Поэзия

Григорий Левин

 СТИХИ РАЗНЫХ ЛЕТ

Ландыши продают

На привокзальной площади

Ландыши продают,

Какой необычный, странный смысл

Ландышам придают.

Ландыши продают...

Почему не просто дают?

Почему не дарят, как любимая – взгляд?

Ландыши продают ...

Непорочно белые, чистые,

Лучевидные и лучистые,

Непогрешимые – что им гроши мои? –

Ландыши продают.

Что звучит пошлей, чем «пошла по рукам»?  –

Но не тот ли смысл я словам придам,

Когда спрошу, Москвой проваландавшись:

«Почём ландыши?»

Почём свежесть?

Почём красота?

Почём нежность?

Почём чистота?

Почём воздух сегодня дают?

Не правда ли, странно, когда услышишь:

«Ландыши продают»?

*  *  *

Мне кажется, что всё вокруг мертво,

Что в мир не приходило Рождество.

Что начиналась сразу всё с распятья.

К истоку всё-таки тянусь опять я,

Тянусь к истоку, чтобы всё понять.

Но трудно зло душе моей обнять.

Откуда же оно, ожесточенье?

Во зле таится страшное влеченье.

Зачем  оно? Что радости во зле?

Но небо убивают на Земле.

*  *  *

Не веруя в бога, я бога хулить не хочу:

Он был утешением страждущих и болезных

В жестоком, проклятом мире,

где жить бесполезней,

Чем голову вдруг в охотку отдать палачу.

И всё-таки надо

спасать и спасать других,

Хоть жизни своей последней и страшной ценою,

Ценою прощенья,

прелестью всей земною,

Ценою потери любимых и дорогих.

Мне скажут:

– Одумайся. Успокойся. Окстись.

Грехи искупай,             

чтобы в чистой предстать рубахе.

И пусть я унижен,

и ползаю пусть во прахе,

Спасаю других.

А мне – самому бы спастись.

Вот приблизился

«Вот приблизился предающий меня».

Матф., 26 , 46

Я становлюсь недоверчивей день ото дня:

Вот приблизился предающий меня.

Самые близкие предали – и не раз,

Не отводя дружелюбных, внимательных глаз.

После они отводили эти глаза:

Тем, кто нас предал, в глаза нам глядеть нельзя.

Я ж понимаю, даже и не виня:

Вот приблизился предающий меня.

Не уличаю, не обличаю, – молчу.

Просто понять, просто постигнуть хочу:

Что же за радость? Близкий, почти родня...

Вот приблизился предающий меня.

*  *  *

А содержанье  каждого стиха

Накапливают клетки постепенно.

Терпение. Одно только терпенье.

Годами завершается строка.

Не пишется как будто ничего.

Но дышится. А это поглавнее.

Мы доживем до слова своего,

Голгофы нашей или Галилеи.

И будет час – от первого толчка

Проснётся то, что собиралось годы.

И душу нам увеселит строка

Взыскуемой тревоги и свободы.