Беларусь

И не кончается объятье

Теперь Александр Лукашенко точно войдет в историю. И вовсе не своим многолетним бесславным правлением в Беларуси. Он войдет в историю прежде всего своей последней инаугурацией, пугливой, скрытой от глаз людских, выдающей весь его страх лучше, чем любые нападки на собственный народ, лучше, чем дубинки его приспешников. Человек, гордящийся народной поддержкой и утверждающий, что за него проголосовала вся страна, дает этой стране клятву так, чтобы она узнала об этом уже постфактум, чтобы ничего не могла изменить. Как будто протестное движение как-то могло повлиять на инаугурацию, как будто протестующие, которых наверняка остановили бы еще на подходах к Дворцу Независимости, могли сорвать церемонию. Но Лукашенко страшно. Страшно, что ему испортят праздник. И страшно, что у него отберут власть.

Возникает, однако, следующий вопрос: а что произойдет с белорусской властью из-за этого страха? Означает ли этот страх скорый конец режима? И на этот вопрос трудно дать утвердительный ответ. Лукашенко, который еще вчера был уверен в незыблемости своей власти, сегодня правит со страхом. Но и со страхом можно править десятилетиями, если нет той силы, которая способна это напуганное правление остановить.

Белорусы сегодня подсчитывают страны, которые не готовы признать Лукашенко легитимным президентом страны. А когда, интересно, он вообще был легитимным? Когда в стране после 1994 года были честные выборы главы государства? А когда – честные парламентские? Белорусский парламент ведь тоже не признавали после разгона Верховного Совета, с новыми депутатами соглашались встречаться только их всеядные российские коллеги. Но это не мешало депутатам голосовать за законы, а белорусам – по этим законам жить.

Для тех, кто считает, что непризнание Лукашенко легитимным главой государства ведущими странами мира гарантирует его крах, я напомню историю другого почти никем не признаваемого президента – Башара Асада. Когда западные страны одна за другой стали признавать в качестве легитимной власти страны сирийскую оппозицию, тоже могло показаться, что дни Асада сочтены. Но будущее власти в Дамаске решали не заявления дипломатов и не стремление сирийского народа избавиться от диктатора, а готовность Путина и тегеранских аятолл диктатора поддержать. В результате нелегитимный Башар до сих пор президент Сирии. А о правительстве оппозиции никто и не вспоминает.

У Лукашенко тоже есть Путин, готовый поддерживать его хотя бы ради того, чтобы подобное не повторилась в России. Ну и для того, чтобы прикарманить Беларусь, когда Лукашенко окончательно утратит контроль над ситуацией. И белорусскую ситуацию не сравнить с сирийской. В Сирии оппозиция контролировала целые регионы страны. В Беларуси она не контролируют даже улицы, по которым идут участники протеста. Хозяин на этих улицах до сих пор – белорусский силовик.

Я бы не стал рассчитывать, что Лукашенко откажется от власти просто потому, что его считают нелегитимным. Напротив, именно его нелегитимность, им же самим и осознаваемая, заставит его цепляться за власть до последнего. Потому что у него уже нет выбора между сохранением должности и почетной отставкой. Он точно знает, что почетной отставки уже не будет. В лучшем случае будет бегство в Россию, где он станет вечным заложником Владимира Путина, а то еще одним «легитимным президентом», вприкуску к Януковичу. И это не та судьба, которой он для себя хочет.

Поэтому будущее белорусского диктатора решит только сила белорусского протеста. Если этот протест будет нарастать, если его участники возьмут под контроль улицы и предприятия, если они не дадут власти функционировать – тогда рано или поздно вместо нелегитимного президента в Беларуси появится легитимный. Но если протест будет сходить на нет, если через какое-то время его участники устанут от того, что их не слышит власть и они не могут переломить ситуацию, тогда Беларусью будет просто править нелегитимный президент – до следующих нелегитимных президентских выборов, если он вообще захочет их когда-нибудь еще проводить. Ведь выборы нужно были ему исключительно как процедура, обеспечивающая его право на вечную власть. И если инструмент не работает, диктатор может легко заменить его на какой-нибудь другой: на референдум, на избрание президента парламентом (вот что можно прописать в измененной Конституции – и больше нет проблем). Я не сомневаюсь, что у Лукашенко еще достаточно идей, которые могут помочь ему остаться у власти. И никто, кроме народа, не сможет остановить этого перепуганного фокусника.

Виталий Портников,

Грани, 24 сентября