Обнуление

Россияоколоноля

Обнуление как распад Российской империи

С некоторых пор обратил внимание на одну особенность у ряда российских публицистов: как бы ни был трезв и горек их взгляд на истинное положение вещей в путинской России, хлебом их не корми, а дай сказать в конце текста что-нибудь обнадеживающее. Вот недавно Александр Скобов в финале точной во всем остальном статьи нарисовал нам радужную картину постпутинской России (см. «Ограниченные войны ограниченного Кремля» в прошлом номере «Рубежа»): «На построссийском пространстве будет отстроена снизу конфедерация. Сугубо добровольная. С правом свободного выхода из нее. С чисто парламентской формой правления. Без должности „царя“…»

Сугубо добровольная конфедерация? с правом свободного выхода? с парламентской формой правления? без должности «царя» (на троне и в головах)? – Оксюморон на оксюмороне сидит и оксюмороном погоняет. Если конфедерация будет реально, на практике, а не на бумаге, добровольная, то она по определению не состоится, потому что никто – или почти никто – не захочет в нее входить. Как только «тюрьма народов» даст слабину – все рванут из нее, только пятки засверкают, как в 1991-м году, во время второго этапа распада Российской империи, рванули из этого оплота нерушимой дружбы народов союзные республики.

А теперь и Игорю Яковенко пригрезилась на месте постпутинской России какая-то приличная страна, на манер, ни много ни мало, ФРГ после Третьего рейха: «Человечество должно эту путинскую Россию выблевать. И оно ее выблюет. Как выблевало Третий рейх. На месте Третьего рейха возникла хорошая страна, ФРГ». Ну откуда также в верной во всем остальном статье этот оптимистический финал?

Откуда эти розовые миражи не у марсиан каких-нибудь, а у прожженных опытом жителей самой России? Такое ощущение, что они вспомнили методички по правильному написанию произведений соцреализма: в самом пессимистическом произведении обязательно нужно дать некий оптимистический финал или хотя бы показать свет в конце туннеля. Короче говоря, если уж трагедия, то обязательно – оптимистическая.

Но важен не только сам по себе свет в конце туннеля, не менее важно и место, из которого этот свет просматривается: «Нынче видит лучше или хуже / Каждый наблюдательный Емеля / Ясно видит жопу – кто снаружи. / А кто в жопе – свет в конце туннеля». (И. Губерман). Нужно ли уточнять, что в России свет в конце туннеля если и просматривается, то именно из этого самого места?

Я понимаю, конечно, почему российские авторы на этот счет обманываться рады – трудно смириться с мыслью, что все настолько безнадежно. Но пора бы уж все-таки трезво взглянуть правде в глаза и перестать обманываться.

России однажды уже был предоставлен шанс превратиться в хорошую страну – после развала Коммунистического рейха. Как она распорядилась этим шансом, известно: вместо «ФРГ» получился почему-то «автомат Калашникова». Почему надо думать, что на этот раз получится нечто другое? Что после очередной непродолжительной оттепели Россия в очередной раз не призовет на галеры очередного путина?

Россия в ее нынешних великодержавных границах – неизлечима. Потому что в этих границах она всегда будет, по меткому выражению Александра Янова, принимать величину страны за ее величие.

ФРГ на развалинах Третьего рейха возникла не сама по себе, не по мановению волшебной палочки – только после того, как рейх был превращен в руины, и после того, как не без помощи западных союзников была проведена трудная, длительная, кропотливая работа по денацификации. В стране и в головах. Это процесс расчеловечивания протекает, как мы могли лично убедиться, легко быстро. А вот возвращение к норме – процесс гораздо более болезненный и продолжительный.

России (Советскому Союзу) повезло. На галерах в 1991-м году рулил еще не Путин, СССР распался бескровно. Но в России после его распада никакого процесса декоммунизации не случилось. Только третий, окончательный распад Российской империи, уничтожение ее имперской матрицы дадут надежду, что на обломках этого самовластья может возникнуть нечто путное, причем, не от слова «Путин».

И уж во всяком случае, эта постимперская территория перестанет быть главной, глобальной угрозой всему миру и самому существованию человечества. Империей перманентного зла.

Так что не надо тешить себя иллюзиями, точнее сказать, химерами о некой хорошей и справедливой России во всех ее обширных границах. Во-первых, это никому не нужно, прежде всего – самим россиянам. Во-вторых, это, скорее всего, уже невозможно, это объективный ход истории, сам Путин приложил немало усилий, чтобы сделать «геополитическую катастрофу 21 века» неотвратимой.

Надежда, так чаемая российскими авторами, есть, но заключается она не в сохранении России – а в её распаде. И не надо бояться видеть эту правду, а тем более ужасаться ей. Нужно ее осознать, как объективную реальность и как позитивное развитие событий – и тогда когнитивный диссонанс, мучающий тех, кто искренне желает России и россиянам добра, будет преодолен.

Препятствование распаду Российской империи – это продление ее агонии, что выйдет боком и ее соседям, и миру, но, опять же, – прежде всего, самим россиянам.

Пусть обнуляется. До полного, до абсолютного нуля.

Вадим Зайдман