Алексей Навальный

Печальные тропики

«А, должно быть, в этой самой Африке теперь жарища – страшное дело!»
Из «Дяди Вани»

Император Пукасса Первый немолод и в своих краях давно называется политическим лидером. Так оно современнее.

– Что ж ты, брат, опять наделал? – укоризненно спрашивает у него мировая общественность.
– А чо такова? – интересуется Пукасса, побрякивая костями съеденных политических противников.
– Как что? – вздыхает мировая общественность, давно утомленная этим диалогом. – А кто опять ай-яй-яй сделал? Кто потравил Алешу?
– Какого Алешу? – уточняет Пукасса Первый, лоснясь улыбкой. – А, это который бузотерил тут? Скандалиста? Не знаю. А что с ним такое?
– А то ты сам не знаешь!
– Небось опять сам себя разделал до мяса, – вздыхает Пукасса, лупая глазками. – Он такой. Ему лишь бы попиариться.
– Знаешь что, Пукасса, – строго говорит мировая общественность, понижая голос. – Ты дурака-то не валяй. Ты заканчивай эту жесть, а то мы у тебя алмазы покупать перестанем.
– Не, – улыбается Пукасса, тоже понижая голос. – Не перестанете. Видите чувака в ожерельях?
– Боже мой! – говорит мировая общественность, разглядев чувака.
– Гутен таг, – отвечает им бывший канцлер Германии, не переставая ужинать у людоедского костра.
– Видали? – уточняет Пукасса. – Я вас всех куплю, по три рубля пучок.
– Нет, – твердо отвечает мировая общественность. – Я не такая. Я жду трамвая. То есть, сессии ООН. Я там выражу такую озабоченность!..
– Какую? – живо интересуется Пукасса Первый.
– А вот примерно как отсюда до Руанды в 1994 году.
– А, это на здоровье, – соглашается Пукасса и начинает медленно расстегивать штаны.
– Что вы делаете? – отшатывается мировая общественность.
– Вето вам мое хочу показать.
– Не надо! – нервно кричит мировая общественность. – Видали мы твое вето! А ты санкции наши видел?
– Видел-видел, – радостно отвечает Пукасса, застегиваясь. – Маловаты! Да мы и на своем проживем. Народу, слава богу, хватает, холодильники есть... А будете хамить, разбудим бога войны. Он у нас в том шалашике спит, вы тише разговаривайте-то, кстати, неровен час в себя придет, прошлое вспомнит. Вы нашу шойгу видали? Как саванна горит, до Вены включительно, напомнить?
– Но-но... – говорит мировая общественность, включая миролюбивый регистр. – Ты, брат, не того... не этого...
– Кого «того»? – орет Пукасса, мерцая фосфоресцирующей раскраской в наступающих сумерках. – Кого «этого»? Отвалите от наших тропиков! Не лезьте в нашу ментальность! Не трогайте нас за суверенитет! Маша!
– Не-ет! – в ужасе кричит мировая общественность, завидев Машу, уже заходящуюся в африканском танце. – Не-ет, только не Маша!..
– Но если что, заходите, – доброжелательно и негромко произносит император Пукасса, глядя на сверкающие на закате пятки мировой общественности.

...Ближе к ночи из соседней саванны к его костру приходит тамошний каннибал с автоматом Калашникова. У каннибала проблемы, потому что автомат без рожка, и когда у императора опустеет холодильник, он пойдет в пищу следующим. А пока, два ветерана региональной политики, они мирно едят человечину, обсуждают проблемы славянского единства и вспоминают партийную молодость.

Виктор Шендерович,

Facebook, 24 сентября