Тот самый Захаров...
Пляска на костях
Думал – получится удержаться от участия в дискуссии, развернувшейся после смерти Марка Захарова, главным образом, потому, что все, что я думаю об этих деятелях культуры, которые своими произведениями и постановками призывали нас сеять разумное, доброе, вечное, отважно бороться с драконом, в том числе, в самих себе, а на деле, нисколько не рефлексируя, пошли к Дракону в услужение, одобрив самые страшные его преступления, я уже высказал в двух заметках, обе от 17-го года.
Первая – «Отягчающее обстоятельство» (№ 7), где я, оппонируя, главным образом, Виктору Шендеровичу, выписавшему индульгенцию Алексею Баталову, Чулпан Хаматовой и доктору Лизе за их коллаборационизм по отношению к Путину, которую (индульгенцию) он обосновывал их прежними заслугами и достижениями, писал: «…то, что они совесть нации – смягчающее ли в данном случае обстоятельство? По-моему, как раз наоборот: обстоятельство отягчающее, и сильно отягчающее! Потому что спрос с „простых“ людей и с деятелей культуры несопоставим – с деятелей культуры он намного выше. Именно потому, что они совесть нации (как считается), они кумиры, на них смотрят, по ним многие поверяют свою гражданскую позицию».
И вторая заметка, «Чикатило в Кремле» (№ 8), написанная по следам гибели на войне очередного украинского солдата, 22-летнего Руслана Канюши. Ее резюме:
Будь проклят Путин и все его потомки во всех поколениях, пока будет существовать человечество. И будь прокляты все до одного, кто поддерживает эту войну, включая тех, на кого неровно дышат российские либералы – все эти баталовы, хаматовы и прочие совести нации – которым либералы почему-то выписывают за их заслуги в культурной, спортивной и других областях индульгенцию за поддержку «Крымнаша» и в целом этого Крошки Цахеса, раздувшегося за эти годы в огромного монстра Цахеса.
И все эти многочисленные руководители творческих коллективов – гергиевы, спиваковы, райкины, табаковы, калягины – несть им уже числа – которые наверняка для себя оправдывают свое соглашательство, свой коллаборационизм тем, что они ответственны за своих артистов, за их семьи. Вашей многолетней поддержкой матерел этот режим. Пусть ваши театры и прогорят, и сгорят физически – потому что на хрен не нужна такая культура, которая на словах проповедует «разумное-доброе-вечное», а на деле поддерживает захватившего власть серийного убийцу, этого Чикатило во главе ядерной державы.
Да, как наверняка каждый из вас убеждал себя и свою совесть (у кого, конечно, она вообще, по выражению Бабеля, квартировала), – голос каждого из вас ничего не значит. А всех вместе вас, жадною толпой стоящих у трона, уже сотни, и именно ваша поддержка, как кумиров россиян, более всего была необходима, более всех была значима кремлевскому Чикатило.
«Пляска на костях» – под этим выражением надо понимать не буквальную пляску, а удовлетворение, у кого-то и радость от того, что еще один фигурант, поддержавший эту войну, это массовое убийство украинских граждан, ушел в мир иной.
Имеют ли право украинские граждане, у которых на этой подлой войне убит сын, муж, жених или отец, с удовлетворением отнестись к смерти человека, виновного в гибели их близкого? Вместо того, чтобы непременно помнить о его заслугах на ниве культуры?
Я настаиваю: именно виновного, виновного
напрямую, если даже лично он никого не убивал. Если даже он не Гиви или прочий
Моторыла, а всего лишь Гоша (Шендерович о Баталове: «Алексей Владимирович
Баталов, поддержавший аннексию Крыма, – он и Гоша, и Гога, и даже Жора, но ни
разу не „Гиви“»). Потому что, как я написал, «именно ваша поддержка, как
кумиров россиян, более всего была необходима, более всех была значима
кремлевскому Чикатило». Да, соглашательство каждого в отдельности ничего не
решало, а всех вместе – имело огромное, может быть, решающее значение для
Путина. Тот же Шендерович
говорил о раннем Путине: «Он очень был робкий вначале. Он очень
посматривал по сторонам. Я думаю, что он глазам не верил и удивлялся тому, с
какой скоростью все ложатся к его сапогам. Он-то был готов к тому, что будет (я
думаю) гораздо более серьезное сопротивление. А вдруг они все выстроились в
рядок целовать его в плечико. Вдруг кумиры начали признаваться ему в любви,
объяснять, что без него вообще жизни нет. И он охренел довольно скоро. Потому
что когда тебе элита страны объясняет, что ты великий, то ты через какое-то
время, конечно, вынужден просто в это поверить». И сам же Виктор Анатольевич
делал вывод: «В отличие от пипла так называемого, с которого взятки гладки –
везде, в любой стране. А вот с элиты спрос есть... Это в чистом виде
предательство элиты. Конечно! Потому что элита – что художественная, что
бизнес-элита, что политическая элита – могла бы поставить заслон этому
негодяйству и беспределу давно».
Можно ли было «плясать на костях» Гитлера?
Можно ли было «плясать на костях» Сталина? А ведь многие «плясали». И зэки, узнав о смерти тирана, и просто советские граждане, интеллигенты, которые понимали, кто такой Сталин. Говорили: «Сдох усатый» и пили водку в честь его смерти. Я читал об этом в воспоминаниях, публиковавшихся в перестройку.
Можно ли считать «пляской на костях» поэму о Сталине Александра Галича, где были такие строки: «Кум докушал огурец / И закончил с мукою: / „Оказался наш Отец / Не отцом, а сукою“...», в которых сквозит просто неприкрытое удовлетворение не только героя, но и автора в связи со смертью тирана.
А фильм «Покаяние» Тенгиза Абуладзе, где труп тирана раз за разом вырывают и вышвыривают из могилы – это, что ли, не то что пляска, а просто шабаш на костях?
И не надо меня упрекать, что я, мол, сравниваю тиранов-убийц – и заслуженных деятелей культуры. Они одобрили эти убийства. Без одобрения ими всеми этих убийств – скорее всего, и убийств не было бы. Они – соучастники.
И, наконец, последний вопрос (только не падайте в обморок, сядьте на всякий случай): позволительно ли будет «плясать на костях» Путина?
А это – написалось через день после предыдущего текста, когда прочел еще один отклик Виктора Шендеровича, выдержанный в стиле «О мертвых – либо хорошо, либо ничего», в котором резанул слух вот такой пассаж: «Марк Анатольевич Захаров был, кажется, печальным человеком. Мы виделись не слишком часто, и всякий раз меня цепляла эта печаль, прячущаяся за привычно ироническим складом лица...»
После поддержки Захаровым «Крымнаша» писать про «печаль, прячущуюся за привычно ироническим складом лица...» – это за гранью, это пошлость, это потеря слуха и вкуса, а то, что сказано это в качестве некролога, дела не меняет. «О мертвых либо хорошо, либо ничего, кроме правды» – напомню это изречение в полном объеме, и это тем более верно, когда дело касается кумиров публики, «совестей нации». Уж пусть простит меня Виктор Анатольевич.
В газете «Русская Германия» еще в 2002 году была напечатана статья «Претерпевший спасется», посвященная позиции католической церкви и, в частности, папы Пия XII во время войны в отношении Холокоста. Она начиналась такими словами: «Есть люди, которым выпадает трагическая участь – принять высокую миссию в „минуту роковую“. Малодушие и слабость маленького человека тоже влияют на ход событий, но когда эти обычные человеческие пороки позволяет себе большой человек, облеченный властью и ответственностью, он может принести миру огромное зло».
Эти слова о различии между «маленьким» и «большим» человеком можно отнести также и к облеченным властью над умами и душами, то есть, к элите, «совестям нации».
Раньше о пошедших в услужение к Дракону Виктор Шендерович высказывался несколько иначе.
Вот что он писал еще в 2005 году, задолго до «Крымнаша» и даже до грузинской кампании, об элите, ринувшейся подпирать своим авторитетом рейтинг солнцеликого:
Шесть лет назад в России во власть
привели за ручку тихого, мало кому известного номенклатурного человека. Для
решения тогдашних номенклатурных задач из него требовалось за полгода сделать
лидера нации. Но лидерами нации не становятся за полгода.
И тогда они позвали на помощь – элиту…
И люди с безусловными именами по первому зову побежали натирать собой новое
начальство до полного блеска …
И укрепили (собою) новую систему координат.
Теперь мы дожили до политзаключенных, полуузбекского телевидения и
полутуркменского парламента. До расстрела собственных детей гранатометами
федерального спецназа. До безнадеги, за которую Россия уже вовсю платит и Бог
знает сколько еще времени будет платить.
И молчаливая роль в этом элиты, по-прежнему стоящей в полупоклоне у царева плеча
– велика и отвратительна.
А вот – конкретно о Марке Захарове («Тот самый Захаров»), все в том же 2005-м году, также задолго до «Крымнаша» и одобрения его Марком Анатольевичем:
Но когда Марк Захаров, соавтор и друг
Григория Горина, начинает говорить запинающимся голосом Бургомистра из «Того
самого Мюнхгаузена» – Господи, как это печально! Персонаж, симпатизирующий
белому, но не имеющий сил назвать черное черным; по склонности сердца желающий
быть хорошим человеком, но по обстоятельствам жизни более всего на свете
опасающийся разгневать главу администрации…
Это в 2005-м году Виктор Анатольевич отличал Марка
Захарова, который пытался оставаться приличным человеком, но так, чтобы не
разгневать бургомистра (конкретно – в осторожных выражениях поздравил с днем
рождения уже второй год отбывавшего срок Михаила Ходорковского), от тех, кто без
всяких рефлексий в экстазе вылизывал этому бургомистру известные части тела:
Лучше в компании с Розенбаумом,
Юдашкиным и еще полусотней прикормленных дарований заткнуть нос, закрыть глаза,
вступить в единороссы, расслабиться и лечь возле администрации Кремля в
располагающих позах – чем писать письмо поддержки политическому заключенному,
изо всех сил стараясь не обидеть тех, кто посадил его в клетку…
Ей же богу, публично заявленная готовность открыто отдаться Путину по безналу –
честнее, чем попытка сесть на кремлевскую елку, сохранив имидж нерасцарапанным.
Оглянувшись назад, поразимся, как эволюционировали иные персонажи за минувшее время! – Марк Анатольевич Захаров уже в 2014-м году без всяких рефлексий поддержал агрессию Путина против Украины («Безусловно, я поддерживаю курс, заданный президентом. Мне импонирует его позиция в отношении Крыма и другие движения во внешней политике. Я считаю Путина человеком архиодаренным. Кроме того, мне очень дорог тот факт, что у него все благополучно с чувством юмора»), а Виктор Анатольевич Шендерович в 2019-м году защищает бургомистра, давая отповедь тем, кто не желает забывать о его коллаборационизме.
Многое, что в последнее время пишет Аркадий Бабченко, я не приемлю – ни по содержанию, ни по форме, но вот в этом отношении он, похоже, прав: находясь столько лет внутри этого котла, варясь в нем среди этой кодлы, невозможно сохранить иммунитет и не подвергнуться их воздействию, их облучению, не заразиться, не травануться. Естественно, даже не ощущая того, что траванулся.
Для меня все более очевидно, что пропасть, разверзшаяся между Россией и Украиной после «Крымнаша», становится все больше и глубже. Иначе и быть не может, если слепнут и глохнут не массы, приветствовавшие возвращение Крыма в родную гавань, а те, кто вроде бы сочувствует (сочувствовал?) трагедии Украины, а теперь отказывается понимать, почему это граждане страны, подвергшейся агрессии, не хотят скорбеть о художнике – пусть самом величайшем – эту агрессию поддержавшем.
Видимо, даже самые лучшие из россиян, потому что они находятся не в Украине, не среди тех, кого убивают, так до конца и не могут понять чувства тех, на чью страну напали, чьих граждан убивают. Даже такой умный человек, так вроде бы сочувствующий Украине, как Виктор Шендерович.
Повторяя самого Виктора Анатольевича, хочется воскликнуть: Господи, как это печально!
Если такое непонимание даже у Виктора Шендеровича, тогда, действительно, это отчуждение, этот разлом между двумя народами теперь на века, если не навечно.
Вадим Зайдман