N 1, декабрь 2004 г.
Уважаемые читатели!
Вы держите в руках первый номер газеты «Рубеж». Именно так – «Рубеж», а не «Зарубежье», и именно под таким названием газета проходит по официальным документам. «Зарубежье» – это как бы название второго плана, подтекст – все мы пересекли границу, рубеж, как в прямом географическом смысле, так и в переносном – рубеж между прошлой жизнью и новой, между деспотией и либерализмом, между 20-м и 21-м веком, между нашей юностью и зрелостью – и в итоге оказались за границей, так что и второе название не случайно. Впрочем, искать какой-то уж очень глубинный смысл в дуэте двух названий, наверное, все же не стоит. Не будем лукавить, правы в какой-то мере будут и те из читателей, которые заподозрят нас в желании пооригинальничать.
В конце года принято подводить итоги. В этом году можно назвать два события, случившиеся аккурат «под занавес» 2004-го, которые, несомненно, имеют общемировое значение. Первое – это смерть Арафата, террориста № 1 (а вовсе не бин Ладена) и одновременно лауреата Нобелевской премии мира.
Израиль Зайдман
Маленькие дети ждут от Рождества, от Нового года чудес. Есть даже такое понятие – рождественская сказка. А какая сказка без чуда? К нынешнему Рождеству, к Новому 2005 году настоящее чудо нам всем преподнесла Украина. В любом чуде должен быть элемент внезапности, неожиданности. Ну, скажем, спала, спала красавица, заколдованная злым чудищем, но вдруг приехал принц, победил чудище, и красавица проснулась. Разве наша Украина не красавица? И не спала она, как всем казалось, непробудным сном? И чудище, заколдовавшее ее, было то еще чудище. И злые силы, помогавшие чудищу, как обычно бывает в сказке, ждать себя не заставили. И сказочный принц объявился. И злые силы погубить его хотели – разве не так, разве чуть не погубили? Но на то он и сказочный принц, чтобы преодолеть все козни, превозмочь все напасти.
Эрнест Гуревич
Есть подвижники высокой мысли с уравновешенным характером духа, создающие стройные устойчивые логические системы своего учения. Это Аристотель, Спиноза, Кант, Гегель.
Но есть философы страстного лирического склада, чья жизнь и творчество – сплошное ненасытное искание, огненная динамика, подобная бурному потоку. Платон, Фихте, Руссо. Понимание их мировоззрений невозможно без углубленного изучения их психологических жизнеописаний.
Таков и Фридрих Ницше – одна из самых сложных, противоречивых и загадочных фигур мировой философии, которого представляли то в качестве просто сумасшедшего, то выразителем самых темных сторон человеческой души, апологетом реакции и человеконенавистничества.
Вадим Зайдман
В прошлом году, когда отмечалось 30-летие со дня выхода на экраны одного из любимейших фильмов советской публики «Иван Васильевич меняет профессию», в сюжете НТВ, посвященном этому событию, было рассказано о купюрах, которые заставила сделать Гайдая цензура. Например, на вопрос мнимого царя «За чей счет этот банкет?» должен был следовать ответ «народ». Цензура решила заменить «народ» на нейтральное «…во всяком случае не мы». В основном же вырезали реплики, где герои ерничали по адресу Бунши, как представителя славного класса работников домкомов.