытывают естественные для любого помраченного сознания горячие симпатии к диктаторским режимам Северной Кореи, Ливии, Кубы и ряду других режимов, поддерживают палестинских террористов, при этом тоталитарное государство остается для них единственно полноценной средой обитания. Его, считают сталинисты, должны бояться как собственные граждане, так и другие государства, именно бояться, а не уважать. Собственно, на этом их политическая программа заканчивается: проблемы экономики, в их понимании, должны решаться сами собой или, в крайнем случае, их должны решать загнанные в «шарашки» инженеры и сосланные «враги народа». В сущности, это не гротеск, – так мыслит почти каждый второй искренний поклонник Вождя.
Этой специфической социально-психологической группе весьма близка идея всеобщего равенства, которая давала бы им реальную возможность выживать, а точнее, паразитировать за счет тех, кто, несомненно, талантлив, умен и деятельно трудолюбив. Однако, как и всякий примитивный демагог, горячий поклонник И. Сталина, увы, не способен к принятию самостоятельных и ответственных решений, у него отсутствует саморегуляция. Ведь Вождь нужен ему, чтобы возложить на того всю ответственность за свои инициативы и требования. А православному сталинисту Бог, очевидно, нужен, чтобы « не впасть в грех». Вообще, этот тип поклонника диктатора можно расценивать как исключительно клинический случай!
В дополнение ко всему типичный сталинист это, к тому же, элементарный люмпен, аккумулирующий в себе по жизни классические черты абсолютного неудачника. Не обладая, как правило, никакими особыми талантами и трудолюбием, он ничего не имеет, так как ничего не заработал, ни своей головой, ни руками. При этом он совсем не прочь (при ненавистном отношении к демократическим свободам!) пользоваться теми либеральными ценностями, которые свобода реально принесла. К примеру, той же свободой слова, сегодня, правда, уже несколько поужатой. Характерно, что сталинисты являют собой яркий пример недовольства абсолютно всем в окружающей их жизни. Этот синдром хронического недовольства всем и вся проявляется в их поведении и высказываниях на уровне инстинкта. Он преобладал бы у этой социальной группы даже при условии, если бы у власти находился их восставший из гроба кумир.
Будучи пленниками, а точнее, заложниками тоталитарного способа функционирования власти, они и в собственной семье стремятся к воссозданию подобной микромодели поведения, являя собой неуживчивость, а порой дестабилизируя семейные отношения. Им трудно жить в близкой дистанции к другому человеку, поскольку они не способны к искреннему сочувствию и состраданию.
Наконец, существует, как мне представляется, еще одна особенность убеждений твердокаменного сталиниста – все достижения сталинской эпохи, полагает он, – это личная заслуга Вождя! Во всех неудачах, жертвах, потерях – виноваты враги, шпионы, жидомассоны, американцы и т.п. Неслучайно, слова Путина о «пятой колонне» и отечественных «национал-предателях» так близки его сердцу! Ведь они прямо-таки проливают бальзам на раны сегодняшних сталинистов! Хотя, если честно, сегодняшним приверженцам нового национального лидера вряд ли стоит обольщаться насчет политической соизмеримости этих двух фигур. Как иронизирует один публицист, «после Сталина остались френч, трубка и огромная страна, а после Путина останется десяток часов разных марок, кимано, горные лыжи, коллекция автомобилей и несколько пышных дворцов».
И все же, если говорить предметно, сталинизм и сегодняшние сталинисты это не просто реликт прошлого. Их тесная смычка с националистами, их присутствие в Госдуме и исполнительной власти, их агрессивные сборища – все указывает на то, что они не только стремятся настойчиво заявить о себе, но и стать опорой существующей власти.
Признаем, что сегодня почитатели Вождя и действующая власть хоть и не стараются слиться вместе, в едином «патриотическом» экстазе, тем не менее, несомненно, энергетически подпитывают друг друга. Различие здесь, как некогда утверждал сатирик, исключительно стилистическое! На память почему-то сразу приходит бывший московский мэр Лужков, еще пять лет назад вознамерившийся к юбилею Победы украсить столицу портретами массового убийцы, и лишь в последний момент «притормозивший».
Портреты, впрочем, это всего лишь деталь. Важно другое: сможет ли российское общество всерьез и на этот раз «притормозить», перестать опаивать само себя ядом сталинизма, или нравственная деградация отдельной ее части дошла уже до такой степени, когда утрачивается способность различать добро и зло? Вопрос, следует заметить, отнюдь не риторический. В стране, где власть фактически развязывает необъявленную войну против соседнего суверенного государства, где слово «демократия» для значительной части населения является ругательным, где ищут и находят «иностранных агентов» и «национал-предателей», а 71% граждан ненавидит США и Запад, вполне возможна реинкарнация Сталина.