Итоги года

Суровые годы проходят

…«Зимою вновь я не сошел с ума…»

Иосиф Бродский

Есть такой анекдот. Хоронят еврея. Ребе просит кого-нибудь сказать добрые слова о покойном. Все молчат, он настаивает, говорит, что это обязательно. Тогда один из присутствующих поднимает руку: «Я скажу добрые слова. У покойного был брат. Он был еще хуже». Это я про ушедший год, кто не понял. 

Это был год Трампа. Америка замерла в ужасе – что будет делать только что избранный президент? Прогнозы были самые апокалиптические. Оказалось, ужас, но не ужас-ужас. Оказалось, что созданная более двухсот лет назад политическая система способна купировать даже Трампа, хотя и не бесплатно – платить и Америка, и мир будут еще долго.

Это был год поражения поддержанной Россией морально и финансово Марин Ле Пен и победы Макрона. Вздох облегчения прошел по всему цивилизованному миру. Но правые популисты (неофашисты?), апеллирующие к самому махровому жлобству, своих позиций не сдают. Их надежды на блиц-крик не оправдались, но позиционная борьба продолжается. Думаю, для многих 2017 стал годом осознания того, что появление персонажей типа Трампа и Ле Пен – не разовые сбои, а симптом серьезных проблем либеральной демократии, которые требуют и глубокого анализа и серьезных мер по восстановлению или даже реабилитации основополагающих механизмов. Правда, немало и тех, кто склонны списывать все на российских хакеров, которые стали своего рода жидомасонами западного мира – их злокозненная активность видна абсолютно везде и объясняет все неудачи.

«Российские хакеры», хотя, уверен, их влияние сильно преувеличивается как раз теми нашими фирмами, которые украли на этой авантюре – вмешательстве – серьезные деньги, стали символом осознания Западом того, что наша страна – враг, к которому так и следует относиться. Одно из следствий этого понимание – увеличение западным миром расходов на оборону. Напомню, что предыдущей гонки вооружений наше тогдашнее государство не выдержало. 

Это был год Асада, который сохранил свою власть – не сам, конечно, а с помощью Путина, и Ким Чен Ына, который обнаглел вконец. Хотелось бы, конечно, увидеть суд над ними обоими, но более вероятно, что их рано или поздно прирежут товарищи по борьбе.

2017 у нас – это год углубляющегося кризиса и продолжающегося вранья. Вранья об экономике, которая, по мнению начальства, растет и стала или совсем скоро станет цифровой (как сказал один умный и веселый человек, она уже цифровая – правительство народ только цифрами и кормит). Вранья о наших немыслимых международных успехах, которых, если не считать спасения Асада – а какое отношение это имеет к интересам страны? – вовсе не было. Вранья во внутренней политике, которое триумфально завершается ложью и лицемерием предвыборной кампании. Печально, что врут не только власти, но и большая часть т.н. оппозиции. Собчак говорит, что она баллотируется в президенты, зная, что это не выборы президента, а совсем другой процесс. Тоже интересный, но к выборам отношения не имеющий. А еще она обещала сняться в пользу Навального, если того зарегистрируют, зная точно, что этого не случится. Если уж политика или то, что так у нас называется, не может привести к электоральному результату, то пусть она будет хотя бы честной. Увы.

Ну а единственного человека, который не врал, что он борется за пост президента, выполняя на самом деле задание Администрации за деньги или другие блага, а действительно боролся за пост президента, т.е., строго говоря, единственного участника кампании, ожидаемо не зарегистрировали.

2017 – год, когда многие засомневались, а какая фамилия у президента – Путин или, все же, Сечин? На самом деле фамилия не так важна, а важно, что все более широкому кругу людей становится понятно, что государства – чего-то, регулируемого писаными законами, – у нас нет, а есть некая группа, которая на эти писаные законы плюет и как-то там между собой разбирается. Ну а мы наблюдаем брызги слюны из-под ковра.

2017 – год допинга и мочи. Никогда еще нашу страну так не презирали, и никогда еще она так не заслуживала презрения. Офицеры ФСБ, ворующие баночки с мочой, – это показатель полного распада. Государство может стоять, окруженное врагами, – настоящими, а не выдуманными, может стоять со стагнирующей и даже разрушающейся экономикой. Но не может, когда оно становится лишь предметом презрения и насмешек.

В 2017 не случилось 1917, за что ему спасибо. Впереди 2018.  

Леонид Гозман,

«Ежедневный журнал», 5 января