Агрессия против Грузии. 10 лет

Вкус первой крови

8 августа – десятилетие российско-грузинской войны. Нет сомнения, что оттуда – из победной пятидневной войны – берет начало нынешняя внешняя и военная политика Кремля. Политика, которая обернулась международной изоляцией, превратила нашу страну в самого крупного изгоя на мировой арене. Неверно понятые и ложно истолкованные уроки той войны привели к фатальным решениям 2014-го.

На Бухарестском саммите НАТО в апреле 2008-го Украина и Грузия открыто и недвусмысленно потребовали предоставления конкретных планов по вступлению в Североатлантический альянс. Тогдашний президент США Джордж Буш уже готов был такие планы предоставить. Именно тогда на закрытом заседании Совета Россия – НАТО Владимир Путин, досиживавший последние дни в президентской должности, пригрозил, как утверждают, и войной с Грузией, и аннексией Крыма. Угрозы возымели действие – европейские союзники остановили Буша. Дальше все принялись действовать так, что война стала фактически неизбежной.

Москва начала массовую раздачу российских паспортов в самопровозглашенных Абхазии и Южной Осетии. Тамошних сепаратистов усиленно вооружали, отлично понимая, куда именно будет направлено оружие. Российские отставные офицеры заняли высшие должности в министерствах обороны этих республик. Логика была простая: по правилам наличие территориального конфликта является непреодолимым препятствием для вступления государства в НАТО. Отлично, мы будем делать все возможное, чтобы проблема не разрешилась никогда.

Грузинский президент Михаил Саакашвили понимал ситуацию точно так же. Наличие самопровозглашенных республик мешает интеграции страны в евроатлантическое сообщество – так почему не решить проблему одним ударом? Вашингтон, раздраженный дипломатической неудачей в Бухаресте, делал Тбилиси странные намеки, вроде бы обещая поддержку «в случае чего». Саакашвили истолковал эти сигналы однозначно и отдал приказ о начале операции.

Победа нелегко далась Москве, которая была явно не готова начинать войну в тот конкретный момент (хотя, повторю, последовательно вела дело к военному конфликту). По свидетельству генерала Владимира Шаманова, до четверти боевой техники вышло из строя еще на территории России, по пути к Рокскому тоннелю. До трети личного состава участвовавших в войне российских частей были солдаты-срочники, использовать которых в подобных конфликтах было запрещено тогдашним законодательством. Для тактической разведки задействовали дальний бомбардировщик Ту-22, совсем для этого не подходивший и в итоге уничтоженный средствами грузинской ПВО.

Неслучайно единственный рациональный урок, извлеченный Кремлем из той войны, заключался в необходимости кардинальной военной реформы. Российские начальники вдруг поняли: массовая мобилизационная армия, созданная по советским лекалам, почти бесполезна в скоротечном региональном конфликте. В результате был дан старт беспрецедентной военной реформе, проведенной Анатолием Сердюковым. Кремль получил в свое распоряжение несколько десятков боеготовых соединений, которые и были использованы в следующих военных авантюрах: при захвате Крыма, в ходе «секретной войны» на Донбассе.

Главное же – вкус первой крови, который ощутила Москва. Путин и его окружение, искренне верящие, что живут в мире, где своекорыстные империалистические государства бесконечно сражаются за передел уже поделенного мира, именно после Грузии ощутили свою безнаказанность. Ядерная держава может делать все, что ей заблагорассудится (за исключением, разумеется, прямой агрессии против таких же ядерных держав) – вот основной вывод, который был сделан. Не случайно в интервью «Коммерсанту», посвященном 10-летию войны, Дмитрий Медведев с таким удовольствием вспоминает, как быстро потом нормализовались отношения с Евросоюзом и Вашингтоном, который даже объявил программу «перезагрузки» отношений с Россией. И Запад пошел на эти шаги, даже в ситуации, когда Кремль стал внаглую перекраивать карту Грузии, признав независимость Абхазии и Южной Осетии и разместив там свои войска. Именно тогда Дмитрий Медведев впервые во всеуслышание заявил о наличии неких «привилегированных интересов» России на постсоветском пространстве. Всего этого западные «партнеры» предпочли не заметить. Что и породило у российского руководства ощущение: Запад и в будущем проглотит любые нарушения международного права. Вспомним, как российские сенаторы давали Владимиру Путину разрешение на использование военной силы на Украине. В Европе и США покричат, мол, да успокоятся, заявляли тогда на спешно созванном заседании Совета Федерации. Именно этими соображениями руководствовались, присоединяя Крым и развязывая войну на Донбассе.

Конечно, при желании можно сказать, что и теперь Запад отделался лишь словами – мировая война из-за Украины не началась. Однако России недвусмысленно дали понять, что дальнейшего продвижения «привилегированных интересов» не потерпят. Фактически наступила новая холодная война. Многонациональные силы НАТО развертываются в Прибалтике и Польше. Войска НАТО и нашей страны вновь находятся в непосредственном противостоянии, не разделенные никакими буферными зонами. Россия вступает в дорогостоящую гонку ядерных вооружений, о чем свидетельствует Обращение президента к Федеральному собранию. Уровень взаимного недоверия и раздражения между Москвой и Западом примерно такой же, как после вторжения СССР в Афганистан и уничтожения южнокорейского «Боинга». Против Москвы вводят все более и более разорительные санкции.

А что же Грузия? Хотя Саакашвили уж нет, но страна по-прежнему стремится в НАТО и только что на саммите в Брюсселе получила очередные на сей счет заверения. России остается лишь снова пугать весь мир войной. «Мы все понимаем, что на территории Грузии существует определенное напряжение, что Грузия рассматривает сопредельные территории, или, с нашей точки зрения, государства, как свои. Значит, есть неурегулированный территориальный конфликт, вне зависимости от того, на какой позиции мы находимся. И такую страну, такое государство примут в военный блок? Мы понимаем, чем это грозит? Это может спровоцировать страшный конфликт», – утверждает Дмитрий Медведев в «Коммерсанте». И при этом даже не заботится о формальной логике. Ведь один из главных тезисов его интервью состоит в том, что признание Россией Абхазии и Южной Осетии обеспечило мир в Закавказье.

Впрочем, логика, сила аргументов, честность позиции не значат ровным счетом ничего, когда свои доводы можно подкрепить силой оружия. И это еще одно заключение, которое сделала Москва по итогам пятидневной войны. И остальной мир, на наше несчастье, принял к сведенью, что Россия руководствуется именно такой логикой…

Александр Гольц,

«Ежедневный журнал», 7 августа