Кому на Руси «Жить здорово»
Как Анна Нетребко уделала Вандербильдиху!
Анна Нетребко разместила на своей странице в фейсбуке свое фото в шикарной шубе из натурального меха и так прокомментировала эту фотографию: «Winter in Moscow is not going away … love my coat from Igor Gulyaev». Что означает: «Зима в Москве не уходит … люблю свое пальто от Игоря Гуляева».
Не буду метать громы и молнии в нее за ношение на себе сотни трупов. Не буду морализаторствовать: как может женщина, продолжательница рода, носить все это на себе и не содрогаться от ужаса. Раз носит – все равно ни ее, ни тысячи восторгающихся ею и ее шубой в комментариях под ее постом, не переубедишь. Бесполезно говорить о моральной стороне дела и о практической – что сегодня нет никакой необходимости в таких шубах, кроме необходимости выпендрежа – поскольку есть шубы из искусственного меха не менее и даже более теплые, чем натуральные.
Я о другом. Смотрел я на эту фотографию, на ее упоенное, кричащее от восторга, что она такая вот известная, богатая, что может покупать себе такие эксклюзивные шубы, лицо, и самое политкорректное слово, которое приходило в связи с этим мне в голову, это слово «недоумок». Точнее, «недоумка». Потому что не приходит в этот ум та простая мысль, что просто неприлично настолько бравировать своим успехом и богатством – неприлично вообще в приличном обществе, а уж тем более неприлично в нищей разоренной стране.
Но удивлен я этим не был. Добрых лет 15 – 20 назад, когда она еще была восходящей звездой, но уже достаточно популярной, довелось мне посмотреть интервью с ней, кажется, по телеканалу «РТР-Планета». Она еще не очень привыкла тогда к свалившейся на нее славе, и не могла обуздать обуревавшие ее в связи с этим эмоции: взвизгивая и похохатывая, она с детской непосредственностью делилась с телезрителями своим восторгом, что вот она, простая девчонка, работавшая уборщицей, стала вдруг такой знаменитостью. И слог, которым она изъяснялась, был на уровне уборщицы. Она производила впечатление дремучей деревенщины, которую бог по необъяснимой своей прихоти наделил редким голосом. Пожалуй, не знаю никакого другого деятеля культуры с таким кричащим несоответствием масштаба таланта масштабу личности, о котором – масштабе личности – в случае с Нетребко говорить практически не приходится.
Поэтому, конечно, я не очень был удивлен, когда в 2014-м году Анна Нетребко сфотографировалась с Олегом Царевым, в то время спикером парламента «Новороссии», на фоне флага этого самопровозглашенного образования. Хотя, казалось бы, кто ее, гражданку Австрии, живущую в Вене, мог к этому принудить?
И уж совсем я не удивился этому фото, на котором оперная дива запечатлена в шубе от Игоря Гуляева. Причем, похоже, ее знаменитость до сих пор вызывает в ней щенячий восторг, а ее деревенская вульгарность никуда не делась.
Все в этом посте в фейсбуке вульгарно. Вульгарно само фото, вульгарна ее упоенность дорогими цацками с открытым от восторга ртом, вульгарна подпись под фотографией.
И знаете, все эти элементы, характеризующие Анну Нетребко, вдруг сложились, как части мозаики, как части Puzzle, в единую картину, и я понял, кого она мне напоминает.
Это же Эллочка-Людоедка, дорвавшаяся таки до натурального меха.
Думаю, вспоминая ее интервью, что и словарный запас ее не намного превосходит словарный запас Эллочки. Ну, может быть, достигает словарного запаса Фимы Собак, который составлял аж 180 слов. Хотя, каюсь – Фима-то слыла культурной девушкой. Вот и Анна слывет…
И главное: утерла, наконец, нос Вандербильдихе!
Вадим Зайдман