Крымнашист-leicht
Дорогой Айдер,
С большой печалью прочитал твои заметки. Как жаль, что расстояния сделали невозможным наше личное общение. Конечно, язык до Киева доведёт, и сколько «языков» уже дошло, важно только не потерять способность и возможность читать, слушать, слышать и понимать тех, с кем хотя бы когда-то раньше говорил на одном языке.
Я пишу тебе это как единственный депутат Псковского областного Собрания, который 27 марта 2014 года при поимённом электронном голосовании проголосовал против включения Крыма в состав России.
Совершенно неважно, как отозвался мне этот голос. Я считал своим абсолютным долгом проголосовать именно так, как представитель граждан, обязанный заботиться в первую очередь о мире и сохранении жизни людей.
* * *
Не так страшны (хотя страшны) границы на земле, Айдер, потому как все они написаны кровью, как страшны границы в головах, потому как все они написаны ненавистью, и уже за ненавистью в головах следует кровь на земле.
Поэтому нигде в мире нет справедливых границ и никогда не будет.
Исторической справедливости в части государственных границ не существует в принципе, поэтому её невозможно восстановить никому, нигде и никак.
С этим не согласился Владимир Путин, когда в 2014 году принимал решение о вводе российских войск в украинский Крым. Когда это произошло, мы сразу сказали, что это война.
Казус белли Владимира Путина разделил нашу историю на «до Крыма» и «после Крыма». И вслед за этим разделил людей. Многим казалось, что произошёл бескровный и славный блицкриг. Немногие в России – те, кто не попал в зависимость от наркотика государственной пропаганды – понимали, что блицкрига в итоге не получится, а война с Украиной будет беззаконной, бесславной и кровавой.
На ту минуту самым острым в понимании происходящего было то, что пока все живы. Всё, что мы делали тогда, делалось с одной целью – остановить войну, спасти ещё живых людей.
Самое страшное, что произошло после «присоединения Крыма» – это война. В 2014 году в новейшей истории Украины и России появились необъявленные «мёртвые и живые». И вместе с ними пришла большая, как сама смерть, ложь. В какой-то момент могилы погибших российских военнослужащих оказались безымянными.
И даже в тот кровавый час ещё можно было остановиться. Но не остановились, и незавершённое будущее стало безысходным прошедшим.
Всё произошедшее является и человеческой, и политической катастрофой, которая продолжает развиваться на наших глазах. Крымский тупик остаётся тупиком и сейчас. Этот рукотворный тупик был создан беззаконными действиями российских политиков.
Чтобы найти выход из тупика, необходимо поставить себе главную цель – остановить войну и восстановить мир. Как просто: мир между людьми. Я напишу больше, Айдер: мир нужно восстановить любой ценой. Потому что только мир сохранит жизни людей. Дороже этого ничего нет.
* * *
Но сегодня по дороге к миру между Украиной и Россией не идёт почти никто из политиков. Все они идут по дороге войны, дороге борьбы за земли. Удивительным образом на наших глазах сомкнулись одной энергетикой слова ярых сторонников аннексии Крыма и слова ярых противников этого беззакония. Голоса соловьёв войны в российских и украинских СМИ оказались удивительно похожи – они поют одну и ту же мелодию, только на разных языках.
Знаешь, что объединяет этих несовместимых, на первый взгляд, людей, Айдер? Пренебрежение к человеку и жажда новых земель. Из этого пренебрежения и этой жажды хлынула кровь погибших на российско-украинской войне.
Крым в российской и украинской политике стал ценностью только как территория: стратегическая, историческая, символическая. Война идёт не за людей, а за территорию. При такой войне было бы идеально, чтобы эта территория была полностью безлюдной. Кажется, это устроило бы очень многих. Всем нужна крымская земля. И никому не нужны люди в Крыму.
Крым не наш, Айдер. Но там живёт народ, почти два миллиона человек только в Крыму и более 400 тысяч – в Севастополе. И это самое главное, о чём надо было думать с самого начала и о чём необходимо в первую очередь думать сейчас, чтобы прийти к миру. Этим людям нужен мир. Да, в 2014 году и потом этими людьми цинично манипулировали. Но они от этого не перестали быть людьми.
Идти к миру по дороге войны – значит продолжать движение, на каждом шагу которого убивают людей.
Необходимо остановить войну, Айдер. Но пока что народ войны побеждает народ мира.
Россия не имела никаких юридических прав на присоединение Крыма. Власти Украины имели все законные основания защищать свою землю силами армии. Но 28 февраля 2014 года украинские власти (СНБО) приняли решение не использовать военную силу для обороны Крыма во избежание кровопролития. Это было тяжёлое, но правильное решение. Руководители Украины не стали переступать через кровь, которая надвигалась на Крым. Одновременно это было де-факто решение о сдаче Крыма. Выбирая между человеческими жизнями и территорией, власти Украины выбрали людей. Это было достойное решение.
К сожалению, это же решение открыло дорогу к войне в Донбассе.
* * *
Теперь собственно о Крыме, Айдер.
«Окна возможностей» открываются не только для людей и народов, но и для государств. В 1991 году с распадом СССР такое окно возможностей открылось для Украины. Административные границы СССР стали её государственными границами. Это был подарок истории, который нужно было оценить по достоинству. На свет появилось европейское государство с большой территорией и населением. Властям Украины надо было каждому гражданину радоваться, каждого приветствовать, обустраивать. Нужно было строить общеукраинский дом, преодолевать разлом между Западом и Востоком, беречь и ценить людей, создавать единый народ.
Не получилось, Айдер. И окно возможностей внезапно, незаконно, вероломно захлопнулось. Это политики обязаны читать, знать и выполнять законы. А история имеет право поступать как угодно, в том числе варварски. У неё свои законы, свой суд. История отомстила Украине за равнодушие к людям.
Знаешь, Айдер, что нужно было делать Украине, чтобы не случилось фатальных для всех нас событий 2014 года? Любить людей, живущих в Крыму. Всех любить – русских, татар, украинцев, турок, греков. Люди не захотят поменять государство, в котором им хорошо жить. Но, получив волей истории Крым как неотъемлемую часть своей территории, Украинское государство отнеслось к большинству живущих в Крыму как к обузе: высокомерно, жлобски, как к чужим. В лучшем случае – равнодушно. И люди это почувствовали. Но этот психологический перелом власти Украины не заметили. Наверно, они считали это неважным. А это было самым важным.
Мало кто говорит об этом публично, но я скажу: указ Президиума Верховного Совета СССР от 19 февраля 1954 года «О передаче Крымской области из состава РСФСР в состав УССР», предшествующие ему ходатайства республиканских советов министров и президиумов верховных советов республик на эту тему и утвердивший все эти решения Закон СССР от 26 апреля 1954 года были абсолютно правильными решениями, которые учитывали (цитата) «общность экономики, территориальную близость и тесные хозяйственные и культурные связи» Крыма и Украины – все системы жизнеобеспечения полуострова шли с территории Украины. История всё приготовила для благополучного существования Крыма в составе независимой Украины. Нужно было всего лишь принять живущих в Крыму людей как родных. Удивительно, но власти Украины этого не поняли. И народ Крыма отвернулся от Украины.
* * *
Я никогда не был в Крыму и не поеду в Крым до тех пор, пока он остаётся в его нынешнем статусе и положении. Но должен тебе сказать, что ко мне уже обращаются жители Крыма, бывшие ранее гражданами Украины, а теперь граждане России, которые столкнулись с российским беспределом, с просьбами о помощи. И я стараюсь помочь этим людям. То же самое делают российские правозащитные организации – те, кто занят именно защитой прав и свобод человека, а не написанием статей на правозащитную тему.
Самый лучший способ возвращения Крыма в Украину – чтобы этого захотели его жители. И многие из них, возможно, столкнувшись за последние три года с российскими бюрократией, коррупцией, криминалом, о масштабе которых они не имели никакого представления до 2014 года, готовы к переоценке своей позиции, тем более что сотни тысяч людей сохранили украинские паспорта. Но что они слышат из Украины, Айдер? «Чемодан. Вокзал. Россия». «Пусть Россия заберёт своих оккупантов и очистит Крым». «Пусть продают свои дома и убираются в Россию» и т. д. Эти безумные крики звучат в адрес даже тех, кто родился в Крыму. Это что такое, Айдер? Почему эти крики не находят протеста в Украине? Только я чувствую в этом запах депортации крымских татар?
У меня есть версия ответа. Потому что Крым в его нынешнем состоянии и тем более его жители украинским властям не нужны, Айдер. Им нужен Крым как аргумент в международных спорах с Россией, как доказательство принесённой жертвы, как оправдание внутреннего кризиса в Украине. Крым стал залогом вражды, идеально удобным для всех враждующих.
А люди в Крыму как были страдающим залогом, так и остались.
Масштаб и уникальность нарушений законодательства при аннексии Крыма таковы, что международные организации, в том числе суды, не видят практических способов восстановления законности, минуя кровь. Украина этого словно не замечает и ждёт, когда мир чьими-то руками вернёт ей Крым.
Но никто – ни ООН, ни ОБСЕ, ни Совет Европы – не пойдёт на разрешение крымской проблемы через кровь. А юридических механизмов принудительного возвращения незаконно присоединённых территорий в мировом праве нет. Никто не готов взять на себя ответственность за их создание. Кровь останавливает всех вменяемых людей, а невменяемых – возбуждает.
* * *
Все, кто видят правовую бездну, в которую провалился Крым, понимают: простого решения крымской проблемы не существует. Вот Владимир Путин в 2014 году принял простое решение – и сначала Россия стала государством с международно непризнанными границами, а потом началась война. Вернуться в ситуацию до 16 марта 2014 года простым решением уже невозможно. Простых решений в крымской ситуации не осталось.
Выход из крымского тупика может быть только политическим. Политики заварили эту кровавую кашу – и только политики могут её расхлебать. Но абсолютно другие политики. При Владимире Путине и, предположу, Петре Порошенко эта проблема не будет решена. Для установления мира между Украиной и Россией потребуются люди, которые не отдавали приказа стрелять.
В борьбе за мир и жизни людей нет борьбы за голоса избирателей. Я напишу тебе больше: нам безразлично, сколько голосов мы потеряли или сколько приобрели в борьбе за мир. Потому что это борьба за мир и жизни людей – и ничего больше. Нам неважно, будут ли они за нас голосовать. Нам важно, что они будут живы и не станут убийцами сами. Этого достаточно.
Я расскажу тебе печальную, но неудивительную историю, Айдер. Поздней осенью 2016 года у меня взял интервью российский журналист, уехавший из России в Украину. Мы говорили о многом, в том числе о будущем отношений Украины и России. Я предположил, что для будущего решения проблем нужно уже сейчас создавать контактную группу из политиков завтрашнего дня, потенциальных лидеров двух стран через десять лет, для прямого диалога о всех вариантах выхода из крымского тупика. И что ты думаешь, Айдер? Это интервью с критичными оценками действий не только российских, но и украинских властей так и не было опубликовано.
Ужасная вещь, Айдер: партии войны в России и Украине смыкают ряды. Ты, возможно, даже не заметил, сколько ненависти вылилось на меня всего лишь за несколько дней после интервью, где была высказана простая мысль: надо искать выход из тупика, который принесёт мир и сохранит жизни людей. Я не знаю, каким должен быть этот выход, Айдер. Никто сейчас этого не знает. Но это необходимо обсуждать, об этом нужно говорить. Иначе всё останется как сегодня: война, кровь, смерть.
«Не слишком ли много крови вокруг добра?» – согласно легенде, спросил Сократ. Ответ на этот вопрос позволит спасти людей, Айдер.
* * *
В декабре 2014 года в Сахаровском центре ты и я получили из рук великого гражданина России Людмилы Михайловны Алексеевой премии Московской Хельсинкской группы в области защиты прав человека. У наших премий немного отличаются названия, но суть одна: это премии тем, кто борется за мир и спасает жизни людей.
Постигнувший ужасы ядерного атома Андрей Дмитриевич Сахаров боролся не просто за демократию, а в первую очередь за мир и против войны.
Нам в правильном месте вручили наши боевые награды, Айдер.
Мы стали братьями по миру, Айдер, ты понимаешь это?
Я не уйду с этого фронта, даже если мне стали стрелять в спину.
Лев Шлосберг,
«Псковская губерния», 21 марта