Встреча для вас

Игорь ГУБЕРМАН

Пособие для беззаботных

* * *

За все на евреев найдется судья.

За живость. За ум. За сутулость.

За то, что еврейка стреляла в вождя.

За то, что она промахнулась.

* * *

Мне жаль небосвод этот синий,

жаль землю и жизни осколки.

Мне страшно, что сытые свиньи

страшней, чем голодные волки.

* * *

Век за веком: на небе – луна,

у подростка – томленье свободы,

у России – тяжелые годы,

у еврея – болеет жена.

* * *

Я пришел к тебе с приветом,

Я прочел твои тетради.

В прошлом веке неким Фетом

Был ты жутко обокраден!

* * *

Какие прекрасные русские лица!

Какие раскрытые ясные взоры!

Грабитель. Угонщик. Насильник. Убийца.

Растлитель. И воры, и воры, и воры.

* * *

Тут вечности запах томительный,

и свежие фрукты дешёвые,

а климат у нас – изумительный,

и только соседи хуёвые.

* * *

Тому, что в семействе трещина,

Всюду одна причина:

В жене пробудилась женщина.

В муже уснул мужчина.

* * *

С той поры не могу я опомниться,

как позор этот был обнаружен:

я узнал, что мерзавка-любовница

изменяла мне с собственным мужем.

* * *

Появилось ли что-то во взгляде?

Стал угрюмее с некой поры?

Но забавно, как чувствуют бляди,

что уже я ушёл из игры.

* * *

Прекрасна юная русалка,

предела нету восхищению,

и лишь до слез матросу жалко,

что хвост препятствует общению.

* * *

К ней шёл и старец, и юнец,

текли учёные и школьники,

и многим был суждён конец

в её Бермудском треугольнике.

* * *

Весьма крута метаморфоза

с мозгами, выпивкой сожжёнными,

и мы от раннего склероза

с чужими путаемся жёнами.

* * *

Семья – устройство не вчерашнее,

уже Сенека замечает:

мужик – животное домашнее,

но с удовольствием дичает.

* * *

Зачем вам, мадам, так сурово
страдать на диете ученой?
Не будет худая корова
смотреться газелью точеной.

* * *

Давай, Господь, решим согласно,
Определив друг другу роль:
Ты любишь грешников? Прекрасно.
А грешниц мне любить позволь.

* * *

Отменной верности супруг,
Усердный брачных уз невольник
Такой семейный чертит круг,
Что бабе снится треугольник.

* * *

Наступила в душе моей фаза
Упрощения жизненной драмы:
Я у дамы боюсь не отказа,
А боюсь я согласия дамы.

* * *

Душой и телом охладев,
Я погасил мою жаровню:
Еще смотрю на нежных дев,
А для чего – уже не помню.

* * *

Я рад, что вновь сижу с тобой,
сейчас бутылку мы откроем,
мы объявили пьянству бой,
но надо выпить перед боем.

* * *

Кошмарным сном я был разбужен,

у бытия тряслась основа:

жена готовила нам ужин,

а в доме не было спиртного.

* * *

Весной в России жить обидно,
весна стервозна и капризна,
сошли снега, и стало видно,
как жутко засрана отчизна.

* * *

Живу сызмальства и доныне

я в убежденности спокойной,

что в мире этом нет святыни,

куска навоза не достойной.

* * *

На собственном горбу и на чужом
я вынянчил понятие простое:
бессмысленно идти на танк с ножом,
но если очень хочется, то стоит.

* * *

Весьма порой мешает мне заснуть

волнующая, как ни поверни,
открывшаяся мне внезапно суть
какой-нибудь немыслимой херни.

* * *

С Богом я общаюсь без нытья
и не причиняя беспокойства;
глупо на устройство бытия
жаловаться автору устройства.

* * *

Стараюсь евреем себя я вести

на самом высоком пределе:

святое безделье субботы блюсти

стремлюсь я все дни на неделе.

* * *

Когда бы мой еврейский Бог

был чуть ко мне добрей,

он так легко устроить мог,

чтоб не был я еврей!

* * *
Высветив немыслимые дали

(кажется, хватили даже лишку),

две великих книги мы создали:

Библию и чековую книжку.

* * *

С еврейским тайным умыслом слияние

заметно в каждом факте и событии,

и слабое еврейское влияние

пока только на Марсе и Юпитере.

* * *

Еврей опасен за пределом

занятий, силы отнимающих;

когда еврей не занят делом,

он занят счастьем окружающих.

* * *

Казённые письма давно

я рву, ни секунды не тратя:

они ведь меня всё равно

потом наебут в результате.

* * *

Для игры во все художества

мой народ на свет родил

много гениев и множество

несусветных талмудил.

* * *

По многим ездил я местам,

и понял я не без печали:

евреев любят только там,

где их ни разу не встречали.

* * *

За мудрость, растворенную в народе,

за пластику житейских поворотов

евреи платят матери-природе

обилием кромешных идиотов.

* * *

Нельзя, когда в душе разброд,

чтоб дух темнел и чах;

не должен быть уныл народ,

который жгли в печах.

* * *

Еврей живет, как будто рос,

не зная злобы и неволи:

сперва сует повсюду нос

и лишь потом кричит от боли.

* * *

Есть мечта – меж евреев она

протекает подобно реке:

чтоб имелась родная страна

и чтоб жить от нее вдалеке.

* * *

Ту тайну, что нашептывает сердце,

мы разумом постичь бы не могли:

еврейское умение вертеться

влияет на вращение Земли.

* * *

Неожиданным открытием убиты,

мы разводим в изумлении руками,

ибо думали, как все антисемиты,

что евреи не бывают дураками.

* * *

От ловкости еврейской не спастись:

прожив на русской почве срок большой,

они даже смогли обзавестись

загадочной славянскою душой.

* * *

Загробный быт – комфорт и чудо;

когда б там было неприятно,

то хоть один еврей оттуда

уже сыскал бы путь обратно.