Режиссер

Гений театральной режиссуры

К 100-летию со дня рождения Георгия Товстоногова

                                                       Меня всегда интересует дыхание зала в целом.

Иногда завороженная тишина мне важнее любого

комплимента, сказанного после спектакля.

Г. Товстоногов. «Театр начинается с истины»

В моем заметно поредевшем после нескольких переездов домашнем архиве до сих пор хранится датированная 26 ноября 1981 года программка Ленинградского Большого Драматического театра им. М. Горького (знаменитого БДТ). В этот день там давали гоголевского «Ревизора» в постановке главного режиссера театра и его художественного руководителя Г.А. Товстоногова.

Дух захватывает при одном лишь взгляде на блистательный список актерских имен, занятых в спектакле: Кирилл Лавров в роли Городничего; неподражаемый Хлестаков в исполнении Олега Басилашвили; Людмила Макарова, играющая Анну Андреевну; Наталья Тенякова (Марья Антоновна).

Казалось бы, прошло уже без малого 35 лет, а память и сегодня удерживает чуть ли не в деталях сценические «пируэты» Хлестакова-Басилашвили, пассажи чиновного подобострастия Городничего-Лаврова и звучащий за кадром, переливающийся характерными модуляциями, удивительный голос Иннокентия Смоктуновского.

О том, как достался мне билет на этот спектакль, – история, требующая отдельного рассказа. Скажу лишь кратко, что помог неожиданный случай.

Между тем, в ту пору мне действительно выпала весьма редкая удача, ибо попасть обычным способом в БДТ на любой из спектаклей в постановке Георгия Товстоногова считалось делом почти невероятным. В особенности, для приезжего. Причем, вне зависимости от того, была ли это премьера или с момента первого спектакля прошло уже несколько лет. По большому счету, людей магнетически притягивала сама аббревиатура БДТ, которая ассоциировалась с замечательным актерским составом театра и, разумеется, с именем его многолетнего художественного руководителя, снискавшего театру заслуженную славу.

Георгий Товстоногов был, несомненно, одним из последних крупнейших и талантливейших театральных режиссеров советской эпохи, удостоенный всех мыслимых наград – от звания народного артиста СССР и лауреата главных советских премий до звания Героя Социалистического труда. Сегодня о нем говорят как о выдающемся режиссере ХХ столетия. В Санкт-Петербурге  режиссеру установлен памятник. Его имя заслуженно носит театр, которым он руководил, сухогруз и даже планета № 4880.

О личности Георгия Товстоногова и его легендарном БДТ написано немало. Есть исследования и о феномене его режиссуры, и о методе его художественного руководства, и о взаимоотношении с авторским текстом, и, конечно, об уникальной плеяде товстоноговских актеров.

В течение 33 лет возглавлял режиссер  БДТ, сделав его одним из ведущих творческих коллективов страны. Эту эпоху назвали «золотой», а сам театр « эстетическим оазисом для ленинградской интеллигенции». Каждый из поставленных Товстоноговым спектаклей становился подлинным культурным событием не только Ленинграда, но и всей страны.

Не одни лишь профессионалы – критики, артисты, режиссеры приезжали в те годы в Ленинград, чтобы выстоять ночь за билетом на премьеру очередного товстоноговского спектакля. Труппа театра под руководством главного режиссера Товстоногова становились одной из самых популярных, если не сказать, лучших в стране: И. Смоктуновский, Е. Лебедев,  Т. Доронина, К. Лавров, Е. Копелян, С. Юрский, П. Луспекаев, О. Басилашвили, В. Стржельчик, О. Борисов, Л. Макарова, А. Фрейндлих, В. Полицеймако, З. Шарко, Г. Штиль и другие получали известность далеко от берегов Невы. 

Некоторые из ныне здравствующих актеров театра, а также пришедших им на смену, и сегодня составляют славу и гордость российской сцены.

Вот как вспоминает о творческом коллективе БДТ близко знавший Г. Товстоногова и одновременно его коллега по театральному ремеслу польский режиссер Эрвин Аксер: «Осталось в памяти и исполнение несравненных актеров БДТ, труппа которого могла смело соперничать с самыми лучшими коллективами по всей Европе. Ведущие актеры труппы, мастера своей профессии, ни в чем не уступали известным в мире звездам и, возможно, превосходили их своим умением совместить игру ансамбля с индивидуальной виртуозностью. В моем представлении, это был коллектив, взращенный, цементированный и ведомый режиссером – личностью, ярко очерченной и огромного масштаба» (Э. Аксер, из книги «По памяти»).

А искусствовед Н. Старосельская, характеризуя высочайший уровень популярности БДТ, пишет: «Со всех сторон, под дождем, снегом, нечастыми лучами солнца, на протяжении трех десятилетий стремились сюда потоки людей – каждый вечер, каждый вечер. А проводники поездов, кажется, уже в лицо знали москвичей, которые ехали в Ленинград на один вечер, на спектакль Товстоногова» (Н.Старосельская «Товстоногов», Молодая гвардия», 2004).

По большому счету Товстоногов и театр были органической частью единого целого, а история БДТ – это история создания подлинных шедевров, возникших благодаря его режиссерскому гению и той звездной группе, которую он собирал и воспитывал долгие годы. Несомненно, его творчество задавало планку и всем другим театрам.

Биография Георгия Александровича Товстоногова (28.09.1915 – 23.05.1989) – удивительный пример ранней вовлеченности в сценическую деятельность. Он родился в Тифлисе (по другим данным, в Петербурге). Его отец был потомственным русским дворянином, инженером-железнодорожником, высокопоставленным работником Министерства путей сообщения, мать – грузинка Тамара Папиташвили, певица, обучавшаяся в консерватории в Санкт-Петербурге. В детстве Георгий часто ходил в театр (его дядя был артистом), а в школе организовал драматический кружок. Уже в 16 лет он был принят актером в Тбилисский русский ТЮЗ. Вскоре он стал ассистентом режиссера, а потом поступил в ГИТИС, на режиссерский факультет. Учась в Москве, он прошел замечательную школу, просматривая в московских театрах до ста постановок в год, при этом его кумирами в режиссуре становятся К. Станиславский и В. Мейерхольд.

В 1937 году отец Георгия был объявлен «японским шпионом» и репрессирован.  Г. Товстоногова, учившегося на  IV курсе, тут же исключают из ГИТИСа как сына «врага народа». Правда, через несколько месяцев, когда вождь публично высказался о том, «что дети за отцов не отвечают», его вновь восстановили. Позднее Товстоногов даже выпустил спектакль к 70-летию Сталина, за что получил Сталинскую премию.

В 1938 году по окончании ГИТИСА начинается его профессиональная режиссерская деятельность, способствовавшая творческому развитию и становлению многих руководимых им театральных коллективов. В 1938 – 1946 годах он – режиссер Тбилисского русского театра имени А.С. Грибоедова.  В стенах этого театра определились его театральные убеждения, интересы и цели; при этом режиссер одновременно начинает заниматься педагогической работой в Театральном институте имени Шота Руставели.

В 1946 – 1949 гг. Товстоногов работает режиссером в московском Центральном детском театре; с 1950 по 1956 год – возглавляет Ленинградский театр имени Ленинского комсомола. Уже в 1955 году имя режиссера Георгия Товстоногова ярко вспыхнуло на театральном горизонте страны после поставленного им в Ленинградском Академическом театре драмы им. А.С. Пушкина спектакля «Оптимистическая трагедия» по пьесе Вс. Вишневского. Спектакль знаменовал собой практически новый этап в истории отечественной театральной режиссуры. За эту постановку три года спустя режиссер был удостоен звания лауреата Ленинской премии. Наконец, в 1956 году он становится главным режиссером и художественным руководителем Большого Драматического театра имени Горького в Ленинграде, который возглавляет до конца своей жизни.

В середине 50-х БДТ был в числе аутсайдеров ленинградской театральной жизни. У театра не было «своего» зрителя, спектакли шли при полупустых залах, новые постановки негативно воспринимались театральной критикой, было плачевным и финансовое положение театра. Об этом писала даже пресса. Весной 1956 года журнал «Театр» сообщал: «Большой драматический театр катастрофически теряет зрителя…За последние пять-шесть лет театр не поставил ни одного спектакля, который бы стал событием в театральной жизни города…Из года в год  репертуарные планы Большого драматического становились все более серыми и неинтересным, да и они не выполнялись». Дело доходило до курьезного: администрация даже обращалась «в автобусное управление исполкома с просьбой внести некоторые изменения в маршруты и остановки машин, дабы улучшить достигаемость театра зрителем».

Когда вспоминают о приходе Г.А. Товстоногова в БДТ, то многие, знавшие его, не могут избежать восторженных сравнений, которые подчеркивают изумление, порожденное волшебным преобразованием театра. «Настали времена. И театр очнулся. Даже родился заново» – пишет критик Д. Золотницкий («Театр», 1954, №10). «С приходом в наш театр Товстоногова начался для меня новый период…» – говорил актер В. Стржельчик (там же).

Действительно, Товстоногов пришел в 1956 году в театр, решительно и твердо зная, чего он хочет. Театр, пустовавший зал которого временами вызывал насмешки некоторых острословов, стал иметь сплошные аншлаги. Произошло это не сразу. По крупицам, личность к личности, собирал Г.А. Товстоногов ансамбль уникальных актерских индивидуальностей. При этом для коллектива театра режиссер стал настоящим «театральным диктатором» в лучшем, профессиональном смысле слова. Он обладал абсолютным, уникальным авторитетом не только в глазах актеров, но и всех работников БДТ. На репетиции приходили даже те актеры, которые не были заняты в конкретном спектакле. По воспоминаниям актера Кирилла Лаврова, это «…было осуществлением в действии его знаменитой формулы „Театр – это добровольная диктатура“. Он был диктатором, лидером, воле которого подчинялись безоговорочно».

К тому времени  Товстоногов уже имел двадцатилетний опыт режиссерской и педагогической работы, ясное понимание своих позиций в искусстве, свободно владел всем арсеналом средств сценической выразительности в разнообразном жанровом и стилистическом диапазоне – от Салтыкова-Щедрина до Вс. Вишневского.

Современники великого режиссера утверждают, что Товстоногову потребовалось лишь несколько сезонов, чтобы превратить БДТ в центр театральной жизни страны. Он начал с легких комедий. О необычных, веселых музыкальных спектаклях заговорил весь город. И в БДТ хлынул зритель. Ну, а дальше режиссер развернулся во всем своем блеске и необычайно ярком даровании. Вскоре весь театральный Ленинград начал называть за глаза главного режиссера БДТ  не иначе как Гога. Своими замечательными режиссерскими находками, как в области классики, так и постановками современных русских и зарубежных авторов, Товстоногов сотворил c коллективом театра поистине чудо.

Созданные им сценические шедевры, такие, как «Идиот» по Ф.Достоевскому (1957), «Варвары» (1959), «Мещане» М. Горького, «Беспокойная старость» (1970), «Ревизор» (1972), «Ханума» Цагарели (1973), «Энергичные люди» (1974), «Три мешка сорной пшеницы» (1974), «Дачники» (1976), «Тихий Дон» М. Шолохова (1977), «Пиквикский клуб» (1978), «Мы, нижеподписавшиеся» А. Гельмана (1979), «Дядя Ваня» А. Чехова (1982) «Амадеус» (1982) и десятки других стали эпохальными событиями театральной культуры и вошли в золотой фонд русского театрального искусства. Всего за период своего творчества Г. Товстоноговым поставлено свыше 200 спектаклей, в т.ч. за рубежом (Финляндия, Германия, Польша, Болгария и др.)

27 ноября 1975 года на сцене БДТ вышел спектакль, ставший на долгие годы визитной карточкой театра. Это был необыкновенный спектакль под названием «История лошади», созданный по мотивам повести Льва Толстого «Холстомер». Главную роль в нем сыграл народный артист СССР Евгений Лебедев, профессионал удивительного дарования, который, как свидетельствовала молва, на сцене «умеет все». Он бил ногой, как копытом, потряхивал головой, как гривой; то ли пел свои монологи, то ли  ржал их, как ржут в конюшнях, а в глазах была лошадиная тоска. Этот гордый жеребец жаждал свободы, а его выхолостили и жизнь его сменилась существованием мерина. Зрители, затаив дыхание, следили за превратностями судьбы Лошади как за судьбой человека. Рассказывают, что присутствовавший на премьере спектакля пушкинист Семен Гейченко в финальной сцене спектакля прямо в зале встал и крикнул: «Не надо!» Такое колоссальное воздействие оказала сцена, где умирает Холстомер, и кровь красной лентой брызжет из его тела.

Обстоятельства того времени, в которых творил главный режиссер известного на всю страну театра, все время испытывали его на прочность. С одной стороны, это давление разнообразных органов (обкома, горкома, Минкульта, КГБ), с другой – постоянные попытки театра подать зрителям весть о гнусной природе существующей власти, о подавлении личности государством. Главная политическая линия БДТ, ведомого Г. Товстоноговым, заключалось в доказательствах того, что государство действует против человека и человечности. Именно эту магистральную линию органы именовали «антисоветчиной». По воспоминаниям актера О. Басилашвили, в 1972 году после гастролей БДТ в Москве, в «Правде» появилась рецензия некого Ю. Зубкова, прямо обвинявшая режиссера в том, что в своих спектаклях он проводит антисоветскую линию. На самом деле, вспоминает тот же актер, «Георгий Товстоногов ломал лед соцреализма… Он пытался проникнуть в суть произведения и понять, что же волновало драматурга, который создавал пьесу» ( «Театрал» от 5.03.2009).

Даже будучи зависимым от власти, Товстоногов оставался внутренне свободным художником, никогда не изменяя своим мировоззренческим убеждениям. Он был в числе 25-ти выдающихся представителей советской интеллигенции (писателей, ученых, деятелей искусства), подписавших в феврале 1966 года открытое письмо Генсеку Брежневу против реабилитации И. Сталина.

Не единожды имел режиссер столкновения с всесильным секретарем Ленинградского обкома Г. Романовым, пытавшимся оказывать на него давление, даже убрать из БДТ. Он хотел, например,  поставить И. Бабеля, но ему не разрешали. Некоторые спектакли БДТ (к примеру, «Король Генрих IV») вызывали истерику у власти, как это случилось с министром культуры Екатериной Фурцевой, а «Историю лошади» вообще запретили к показу во время XXV съезда КПСС. Ведь, по большому счету, эти постановки, а также спектакль «Общественное мнение» (1973) румынского драматурга Аурела Баранги мало чем отличались от заявлений А. Сахарова или А. Амальрика. И публика прекрасно понимала и принимала подтекст. Вот такую «большую игру» с властью вел в то время БДТ, не переставая напоминать зрителю о ее античеловеческой сущности, о необходимости защищать достоинство людей в «век покорности и страха».

О постановках Г. Товстоногова существует обширная литература, объясняющая причину успеха каждого спектакля. В качестве отличительной особенности его режиссерского дарования критика совершенно справедливо указывала на глубокий психологизм его режиссуры. Товстоногов учил актеров предельно активно проникать в психологию героев, отгадывать их желания, выстраивать действия. По этому поводу один из учеников Товстоногова грузинский театральный режиссер М. Туманишвили писал: «Я помню, что только над первой фразой Татьяны («Взошла луна..») он работал с исполнительницей много дней подряд. Ничего подобного не было в практике наших театров. Там больше занимались страстями. Часто можно было слышать на репетициях крик режиссера: „Перестаньте заниматься психологией, это вам не МХАТ!“. И потому репетиции Товстоногова нас поражали» ( Туманишвили М.И. «Режиссер уходит из театра» М., «Искусство», 1983),

Сам Георгий Товстоногов занимался театральной педагогикой столь же истово, как и ставил свои спектакли. С шестидесятых годов он, будучи доктором искусствоведения, профессором, заведовал кафедрой режиссуры Ленинградского института театра, музыки и кинематографии, написал две важнейшие для российской театральной культуры книги по теории и практике режиссерского творчества – «О профессии режиссера» и «Круг мыслей», был автором множества статей на темы театрального искусства. И, что самое важное, воспитал несколько поколений мастеров режиссуры.

Как написал в свое время петербургский искусствовед М. Золотоносов, «за его спиной всем слышался шелест вечности, поступь гениальности». И это, конечно же, не просто звонкий афоризм. Еще при жизни Георгия Товстоногова называли выдающимся режиссером, великим коллекционером талантов и актеров и даже повелителем высоких человеческих страстей. Он смог воздвигнуть собственную театральную империю, и был ее непререкаемым властелином. В год столетнего юбилея великого режиссера она предстает перед нами как еще один замечательный памятник театрального искусства ХХ века.

Александр МАЛКИН